Капитан звездолета (сборник) - Журавлева Валентина Николаевна (книги TXT) 📗
Ефетов был самым молодым в отделении Нечаева, и хотя старался он больше всех, военная наука давалась ему нелегко. Он частенько допускал ошибки и, по убеждению командира взвода, не годился в разведчики. Только по просьбе Нечаева его до сих пор не отчислили из разведчиков. Ефетов знал об этом и изо всех сил стремился оправдать доверие старшего сержанта, который дал слово сделать из него настоящего разведчика.
Вот почему сейчас Ефетов был настолько удручен своим промахом, что на вопросы старшего сержанта отвечал неточно и неуверенно.
— Какие приметы “прохожего”?
— Особых примет не имеется… Так, средняя личность. Роста высокого, блондин… Костюм поношенный, серый, тоже без особых примет. Брюки заправлены в яловые сапоги… Да, вот во рту у него нескольких зубов не хватает. Это точно.
Старший сержант подошел к танку, осмотрел со всех сторон, взобрался на него, осторожно открыл крышку люка и влез внутрь.
Ефетов, сокрушенно вздыхая, посматривал по сторонам и прислушивался к движениям старшего сержанта в танке. Минут через пять Нечаев показался в отверстии люка и окликнул Ефетова:
— Какими папиросами угощал вас “прохожий”? Не “Беломором” ли?
— “Беломором”, — удивился Ефетов. — Как вы догадались? Старший сержант выбрался из люка и спрыгнул на землю.
— Знаком вам? — подал он Ефетову окурок.
— Точно такой я недавно выбросил, “Беломорканал”!
— Какой вывод из этого следует?
— Ясно, товарищ старший сержант: подпиливал крышку этот самый “беззубый”.
— А может, совпадение? “Беломор” многие курят…
— Да нет, едва ли… — усомнился Ефетов. — Тут редко кто посторонний ходит.
— Вот ведь можете же вы рассуждать логично, товарищ Ефетов, — удовлетворенно проговорил Нечаев, — да не всегда, к сожалению…
— Если бы на войне все это было… там бы я… — начал Ефетов.
— Бросьте! — раздраженно перебил Нечаев. — Кто в мирное время — ротозей, тот и на войне не шибко соображает… Насмотрелся я на таких…
Ефетов совсем приуныл:
— Не получится, видно, из меня разведчика…
— От вас зависит. Пока не очень получается… Пойдемте, сегодня караулить “тигра”, пожалуй, бесполезно. Вряд ли теперь к нему придет кто-нибудь…
Всю дорогу старший сержант молчал, занятый своими мыслями.
— Хорошую вы школу прошли, товарищ старший сержант, — сказал вдруг Ефетов. — Только вам ведь теперь все это ни к чему.
— То есть как это? — повернулся к нему Нечаев.
— Демобилизуетесь скоро…
— И что же из этого? Разве только на военной службе глаз нужен?.. Нам в любой обстановке острый глаз необходим… Ну, ладно, хватит об этом! Слушайте приказание, товарищ Ефетов: осторожно возвращайтесь к танку. Замаскируйтесь как следует, да не будьте больше шляпой. Я увел вас от танка нарочно, чтобы обмануть вашего “прохожего” на случай, если он наблюдал за нами. Ясна задача?..
Когда Нечаев пришел в часть, дежурный приказал ему срочно явиться к командиру роты.
Командир роты капитан Карпов тотчас же принял старшего сержанта.
— Расскажите мне, товарищ Нечаев, возможно обстоятельнее о “королевском тигре”.
Докладывая подробности странного посягательства; на крышку танкового люка, старший сержант заметил на столе обломок полотна ножовки.
— Узнаете эту штуку? — спросил капитан.
— Так точно, товарищ капитан.
— Обломок весьма любопытный, — заметил Карпов. — Не от русской и не от немецкой ножовки. Английское либо американское изделие. Инженер-майор Тюльпанов говорит, что такой ножовкой можно пилить самую твердую сталь. Она называется “THE JAW CUTTING” — по-английски “режущая (или секущая) челюсть”.
Зазвонил телефон. Капитан снял трубку. Разговор был короткий.
— Меня вызывают, но вы еще понадобитесь. Никуда не отлучайтесь, — приказал Карпов.
Нечаев вышел вслед за капитаном в канцелярию, сел за стол и начал перелистывать свежий номер “Советского воина”.
— Фотографию свою в окружной газете видели? — спросил ротный писарь.
— Какую фотографию? — не сразу понял Нечаев.
— Вы таким героем на фотографии получились, — улыбнулся писарь. — А под снимком подпись: “Отличник боевой и политической подготовки такой-то”. Я вам сейчас покажу.
Однако Нечаеву не удалось посмотреть на собственный портрет. Снова раздался звонок. Писарь подошел к телефону и, подозвав жестом Нечаева, передал ему трубку.
— Товарищ Нечаев, — услышал старший сержант голос капитана, — немедленно явитесь в штаб части…
На крыльце штаба его ждал дежурный офицер.
— Нечаев? — спросил он.
— Так точно.
— Срочно к подполковнику…
Подполковник Вольский, пожилой мужчина, с коротко подстриженными волосами и глубоким шрамом на щеке, встретил Нечаева приветливо:
— Здравствуйте, старший сержант! Поздравляю вас с высоким званием отличника боевой и политической подготовки. Портрет свой в окружной газете видели? Поглядите. — С этими словами он протянул Нечаеву газету и минуту спустя уже официальным тоном добавил: — А теперь к делу. Номер подбитого танка запомнили?
— Так точно, товарищ подполковник. Сто пятнадцать дробь ноль четыре.
— И бубновый туз?
— Так точно, и бубновый туз.
— Прекрасно, — удовлетворенно произнес Вольский, поглядев на сидящего рядом капитана Карпова, — как раз то, что нам нужно. Возьмите, товарищ Нечаев, кого-нибудь из своих разведчиков и немедленно выставьте возле танка охрану. На ночь, при смене караулов, я прикажу установить там постоянный пост.
— Я уже поставил “секрет” возле этого танка, товарищ подполковник, — доложил старший сержант.
— Правильно поступили, — удовлетворенно произнес Вольский. — Теперь снимите этот “секрет” и выставьте официальный пост.
— С чего это такой интерес в дивизии к подбитому танку? — спросил Карпов, когда ушел Нечаев.
— Пока не знаю, — пожал плечами Вольский. — Шифровка штаба дивизии крайне лаконична: предписывают немедленно поставить охрану возле подбитого танка, похожего по типу на “королевского тигра”, с номером сто пятнадцать дробь ноль четыре и бубновым тузом. И все…
“Все ли там в порядке у Ефетова?” — тревожно думал Нечаев, пробираясь вместе с Казариным по лесной чаще. После разговора с подполковником он понял, что подбитый танк представляет какой-то особый интерес.
Только выйдя на опушку и сразу увидев откинутую, слегка покосившуюся крышку люка, возвышающуюся над корпусом танка, Нечаев успокоился и подал условный сигнал.
Ефетов тотчас выбрался из кустарника.
— Все в порядке, товарищ старший сержант. Крышка на месте. Я на этот раз умнее был. Спрятался в кустах подальше от танка, но крышку верхнего люка все время на прицеле держал.
— Теперь нет нужды маскироваться, — сказал Нечаев. — Возле танка устанавливается официальный караул. Товарищ Казарин, примите от Ефетова пост.
Ефрейтор не спеша обошел вокруг танка, затем взобрался на него, через люк спустился внутрь машины и почти тотчас же выскочил назад.
— Крышка нижнего лаза исчезла, товарищ старший сержант? Точно помню: была на месте, когда я в первый раз машину осматривал.
Нечаев одним махом вскочил на танк, быстро влез в него — крышка нижнего лаза в самом деле исчезла.
— Опять, значит, я прошляпил! — испуганно прошептал Ефетов. — А ведь глаз не сводил… Позицию, значит, неверно выбрал. За верхней крышкой только наблюдал, а весь корпус был от меня кустами скрыт. Что же делать-то?..
— Что за причитания? — вспылил Нечаев. — Действовать нужно, а не причитать!
— Почему же тип этот сразу нижнюю крышку не взял? — осмелился спросить Ефетов. — Она и размером меньше и отпиливать ее внутри танка безопаснее.
— Размеры его, видимо, не очень смущали, — ответил Нечаев. — Крышку можно и увезти на чем-нибудь. Зато работать вверху было куда удобнее… А когда он догадался, что за ним следят, тут уж не до удобств, приходилось поторапливаться.
— Кто торопится, тот и ошибки совершает, — заметил Казарин.
