В Поисках Спока - Макинтайр Вонда Н. (читать хорошую книгу TXT) 📗
«Йокомен»… «какушибо»… шаг вперед – и удар ногой «до-гери»…
Занимаясь упражнениями, Зулу обычно забывал обо всем на свете. Сейчас же мысли сидели в голове, как занозы, нарушая мирное течение тренировки.
Джеймс Кирк затеял возвращение к «Генезису», не особенно надеясь на помощь и не выпрашивая у Звездного Флота «Энтерпрайз». У адмирала обнаружилась такая решимость, что он, казалось, не раздумывая, переступит через все запреты и препоны.
Зулу вспомнил о своем новом корабле, стоящем в гавани и готовом взлететь в любую минуту. Именно на «Эксельсиоре» он сейчас должен находиться, а не здесь, в ожидании унизительных допросов, косых взглядов и объяснений. «У них не было никакого права отстранять меня от командования, – пронеслось у Зулу в голове. – Но они отстранили и дали понять, в каком случае я усядусь в капитанское кресло».
«Йокомен»… «тсуки»… «Йокомен»… еще! удар-разворот… Мысли не давали покоя. Зулу сбился с ритма и потерял координацию. Тогда он решил прекратить тренировку.
Необходимо все взвесить и сравнить: «Эксельсиор» и то, что предлагает Джеймс Кирк; амбиции и преданность адмиралу; дальнейшую спокойную службу и возможный печальный финал авантюрной миссии; прошлое и будущее… И Зулу принял окончательное решение.
Через минуту он уже выскочил в сад, вновь обжег босые ноги о холодную траву и облегченно вдохнул сырой воздух, наполненный ароматом последних осенних цветов.
Саавик бежала через влажный жутковатый лес, отводя от лица огромные листья папоротников, которые окатывали ее теплым душем. Отчаянные крики то стихали, то вновь холодили душу. Трикодер, чувствуя близость живых существ, словно сходил с ума. Саавик не обращала внимания на показания прибора, стараясь смотреть себе под ноги.
Лес закончился так внезапно, что лейтенант невольно остановилась. Сзади, задыхаясь и спотыкаясь, ее догонял Дэвид.
– Не так… быстро!.. – кричал он. – Мы же не знаем… кто там сходит с ума! Вдруг это хищник?!
Перед путниками предстало обширное плато, усеянное огромными кактусовидными растениями, чьи мясистые и сочные отростки, казалось, подпирали небо. «Интересно, кому в голову пришло создавать такой экзотический ландшафт?» – удивленно подумала Саавик.
Под ногами едва заметно дрожала земля. Опять раздался душераздирающий крик. Очевидно, кричавшему не нравилось это легкое землетрясение.
Отдышавшись и дождавшись Дэвида, Саавик снова бросилась вперед. Под подошвами обуви захрустел мелкий галечник. Округлые камни, отшлифованные водой и ветром, оказались очень скользкими и коварными.
– Интересные шутки, – бросила на ходу Саавик.
– Какие шутки?
– Камни, отшлифованные водой, в пустыне, которая воды никогда не видела. Странно, какая-то путаница с геологией.
– Мы хотели, чтобы все здесь выглядело реально, – объяснил Дэвид. – Мы предусмотрели даже геологические наслоения. Разве можно догадаться, что планете несколько месяцев от роду?
– Да, в этом вы преуспели, – согласилась Саавик и углубилась в заросли кактусов.
Великая сушь казалась облегчением после папоротниковой парилки. Однако впереди путников ждал новый сюрприз: за кактусовыми зарослями начинались снежные сугробы.
Послышался отдаленный гул землетрясения. Вновь задрожала земля, и опять раздались отчаянные крики.
– Интересно. Как только начинает трястись земля, сразу оживает этот невидимый крикун, – заметила Саавик. – Есть ли между этим какая-нибудь связь? Наверное, кто-то очень напуган землетрясением.
Ожило переговорное устройство.
– Говорит «Гриссом»! Что у вас происходит? – раздался обеспокоенный голос Эстебана.
Саавик остановилась и, не переводя духа, ответила;
– Капитан, у нас по-прежнему мощные биосигналы. Идем курсом 015. Продолжаем исследование.
– Хорошо, лейтенант. Не возражаю. Только учтите, что в ядре планеты начались какие-то странные, необъяснимые пульсации. Как бы это не привело к беде.
Дэвид не отрывал взгляда от сверкающих на солнце сугробов, демонстративно не обращая внимания на разговор лейтенанта с капитаном Эстебаном.
Саавик прикрыла рукой коммуникатор.
– У тебя есть какое-нибудь объяснение?
– Позже, – нервозно ответил Дэвид, разоблачая свое кажущееся равнодушие к информации капитана.
Нетерпеливым жестом он позвал Саавик в путь и, не дожидаясь ее, направился в сторону белоснежных сугробов.
– «Гриссом», ваше сообщение понято. Спасибо за предостережение. Конец связи, – бросила Саавик и ускорила шаг, стараясь догнать Дэвида.
Пустыня уступила место заснеженным просторам. С каждым шагом усиливался встречный ветер.
Осталась позади равнина с кактусами, и теперь путники шли навстречу летящим снежным хлопьям. Стремительно холодало. От тридцатиградусной жары остались одни воспоминания.
Саавик от Дэвида отделяло не более пятидесяти метров. Он подчеркнуто сохранял дистанцию? У первых сугробов Дэвид остановился. Его золотистые кудри играли на сильном ветру. Опустив голову, он что-то внимательно рассматривал. Наконец, подошла Саавик.
От края снежного покрывала вверх по склону большого холма протянулись маленькие неясные следы. Края их давно сгладил ветер, а внезапный снежный вихрь грозил засыпать следы окончательно.
Несмотря на сыпавший снег, небо было девственно чистым. Значит, снежный вихрь неведомо откуда принес сильный ветер. Внезапно закружилась пурга, сквозь которую почти ничего не просматривалось.
Саавик села на корточки, внимательно всмотрелась в исчезающие следы и покачала головой.
– Эти отпечатки не похожи на следы животных, – определила она.
Загадочные следы постепенно исчезали в снежном вихре.
За одним из столиков офицерского бара сидели Джеймс Кирк и Гарри Морроу. Кирк молча смотрел на инспектора и ждал ответа. Он явно нервничал, но старался не показывать этого. Морроу же глядел куда-то в ночь, царствующую за огромным, от стены до стены, окном. Его лицо, как всегда, было совершенно непроницаемым.
– Нет, – наконец сказал Морроу. – Ни в коем случае, Джим. Это вне всякого обсуждения.
Напряжение, скопившееся в душе Кирка, перешло в отчаяние.
– Гарри… Гарри, давайте начистоту, без всяких официальностей. Я, как прослуживший во флоте тридцать лет, имею право поговорить с вами откровенно. Я должен лететь туда, Гарри. Это дело моей чести, моей жизни. Я не постою ни за какой ценой.
Рядом со столиком адмиралов появился молодой стюард, державший в руках поднос. Ни Кирк, ни Морроу не обратили на него никакого внимания. Поставив на столик новые бокалы с элем, стюард исчез.
– Гарри…
– Джим, – по-отечески произнес Морроу, – вы не только мой лучший офицер. Если бы у меня спросили, кто мой лучший друг, я без колебаний назвал бы вас. Но кроме этого я ваш непосредственный начальник, и я не могу нарушить Устав Звездного Флота.
– При чем здесь Устав, Гарри?! Дело касается духовных, человеческих ценностей! Один погиб за нас, другому угрожает необратимое психическое заболевание!..
– Погодите, Джим, – Морроу покачал головой. – Все эти дела со Споком и Маккоем, все эти телепатические упражнения… Если честно, то я никогда не воспринимал всерьез весь этот вулканский мистицизм. Не обижайтесь, но я не могу понять, чего вы сейчас добиваетесь. Я не хочу, чтобы вы в конце концов оказались глупцом в своих собственных глазах.
– Гарри, от вас не требуется конкретного понимания. Я и сам до конца не во всем разобрался. Но если душа Спока действительно вечна? Вдруг во всем этом есть какой-то здравый смысл? Мой долг – воспользоваться этим мизерным шансом. Нельзя сидеть сложа руки.
– Ваш долг?
– Да, мой, – Кирк наклонился к Морроу. – Гарри, верните мне Энтерпрайз. Вместе со Скотти мы…
– Нет, Джим. «Энтерпрайзу» уже не суждено подняться с Земли.
Кирк вдруг осознал, что Морроу не только ничего не понимает, но даже и не пытается этого сделать. Своим равнодушием инспектор сейчас перечеркивал тридцатилетнюю дружбу.
