Пилот Хаоса - Ингрид Чарльз (книги без регистрации бесплатно полностью TXT) 📗
Выдвинув трап, он помог Риндалану вскарабкаться на него. Паншинеа торопливо взобрался по ступеням, стремясь побыстрее распроститься с Данби. Последним вошел Палатон.
Прелат занял свое мест и тяжело вздохнул. Палатон взглянул на него и перевел вопросительный взгляд на императора.
— Не беспокойся, — произнес Паншинеа. — Во всем виноват возраст, — император последовал за Палатоном в кабину, но молчал до тех пор, пока тот не начал прогревать двигатели.
— Ты сможешь совершить посадку где-нибудь неподалеку?
Палатон с удивлением обернулся к императору.
— Это боевая машина, — объяснил он. — Ей нужна достаточно длинная посадочная полоса. Но если местность будет ровной и длинной…
— Хорошо. Сделай круг, как только взлетишь. Щиты на некоторое время сняты. Ручаюсь, Малаки велит вновь поставить их, как только мы скроемся из виду. Но я хочу, чтобы ты вернулся. Здесь есть место, где бы я хотел оказаться.
Щит был поставлен вновь, едва корабль успел выбраться из его зоны. Он круто взмыл вверх, затем выровнялся, оставив за собой длинный белый след, как и хотел Паншинеа. Выбрав высоту, Палатон повел машину вниз, к счастью, вне зоны действия щитов и оружия данбинцев.
Император склонился над его плечом.
— Снижайся. Смотри!
Палатон помог императору навести прицел, чтобы приблизить мишень.
— Это промышленный комплекс, а может, и крематорий. По-видимому, он заброшен.
— Сможешь посадить нас здесь? Уверен, он только кажется заброшенным.
Черт бы побрал сумасшедшего императора-параноика! В его положении он имел право принимать решения. Палатон не смутился, когда разглядел поближе «посадочную площадку». Вдоль реки тянулась полоса, заросшая травой — вероятно, илистая, достаточно длинная и широкая для приземления и разворота. Он мог выполнить здесь маневр, но не был уверен, что хочет это сделать.
— Я могу посадить машину, если это необходимо.
— Это необходимо, — подтвердил Паншинеа. Он вышел из кабины и опустился в свое кресло, насвистывая классическую мелодию, а Палатон начал заходить на посадку.
И корабль, и река чуть не предали его. Травянистая полоса оказалась более илистой, чем он предполагал, поэтому пришлось пустить в ход тормоз, и стингер заболтало, снося к реке. Палатон напрягся и выровнял корабль, но когда он в конце концов остановился, руки Палатона дрожали от перенапряжения. Он слышал, как поднимаются с мест Паншинеа и Прелат, и предупредил:
— Подождите, пока не будет остановлен двигатель.
— Не стоит, — отозвался Паншинеа. — Нам может понадобиться срочный взлет.
У Палатона было достаточно топлива, чтобы оставить двигатели работать на холостом ходу, так он и сделал, но заблокировал шасси прежде, чем последовать за императором и Риндаланом. Паншинеа брел по кочкам, спотыкаясь, как ребенок. Он направлялся не к комплексу, а к крематорию, на который Палатон указал ему с воздуха. Наконец, он чертыхнулся и присел на корточки, слившись с речным мусором и горами пепла.
Риндалан сдержанно спросил:
— Что вы делаете, император?
На его бледные глаза навернулись слезы от холодного ветра.
— Об этом любопытном строении сообщил мне Гатон, — Паншинеа чуть привстал. — Этот крематорий незаконный, и, что хуже всего, не подходит для промышленных отходов. Но спрашивается, почему он продолжает существовать? Почему они не хотят разрушить его? Что они пытаются уничтожить так, чтобы мы никогда не обнаружили? — Император раскопал пустой флакон и поддел его на палку. — Что бы это ни было, они спрятали его здесь перед нашим прилетом, не успев до конца сжечь. Пожалуй, мы что-нибудь возьмем на пробу.
Двое спутников императора застыли в растерянности. Палатон оглядывал возвышающиеся позади императора кучи пепла.
— Ринди, выброси свои пилюли и дай мне тот большой флакон, который носишь с собой. Я возьму пробы почвы и пепла.
— Император, мои лекарства… я рискую, оставшись без них.
— Палатон за какие-нибудь пару часов доставит тебя в Чаролон. Пожертвуй лекарствами — потом мы все вернем тебе. Давай же, маги, где твоя вера в Вездесущего Бога?
Риндалан с кислым видом извлек довольно большой флакон из внутреннего кармана.
— Вездесущий Бог помогает тем, кто помогает сам себе, — пробормотал он. Он положил таблетку под язык, а затем высыпал остальные в грязь, прежде чем Палатон смог предложить ему помощь. Сгребая ногой пепел, он засыпал таблетки, а потом протянул флакон Паншинеа. Тот старательно наполнил его.
Палатон вынул из нагрудного кармана блокнот и сдернул с него защитный чехол. Блокнот он вернул в карман, а в чехол положил протянутый императором флакон с пеплом и тем, что выглядело как обугленные остатки блоков компьютерной памяти. Застегнув чехол, он протянул его Паншинеа.
— Так будет лучше. Полагаю, нам надо выбираться отсюда, император, пока мы не надышались загрязненным воздухом.
Риндалан с жаром ухватился за это предложение:
— Присоединяюсь!
Губы Прелата побледнели.
Паншинеа взял мешочек и выпрямился.
— И вы ни о чем не хотите расспросить меня?
Его спутники молчали. Император покачал головой.
— Вероятно, хотите. Задумайтесь, почему они не являются на тестирование, но приветствуют тезара с таким восторгом, как это сделали бы в любом Доме. Скорее всего, они не оставили надежды обрести способности — только выбрали другой способ.
— Остатки Потерянного дома, — пробормотал Палатон.
— Нет, не так просто. Тут все дело в генетических экспериментах, если Гатон не ошибается, — он поднял мешочек с флаконом. — Если здесь окажутся остатки ткани или сыворотки, тогда понятно, почему они отказываются покинуть Данби. Они проводят здесь эксперименты, которые нельзя приостановить и нельзя обнародовать.
Риндалан чихнул.
Суровое выражение сошло с лица императора, черты его лица смягчились.
— Пойдем, Ринди, не стоит стоять на ветру. — Он взял Прелата под руку и повел его к кораблю.
Палатон задумчиво последовал за ними. Генетические эксперименты были объявлены вне закона столетия назад, вскоре после того, как Потерянный дом уничтожил сам себя невероятными извращениями. Даже простолюдины не могут с таким пренебрежением относиться к последствиям… или все-таки могут? Он вспомнил о серьезных блестящих глазах Малаки и задумался. В конце концов, он решил, что это безумная идея Паншинеа и задумался еще сильнее.
Глава 14
Недар ждал их на летном поле.
Палатон сразу заметил его среди рабочих по надменной позе прежде, чем смог различить черты лица. Он осторожно зашел на посадку, чувствуя, как стискивает челюсти, и заставил себя держаться спокойно даже тогда, когда шасси корабля задымились, коснувшись полосы.
Зима в Чаролоне приближалась. Посадочная полоса обледенела, но ее посыпали песком, и Палатон сделал поправку на скольжение, посадив машину именно там, где и хотел. Он выровнял руль и остановил двигатели. В салоне было полутемно от задернутых штор.
Риндалан почти лежал в кресле, Паншинеа согнулся над ним, читая отрывки классических пьес, и его голоса дрожали от волнения. Взгляд Прелата был устремлен куда-то мимо императора.
— Мы дома?
— Да, наконец-то, — ответил Паншинеа, откладывая книгу. — Теперь ты примешь лекарство и успокоишься.
— Упаси Боже, — возразил священник. — У меня и так будет несварение от дозы, которую ты заставил меня принять. И все равно, — его бледные глаза обратились на Палатона, — хорошо оказаться дома.
Палатон открыл дверь и выдвинул трап. Он дождался, пока двое его спутников пройдут вперед и быстро оглядел кабину и салон, чтобы убедиться, что ничего не забыто.
Недар поприветствовал императора и Прелата и отошел в сторону, протягивая руку к обшивке стингера и намереваясь коснуться ее как раз в тот момент, когда Палатон взял его за запястье. Оба застыли почти в танцевальном движении, враждебность, как холод, охватила их.
