Путь Знахаря - Хожина Татьяна (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .TXT) 📗
— Не просто вспоминай, — сказал Дмитрий. — Постарайся снова войти в то состояние, когда ты был полностью здоров. Почувствуй его всем телом. Забудь, что ты болен, отстрани в своем восприятии те ощущения, которые испытываешь сейчас и вспомни, как ты себя чувствовал, когда был полностью здоров.
Александр понял, о чем просит его Дмитрий. Он действительно, пусть слабо, намеком, но сумел воспроизвести в своем теле отпечаток того, прежнего, здорового состояния. За искаженными и хаотично переплетающимися токами больного Александра Дмитрий на мгновение сумел уловить едва — едва проявленную картину гармонично и стройно текущих токов.
Они во многом сильно отличались от токов людей его мира как по распределению в теле, так и по составу самой живы. Но они текли гармонично, в этом не было сомнений. Хоть это была и чужая, не совсем понятная Дмитрию гармония.
Однако сил Александра не хватило, чтобы удержать этот образ своего прежнего здоровья и дальше — и проявившаяся картинка рассеялась в прах. Хаотично мечущиеся болезненные токи вновь полностью вытеснили вспыхнувший на краткий миг образ здоровья.
— Молодец, — похвалил Дмитрий совершенно выдохшегося от усилий, вытирающего пот со лба Александра. — У тебя все получилось, и я увидел картину твоего здоровья. Отдохни немного, потом попробуем еще раз. Хочу попытаться понять, почему твоя гармония оказалась разрушенной.
Примерно через час немного отдохнувший Александр снова по просьбе Дмитрия предпринял попытку вернуться в воспоминаниях в то, прежнее, здоровое состояние. На этот раз образ правильного течения и состава живыдержался дольше, несколько секунд, и за это время Дмитрий успел сказать:
— Теперь вспомни тот момент, когда первый раз почувствовал себя плохо!
И тут произошло нечто странное. Сначала Дмитрию показалось, что, откуда ни возьмись, налетел слабый ветерок. Он тут же превратился в порыв сильного ветра, который изо всей силы ударил в едва наметившийся образ здоровых жизненных токов Александра. Этот порыв вмиг разорвал их, перепутал, заставил поменять свои русла, внеся хаос взамен гармонии.
Это длилось какую-то долю секунды, но Александру это воспоминание далось тяжело. Настолько, что он почти потерял сознание. Дмитрий быстро привел его в чувство, и спросил:
— Ты что сейчас чувствовал?
— Будто что-то словно разметало и стерло те ощущения, которые ты просил меня вспомнить, — сказал Александр через силу. — Вернее, не стерло даже, а… сломало. В самых важных местах, а потом уже эти поломки стали распространяться, как лавина.
Все понятно. Сознание Дмитрия превратило ощущения Александра в образ ветра. Что же это за ветер такой? Об этом следовало подумать.
Убедившись, что Александр теперь в безопасности, Дмитрий оставил его, чтобы предаться своим размышлениям.
Итак, сомнений у него теперь не было: здоровье Александра было разрушено какой-то внешней силой. Не внутренние, родившиеся в самом организме, причины, привели его к болезни. Болезнь эта порождалась извне. Было что-то, что снаружи воздействовало на Александра, положив начало разрушению его здоровья. Причем это «что-то», судя по всему, воздействовало на Александра лишь здесь, в этом мире. Там, у себя дома, он был здоров, и никаких причин, разрушающих его здоровье, сбивающей и ритмы течения его живы, и работу разума не было,.
Что это за сила — Дмитрий понять не мог, хотя он уже, казалось бы, сталкивался с самыми разными силами, существующими в его мире. Но это была какая-то другая сила. Она словно частично выходила за пределы его мира. И действовала откуда-то извне, при этом переплетаясь, встраиваясь в самую суть Бытия. И понять ее, а тем более воздействовать на нее Дмитрий не мог. Пока эта сила была выше его понимания и возможностей воздействия. А может быть, она и вообще выходила за пределы его способностей. Раньше он ни с чем подобным не сталкивался, да и в книгах Мирослава, вроде бы не читал.
И все же… Книги Мирослава. Его мысль зацепилась за них, и никак не отпускала. Что-то там было такое, в книгах Мирослава, что-то, что он должен вспомнить.
Дмитрий отправился в лес, на свою излюбленную поляну, где особенно хорошо думалось, и словно сама природа помогала, подсказывала нужные мысли.
Да! Вот оно, важное воспоминание.
В одной из книг Мирослава рассказывалось, как некий род Детей Леса почему то захотел силой принудить живший рядом род Созданных из Света начать делать что-то так, как хотелось и казалось верным этим Детям Леса. И тогда мир словно отвернулся от них — пришли неведомые болезни, удача в делах покинула их. Начались неурожайные годы, природа насылала то паводки, то небывалые морозы. Дети рождались слабыми, и все чаще умирали во младенчестве.
Так длилось долгие десятилетия. Род становился все слабее, все малочисленнее, пока не вымер совсем.
Упоминание о том, что этот род вообще существовал, и сохранилось-то лишь в древнем манускрипте, из которого Дмитрий и узнал об этом.
Сам мир отторг их, стер их род с лица земли.
Неужели нечто похожее происходит и с пришельцем?
Да, получается так, что мир словно отторгает его. Насылает силу, разрушающую извне его здоровье. Словно видит в нем нечто чужеродное и вредное.
Но почему? Дмитрий не видел ни в энергетике, ни в мыслях пришельца ничего злобного. Было там много не понятного, но явно зловредного не было.
Дмитрий поднялся, вернулся в избу. Подошел к Александру, протянул чашу с очередным настоем, присел рядом. Дождался, когда тот выпьет, и сказал:
— Расскажи мне о твоем мире.
— Что рассказать то? Что бы ты хотел узнать?
— Ты говорил, что прилетел в летающем устройстве. Что еще у вас есть такого, чего нет здесь, в моем мире?
— О, это очень долго рассказывать. Наш мир совсем, совсем другой. У нас очень много чего есть такого, чего у вас нет и быть не может.
— Рассказывай. Пусть не обо всем. Хотя бы о том, о чем сможешь.
— Ну например… Вот ты ходил учиться у самого мудрого ведуна, и на дорогу затратил целый год. У нас ты потратил бы на это часов восемь — десять, не больше. Представляешь, какая экономия времени?
— Про ваши «летаки» я уже слышал. Только не понимаю, зачем нужно так время экономить. Мне спешить некуда. Если бы я не провел год в пути — мне и учиться у Мирослава было бы гораздо тяжелее. Поскольку я не получил бы тех опыта и знаний, которыне приобрел за год странствий. Нет, не имеет смысла торопить время. То, что должно прийти в твою жизнь через год трудного пути, невозможно получить за восемь часов. Жизнь не обманешь, в нее все приходит вовремя. А поспешишь — людей насмешишь, и кроме лишней суеты, ничего в свою жизнь не принесешь.
— Но это еще не все! Допустим, время вам не дорого, вы можете себе позволить год в пути находиться. Но вот представь себе: вдруг бы ты сейчас захотел с учителем своим поговорить, совета у него попросить. А он далеко. Не тратить же снова годы жизни, чтобы к нему дойти и совета спросить? А в нашем мире ты просто берешь в руки такую маленькую коробочку, нажимаешь кнопочки — и разговариваешь с кем хочешь, будь он хоть на другом краю земли. А ты его слышишь и даже видишь, и он тебя слышит и видит, будто вы рядом стоите!
— А это еще зачем? — опять не понял Дмитрий. — Мой учитель, Мирослав, мне сказал все, что считал нужным. Добавить ему уже нечего! Он советов мне давать не будет. Потому что я теперь сам головой должен думать. К тому же если уж очень понадобится, я могу с ним мысленно поговорить. Он мои мысли услышит, и ответит, если сочтет нужным. И я его ответ тоже безо всяких коробочек с кнопочками услышу. А еще если мне совет нужен — я его сам получить могу, но уже не от учителя. Все что угодно в моем мире мне совет может дать — дерево, скала, море. Сам этот мир на наши вопросы отвечает, если мы умеем правильно их задавать…
— Ну хорошо, ты это умеешь, потому что у тебя талант и ты долго учился, а у нас общаться так, как я описал, может каждый, — возразил Александр. — Разве это не делает жизнь большинства, а не только избранных, лучше?
