Стрелы Времени (ЛП) - Иган Грег (книги полностью бесплатно TXT) 📗
– Агата выразила довольно трогательную веру в то, что сила законов и технологий сможет защитить нас от нежелательного разглашения личный тайн, – сказал он. – Я не считаю, что эта вера имеет под собой основания, но даже если бы это было так, потребуется нечто большее, чтобы помешать этой системе действовать во зло.
– Прямо сейчас внутри многих из вас – я надеюсь – идет упорная борьба, призванная решить, за кого вы отдадите свой голос. И когда результат будет объявлен, он вне всякого сомнения станет достоянием общественности. Объявление не будет вторжением в частную жизнь, попыткой клеветы или иным деянием, которое потребовало бы наказания по соображениям справедливости или здравого смысла. И в то же время, если бы вы знали этот результат заранее, разве не посетило бы вас чувство, что ваш личный процесс принятия решений претерпел какие-то изменения? Безусловно, вы и в этом случае будете вольны голосовать в соответствии со своими желаниями, однако вся цепочка противоборствующих мыслей – все эти внутренние дебаты, происходящие в вашей голове и ведущие к тому самому, финальному деянию – разворачивалась бы в совершенно другом контексте.
Рамиро сверился с таймером; в его распоряжении оставалось больше половины отведенного времени, но он больше не собирался допускать, чтобы его речь оборвали на полуслове.
– Даже знание самых простых и обыденных фактов, взятых из общедоступных источников, полностью уничтожит нашу политическую жизнь, упростив наши внутренние диалоги до выбора между бессильной яростью и апатичным конформизмом. Мы, конечно же, привыкли к своей неспособности постфактум повернуть вспять результаты выборов, идущие вразрез с нашими желаниями, но не забывайте: нет никакой гарантии, что результаты выборов и референдумов, известные наперед, не изменятся по сравнению с ситуацией, в которой мы подобным знанием не обладаем. Мы не узнаем о будущем, которое бы воплотилось в жизнь при любом раскладе – с чем согласится любой сторонник новой системы, ведь в противном случае она бы не принесла никакой пользы. Более вероятно, что новая система приведет к кардинальной перестройке процесса, отвечающего за принятие решений – что, без сомнения, проявится на уровне политики, однако на мой взгляд подобные деформации скажутся на всех без исключения аспектах нашей жизни.
Дожидаясь успокаивающего сигнала таймера, который должен был поставить точку в его речи, Рамиро понял, что слишком быстро проговорил заключительную часть своих слов, создав тем самым паузу, которую нужно было чем-то заполнить.
– Скажем, решения, касающиеся рождения и воспитания детей – импровизируя, продолжил он, – столь же трудны, как и любые другие, но если мы получим весточку от ребенка, само существование которого все еще находилось под вопросом, тайна наших будущих решений исчезнет даже без участия любопытных клерков. – В этот момент он поймал на себе недоуменный взгляд одной из женщин, а на лице другой заметил выражение открытой неприязни. – Дело не в том, что подобные сообщения обязательно должны нести в себе какие-то неприятные вести, но упростив процесс рассуждения, мы, так же, как и в случае с голосованием –
Его прервал звук таймера. Ударив по нему, Рамиро крадучись отошел назад.
Агата заняла центральную сцену, задержавшись ровно настолько, чтобы нескладность Рамиро осела в сознании слушателей.
– Если вы не хотите читать результаты какого-то будущего референдума, уверена, что вам и не придется, – заявила она. – А если избежать сплетен о его результатах окажется слишком сложно, их всегда можно будет замаскировать альтернативными слухами. При желании люди смогут заранее узнать о реальном исходе от доверенного информатора, в то время как остальные будут окружены множеством ложных заявлений, не имея возможности разобраться в их истинности.
Рамиро ждал, что кто-нибудь из зрителей поднимет эту бестолковую идею на смех, но публика восприняла слова Агаты без единого возражения. Возможно, им всем пришлась по душе мысль о возможности извлечь выгоду из своих соседей-идеалистов, вынужденных жить посреди пелены тщательно сбалансированной дезинформации, которую им будет подбрасывать правительство.
– Новая система могла бы существенно улучшить нашу безопасность, – заявила Агата, – с чем согласен и Рамиро, и все остальные. Проблемы вмешательства в частную жизнь и политические вопросы можно решить – ваш голос всегда будет принадлежать только вам, и вы всегда сможете по собственному желанию выбирать между заблаговременным знанием и незнанием будущего. Но вам нет нужды принимать мои слова на веру. Предстоящее голосование касается всего лишь годового испытания системы, в ходе которого у нас появится шанс оценить реальный масштаб проблем – и если в итоге вы решите, что они перешивают преимущества, у вас будет возможность изменить свое решение и проголосовать за демонтаж системы.
– Если мы выйдем за рамки страхов Рамиро, который опасается, что в этом лабиринте информации мы можем, сами того не желая, наткнуться на неприятные факты о собственной жизни – большая часть которых причинит нам не больше вреда, чем дружеские воспоминания о злоключениях юности, которые мы бы предпочли забыть – то увидим нечто куда более значимое и возвышенное. У многих из нас есть фамильные реликвии со времен запуска Бесподобной: дневники, письма от матерей к их детям или даже истории, которые мы просто пересказываем друг другу, не сохраняя на письме. В горе фотонных документов будущего мы могли бы найти истории о воссоединении, написанные нашими потомками. Тогда у каждого из нас появится шанс стать частью возвращения Бесподобной в том смысле, о котором мы раньше не могли и мечтать.
При звуках таймера публика зааплодировала – часть секций рукоплескали громче остальных, но это была первая реакция зала за весь вечер.
Агата задержалась, чтобы выразить признательность аплодирующим зрителям, а затем грациозно покинула сцену. Рамиро был уязвлен. Неужели его доводы не были очевидны всем присутствующим? Что еще ему нужно было сказать, чтобы яснее донести эту мысль?
Приблизившись к Рамиро, Тарквиния затащила его в обратно в комнату, освещенную красным мхом.
– Ты молодец, – сказала она.
– Она им понравилась, – произнес в ответ Рамиро. Пока его глаза отвыкали от освещения сцены, он едва различал лицо Тарквинии. – Разве ты не слышала?
– Это был конец дебатов, аплодисменты предназначались вам обоим.
Ее голос звучал так, будто сама Тарквиния в это почти поверила, но Рамиро был по-прежнему подавлен.
– Что, если я проиграл, и для нас все кончено?
Тарквиния раздраженно зарокотала.
– Все прошло не так плохо, как ты думаешь. А тех, кого ты не убедил, впереди ждут еще пять дебатов!
– Но если сегодняшние зрители уже приняли решение, они не захотят слушать все это по второму кругу.
– Ты привел веские доводы, – настойчиво возразила Тарквиния. – Просто не рассчитал время.
Рамиро понимал, что его пессимизм уже начинает ее утомлять.
– Спасибо за помощь, – сказал он. – Без нее я бы не смог встретиться с этой толпой лицом к лицу.
– Я перед такой толпой вообще бы встать не смогла, – сказала Тарквиния. – Но даже так я смогу рассказать своим детям, что сыграла в этом деле свою роль.
– Вот только в каком именно деле? – пошутил Рамиро. – В победе или в фарсе?
– Давай не будем ничего исключать, – сказала Тарквиния. – Когда мы в последний раз работали сообща, нам удалось и то, и другое.
Глава 10
Медоро пообещал, что принесет Агате еды на время ее дежурства, но когда она увидела, как тот направляется к залу для голосований, то поняла, что он заодно привел и всю свою семью.
Медоро и Серена оставили ей две корзины с караваями, после чего все семейство проследовало в зал, чтобы отдать свои голоса. В этот момент Агата чувствовала себя немного глупо: встав биваком со своими припасами у поросших красным мхом стен, она уже не могла выдать себя за человека, который просто ждал, когда поредеет очередь. За суммированием результатов она могла следить из любой точки горы, но ощутить реальность происходящего Агата могла, лишь увидев, как приходят и уходят избиратели во плоти. Находясь дома, она сочла бы это мероприятие не более, чем симуляцией, результаты которой порождались генератором случайных чисел.
