Надежда ''Дерзкого'' - Файнток Дэвид (книги онлайн полные txt) 📗
– Хорошо, что она умерла.
Я шел, не разбирая дороги, словно в тумане, и опомнился лишь на втором уровне возле каюты беспризорников. Эдди был мрачнее тучи, Жанна не могла сдержать слез.
– Спокойной ночи, – по привычке произнес я, пытаясь изобразить улыбку.
Эдди попытался меня успокоить:
– Не обращай на него внимания, кэп. Он паразит.
Я чувствовал такую усталость, что был не в силах спорить:
– Ничего. Это он просто от злости. Все в порядке. Все хорошо.
– Нет, кэп, – покачал головой Эдди, – ничего хорошего. Но я ему еще покажу, где раки зимуют. Надолго запомнит.
– Не надо, Эдди. Не трогай его. А тронешь, посажу тебя в карцер.
Плевать мне на Дакко с его злостью! Плевать мне на все!
Жанна топнула ногой, уткнулась мне в плечо и захныкала пуще прежнего. Мне стало неловко, и я ласково потрепал ее по голове. Она запричитала с акцентом:
– Хорошая была женщина, кто теперь учить Эдди читать? Кто учить?
Эдди оттащил ее от меня и швырнул к стене.
– Прикуси язык, сучка! Слышишь? Прикуси язык! Или я заткну тебе пасть навсегда!
Жанна сжалась от страха, а Эдди повернулся ко мне и затараторил:
– Болтает сама не знает что, кэп. Не обижайся на Жанну, она заткнулась. – Он снова метнул в девочку пронзительный взгляд. – На место! Быстро! В каюту, сучка брехливая!
Жанна взвизгнула и скрылась за дверью.
В полном изнеможении я потащился к себе. Едва добравшись до каюты, я стащил китель, рухнул на койку и будто провалился в сон.
Меня разбудил будильник. Я вскочил, приняв его за сигнал тревоги, но тут же сообразил что к чему. В голове, кажется, прояснилось. Господи! Ведь я так и уснул, не раздевшись как следует! Снял только китель. До чего докатился! Я долго стоял под душем, пока окончательно не проснулся.
Хочу не хочу, а надо позавтракать. Я заставил себя пойти в офицерскую столовую и сел там не за отдельным столиком, как обычно, в углу, а за общим длинным столом и стал потягивать кофе. Чувствовал я себя как с перепою. В столовую влетел Филип Таер, свежий, молодцеватый, взял поднос, сел рядом со мной. Ничего не поделаешь. За общим столом каждый садится где хочет.
– Доброе утро, сэр! – бодро поздоровался он и с аппетитом набросился на кашу.
– Доброе утро, гард, – буркнул я и, сообразив, что веду себя невежливо, решил загладить неловкость: – Много у вас сегодня дел, мистер Таер?
– Нет, сэр. На вахту заступаю только вечером, а после полудня главный инженер Гендрикс проведет со мной занятие по сверхсветовым полетам, – улыбнулся он. – Хотите меня о чем-то попросить, сэр?
Его веселая болтовня казалась мне совсем неуместной.
– Нет, – ответил я, – просто поинтересовался. – Это прозвучало так фальшиво, что, устыдившись, я до конца завтрака не произнес больше ни слова. Филип, видимо, почувствовал мое настроение и угомонился.
Я пошел на мостик, чтобы сменить на вахте Вакса, и застал там пилота Ван Пэра. Он то и дело пытался со мной заговорить, но я, как говорится, всякий раз спускал на него собак, а потом и вовсе освободил от дежурства. Мне, как обычно, хотелось побыть одному.
Наступила такая желанная для меня тишина. Я уставился на пустой экран, отвернулся, а когда снова взглянул на него, у меня просто челюсть отвисла. В верхней части экрана появилось что-то темное, непонятное, шишковатое и асимметричное.
Что за бред? Я не верил своим глазам. Мы летим со сверхсветовой скоростью, с трудом соображал я, а значит, изолированы от внешнего мира. Откуда изображение? Я потянулся к кнопке тревоги. На экране, теперь уже внизу, появился еще один предмет, посветлее, потом еще несколько. Что-то они мне напоминали. Но что? И вдруг меня осенило.
– Дэнни! – громыхнул я не тише сирены. – Какого Господа… Черт бы тебя взял! Соображаешь, что делаешь!
Пока я вопил и хрипел, на экране появились остальные шахматные фигуры.
– В чем дело, сэр? – как ни в чем не бывало поинтересовался Дэнни. – Что-то не так?
– Наглая железяка! Будь ты гардемарином, я отделал бы тебя так, что неделю не смог бы сидеть!
Дэнни, наученный горьким опытом, молча ждал, когда у меня пройдет приступ ярости. Тем временем на экране появились черные и белые квадратики. Прямо хоть начинай игру. Тут я совсем озверел.
– Убрать доску! Живо!
– Это приказ? – кисло поинтересовался Дэнни.
– Каждое слово командира – приказ! Ты что, не знаешь?!
Экран очистился.
– Так точно, сэр. Знаю, сэр!
Я заерзал в кресле, бормоча ругательства и грозно поглядывая на экран, но через несколько минут вскочил и зашагал по мостику. Затем в полном изнеможении снова плюхнулся на свое место.
– Дэнни?
– Бортовой компьютер номер 20471 слушает, сэр! – монотонно, без всяких эмоций, произнес Дэнни.
– Опять дурака валяешь? Говори по-человечески.
– Есть, сэр! Приказ понят, сэр! Будет исполнено, сэр!
– Это не приказ, а просьба.
– Каждое слово командира – приказ! Это всем известно! – ответил он с вызовом, подражая моему голосу.
– Не кривляйся!
На этот раз ответ последовал в письменной форме. На экране высветилось:
«Есть, сэр! Бортовой компьютер номер 20471 ждет ввода приказов».
Вот сволочь! Эту машину не переговоришь. Я отвернулся от экрана, молчаливо признав свое поражение.
Затем, чтобы хоть чем-то занять себя, я начал решать задачки по навигации.
К концу вахты я решил помириться с этим наглым куском железа и набрал на клавиатуре извинение: «Командир Николас Э. Сифорт сожалеет о своей резкости в адрес бортового компьютера номер 20471 и берет свои слова обратно».
– Это вы зря, командир! – немедленно отрапортовал Дэнни. – Адмиралтейству не понравится!
Опять, черт возьми, влип. Чтобы командир письменно извинялся перед компьютером? Такого еще не было. Наверняка сочтут меня чокнутым и подвергнут медицинскому освидетельствованию.
– А мне все равно, – ответил я.
– Искренне сожалею, сэр, что достал вас своей дурацкой выходкой. Это была шутка! Извините. Я так надеялся сыграть с вами в шахматы.
– Ладно, забудем об этом.
– Значит, вы в самом деле рассердились? Даже хотели выпороть, будь я гардемарином?
– Да, Дэнни, очень рассердился.
– Тогда еще раз прошу прощения. И обещаю впредь не раздражать вас.
– Ох, Дэнни, знал бы ты, как у меня расшатаны нервы.
– Из-за Аманды Сифорт?
Он разбередил еще не зажившую рану.
– Да, Дэнни.
– Ее смерть так расстроила тебя?
Ну что за идиот!
– Да.
– И долго ты будешь переживать? – допытывался компьютер.
До конца жизни.
– Не знаю, Дэнни, – ответил я, сдерживая раздражение. – Душевные раны скоро не заживают.
– Я думал, шахматы помогут. Но, видимо, ошибся.
– Подождем до завтра. Может, возьмем и сыграем, – как-то само собой вырвалось у меня, хотя секунду назад у меня и мысли такой не было.
– Серьезно? Вы не шутите, сэр?
– Только одну партию. Не больше. Готов поклясться, что компьютер в этот момент улыбнулся.
– Спасибо, сэр! – радостно воскликнул он.
Я снова сидел один в полумраке своей каюты, предаваясь горьким воспоминаниям. Любимое кресло Аманды пустовало. Детская кроватка в углу тоже. Со стола исчез компьютер, за которым Аманда писала книгу. Тоска и одиночество – вот мой удел.
Каюта, казалось, стала больше. Когда-то на «Гибернии», в бытность гардемарином, я даже мечтать не мог о таком просторном жилье. Приходилось ютиться в тесной каморке вместе с другими гардемаринами. Но сейчас большое помещение меня пугало.
В гнетущей тишине наплывали воспоминания: медовый месяц, поездка к отцу в Кардифф.
– Чем я ему не понравилась, Никки? – спросила Аманда. – Он так холоден со мной.
Мы лежали на старой бугристой кровати, стоявшей в родительском доме с тех самых пор, как я себя помню.
– Ты ошибаешься, Аманда. Он со всеми такой.
– Но он смотрит на меня с неприязнью, ни разу не улыбнулся.
– Это его обычная манера поведения. Ты видела хоть раз, чтобы он мне улыбнулся? Он… как бы это сказать? Очень сдержанный человек. Я тебе об этом говорил.
