Звезды зовут (Сборник рассказов) - Рассел Эрик Фрэнк (электронная книга TXT) 📗
Бриджес расплылся до ушей в улыбке и ткнул пальцем в бумажные листы. Это был отчет специалиста по физической химии, в обязанности которого входил точный анализ состава малых небесных тел.
"ЭЛЕМЕНТЫ, ОБНАРУЖЕННЫЕ НА ВНЕЗЕМНОМ КОРАБЛЕ" — гласил заголовок. Фредди стал просматривать бумагу. Никаких тяжелых элементов, остальное все знакомо. Он вспомнил, что в одном из баков чужака хранился чистый азот и главный механик в молчаливом бешенстве ломал себе голову: как пришельцы умудрялись получать из азота атомную энергию? Фредди посмотрел в конец списка. Самым тяжелым элементом на корабле оказалось железо.
— В чем же тут счастье? — спросил он.
Бриджес опять ткнул пальцем. Привычные символы сопровождались непривычными коэффициентами атомного веса Н3, Li5, Be 8… Холмс недоуменно замигал. Посмотрел еще N15, F18, S34 з5… тут он вытаращил глаза. Бриджес ухмыльнулся.
— Прикиньте-ка, сколько стоит этот кораблик! — сказал он весело. — «Арнина» гудит, как улей. Призовые деньги нам, патрульным, не полагаются, зато можно получить пять процентов за спасение имущества. Тритий на Земле известен, но в чистом виде его никогда еще не получали. А литий пять, берилий восемь, азот пятнадцать, кислород семнадцать, фтор восемнадцать, сера тридцать четыре и тридцать пять — да такого на Земле просто не существует! Весь этот корабль состоит из немыслимых изотопов, в нашей солнечной системе их просто нет! А за чистые изотопы знаете сколько платят? Весь корпус — это чистое железо пятьдесят пять! А у нас чистое железо пятьдесят четыре идет по тридцать пять центов грамм! После этого потерянные сокровища Марса — безделица! Если одну обшивку пустить только на технические нужды, и то ей цена — весь доход земного правительства за десять лет! Теперь мы на «Арнине» богачи, всем до самой смерти хватит. А вы теперь у нас — первый человек!
Фредди даже не улыбнулся. Заговорил медленно:
— Азот пятнадцать… Он был в том самом баке для горючего, который у них еще оставался. Он поступает в очень странную, совсем маленькую алюминиевую камеру — мы никак не могли понять, что это такое, — а оттуда в дюзы двигателя. Понимаю…
Он был бледен как полотно. А Бриджес ликовал:
— Сто тысяч тонн материалов, какие на Земле просто не существуют! Настоящие изотопы, в огромном количестве! И никаких примесей! Дружище, мне-то вы сразу пришлись по душе, но все наши вас терпеть не могли. А теперь — идите и наслаждайтесь, все вас обожают!
Фредди не слушал.
— А я все гадал, для чего та алюминиевая камера, — бормотал он. — С виду она совсем немудреная, не поймешь, при чем тут…
— Пойдем к нашим, выпьем! — весело тормошил его Бриджес. — Грейтесь в лучах славы! Заводите друзей, покоряйте умы и сердца!
— Нет уж, — Фредди невесело улыбнулся. — Потом меня все равно повесят. Гм-м. Попробую потолковать с главным механиком. Нам нужно добиться, чтобы эта махина двигалась своим ходом. Она слишком велика, чтоб тащить ее на буксире.
— Так ведь в ее двигателях никто не может разобраться! — запротестовал Бриджес. — Похоже, что азот тоненькой струйкой поступает в эту дурацкую камеру, там с ним что-то происходит и он через алюминиевые щитки течет в дюзы — только и всего! Уж очень это просто! Ну как вы заставите такую штуку работать?
— Кажется, это и правда проще простого, — сказал Фредди. — Корабль построен из таких изотопов, каких на Земле нет. Впрочем, тут есть еще алюминий и углерод. Это простые вещества. Они на корабле точно такие же, как у нас. Но почти все остальное…
В лице у Фредди не было ни кровинки. Казалось, его грызет нестерпимая боль.
— Мне нужны два бака, их надо сделать из алюминия и заполнить азотом. Сойдет и обыкновенный воздух… И нужен автопилот. Его тоже надо сделать из алюминия, а прокладки из графита…
Он поглядел на Бриджеса и хмуро усмехнулся.
— Вы когда-нибудь слыхали про Этические уравнения, Бриджес? Кто бы подумал, что они помогут решить задачу космического пилотажа, правда? А вот, представьте, помогли. Теперь мне нужен главный механик, пускай все это соорудит… Я рад, что успел с вами познакомиться, Бриджес…
Бриджес вышел, а Фредди Холмс, провел языком по пересохшим губам и сел чертить эсАизы для механика.
На корабле-чудовище машинный отсек не был отделен от капитанской рубки. Огромное шарообразное помещение заполняли приборы диких для земного глаза очертаний. Впрочем, Холмсу и Бриджесу они больше не казались такими уж дикими. Оба проторчали среди этой аппаратуры восемь дней, поняли, как она действует, и почти освоились с ней. А все же им стало жутковато, когда они пристегнулись перед пультом управления, освещенным только их походными фонариками, и в последний раз окинули взглядом алюминиевые запасные части, сработанные бог весть на какой планете, под иным солнцем.
— Если получится, нам крупно повезло, — сказал Фредди и судорожно глотнул. — Вот так включается двигатель. Ну, Бриджес, ни пуха ни пера!
Воздуха внутри чужака по-прежнему не было. Фредди чуть-чуть, на волос передвинул причудливой формы рычажок. По огромному корпусу корабля прошла едва уловимая дрожь, словно он готов был рвануться вперед. Через подошвы скафандров людям передалось от металлического каркаса чуть заметное колебание. Фредди облизнул пересохшие губы и тронул другой рычажок.
— Это, должно быть, освещение.
Он не ошибся. На экранах необычной формы проступили непонятные рисунки и образы. По кораблю разлилось сияние. Прежде, в резком белом свете ручных фонариков, людям все здесь было безмерно чуждо, почти отвратительно. А сейчас все преобразилось, словно они попали в какой-то сказочный, волшебный дворец. Все вокруг лучилось всеми цветами радуги, в этом мягком сиянии круглые двери и коридоры, похожие на трубы, выглядели хоть и странно, но приятно. Фрадди покачал головой, словно хотел, не снимая шлема, смахнуть выступившие на лбу капли пота.
— Дальше, наверно, обогрев, — проговорил он еще мрачнее прежнего. — Это мы не тронем. Ни к чему! А вот двигатель попробуем.
Корабль дрогнул. И плавно устремился вперед, легко и незаметно набирая скорость; в его движении ощущалась огромная, неодолимая сила. «Арнина» за кормой быстро уменьшалась. Фредди, плотно сжав губы, касался то одного рычажка, то другого, и страшный исполин повиновался ему легко и охотно, как ручной, на диво вышколенный зверь.
— Вот это здорово! — дрожащим голосом вымолвил Бриджес. — Куда нам с нашими патрульными посудинками!
— Да, — коротко сказал Фредди. Голос у него был несчастный. — Куда нам! Отличный корабль! Я на него поставлю автопилот. Он должен работать. Эти существа почему-то не пользовались автоматическим управлением. Уж не знаю почему, но не пользовались.
Он выключил все, кроме света. Наклонился и подхватил маленький алюминиевый аппаратик, которому предстояло регулировать подачу азота в правую и левую дюзы.
Потом он вернулся к пульту управления и опять включил двигатель. И автопилот заработал. Вполне естественно. Уж если механик космической патрульной службы что смастерил, так на совесть. Фредди тщательно опробовал автопилот. Задал ему некую точно рассчитанную программу. Повернул три переключателя. Потом взял в руку заранее приготовленный пакетик.
— Идем, — сказал он устало. — Мы свое дело сделали. Вернемся на «Арнину», а там меня, наверно, повесят.
Бриджес, явно сбитый с толку, пошел за ним. Они влезли в космобот, и металлический паучок побежал прочь от огромного чужого корабле, который висел теперь в пустоте в трех милях от «Арнины», покинутый всеми, кроме своей команды — кроме чудищ в анабиозе. Крейсер встрепенулся и пошел навстречу боту. И тут Фредди сказал сурово:
— Помните Этические уравнения, Бриджес? Я уже говорил, они помогли мне разобраться в двигателе того корабля. Если они верны, тут ничего другого быть не могло. А сейчас я выясню еще кое-что.
Неуклюжими пальцами (проделывать все это в перчатках скафандра было несподручно) он извлек что-то из своего пакета, словно пилюлю из коробочки. Полез в какой-то ящик на борту бота, вытащил оттуда… небольшой снаряд (Бриджес едва верил своим глазам) и вложил в него «пилюлю». Потом загнал снаряд в дуло мортирки (бот по старой привычке оснащали оружием) и дернул шнур. Вспыхнул запал. Облачко газов прихлынуло к скафандрам и тотчас рассеялось. В пустоту понеслась жаркая рдеющая искорка. Проходили секунды. Три… Четыре… Пять…
