Город бездны - Рейнольдс Аластер (электронную книгу бесплатно без регистрации .TXT) 📗

Запрограммированное время сна истекало через четыре года. «Сантьяго» уже достигнет орбиты Конца Путешествия, и для спящих настанет время «проснуться» и шагнуть в свой новый Эдем.

Этот срок меня вполне устраивал.

Я удовлетворенно кивнул. Теперь мне предстояло оттащить пассажира по туннелю вдоль «хребта» — предварительно облачив его в одежду, снятую с Норквинко.

Когда мы были на месте, я положил пассажира в десяти метрах от машины, которая все еще пыталась сдвинуть с места кейс Норквинко, наполняя воздух вонью пережженных обмоток. Затем я извлек из шкафчика для инструментов, который находился в нише, увесистый лом. Несколько ударов — и лицо пассажира было изуродовано до неузнаваемости. Кости его черепа хрустели, словно ореховая скорлупа. Вернувшись к поезду, я с размаху выбил кейс из-под днища капсулы.

Освобожденный состав мгновенно начал разгоняться. Пришлось бежать впереди, чтобы меня не расплющило об стену. Проворно перешагнув через труп, я укрылся в следующей нише и с отрешенным любопытством наблюдал, как груженые капсулы бегут все быстрее. Потом головная капсула ударила спящего и потащила его вперед, подминая под себя.

Наконец, где-то впереди, поезд снова остановился.

Я не торопясь пошел следом. Меньше часа назад я точно так же обходил состав — и даже не слишком удивился, обнаружив, что Норквинко уцелел. В конце концов, ему очень повезло. Но теперь ошибки быть не могло. Поезд достойно выполнил свою задачу. В данном случае его остановил не комплект инструментов, а стоп-сигнал, который наконец-то сработал… слишком поздно, чтобы спасти спящего.

Оттянув манжету, я произнес в динамик коммуникатора:

— Говорит Небесный Хаусманн. Боюсь, здесь случилось нечто ужасное.

Все это произошло четыре месяца назад. Наша дружба закончилась печально — зато Норквинко не предал меня. По крайней мере, я на это надеялся. Через несколько мгновений я буду знать точно.

На главном экране появилось изображение корабля — вид вдоль «хребта», с выигрышного расстояния в несколько метров над корпусом. Оно походило на этюд с исчезающими точками и хрупкими перспективами, способными вдохновить художника эпохи Возрождения. Шестнадцать кольцевых модулей с мертвецами выстроились друг за другом, уменьшались в размерах и искажались, превращаясь в эллипсы.

Наконец под первым, ближайшим из колец, пробудился ряд запалов, заложенных у его основания. Кольцо отсоединилось от корпуса и лениво поплыло прочь, понемногу накреняясь. Пуповины питающих линий между «Сантьяго» и кольцом натянулись до предела и разорвались, хлестнув по обшивке. Замороженные газы, которые еще оставались в отсеченных трубопроводах, взорвались хрустальными облаками. Где-то завыли сирены. Я почти не слышал, но на борту моего корабля, наверно, начался изрядный переполох.

От корабля медленно отделилось второе кольцо. Вздрогнуло и сорвалось с креплений третье. То же самое происходило по всему «хребту». Задумано неплохо. Вначале мне хотелось, чтобы заряды взорвались одновременно под всеми кольцами — тогда модули отчалили бы от корабля ровными параллельными рядами. Но в этом не было поэзии. Мне доставило куда большее удовольствие освобождать их по одному и наблюдать, как они уплывают друг за другом, словно подчиняясь врожденному миграционному инстинкту.

— Вы видите то, что я делаю? — спросил я.

— Прекрасно вижу, — ответил один из капитанов. — И меня от этого тошнит.

— Они мертвы, идиот! Какая им разница, где быть похороненными — в космосе или в земле Конца Путешествия?

— Они же люди. И заслуживают достойного обращения, даже мертвые. Вы не имеете права выбрасывать их за борт.

— Ошибаетесь. Сами спящие не играют особой роли. Их масса ничтожна по сравнению с массой аппаратуры, которая поддерживает их жизнь. Теперь у нас большое преимущество — и мы сможем сохранять крейсерскую скорость дольше, чем вы.

— Четверть спящих не дадут вам существенного преимущества, Хаусманн.

Похоже, этот тип прилежно учился в школе — его расчеты не слишком расходились с моими.

— И что останется от вашего преимущества, когда вы выйдете на орбиту вокруг Конца Путешествия? В лучшем случае несколько недель?

— Нам хватит. Этого достаточно, чтобы подыскать лучшие места для приземления, высадить на них наших людей и застолбить территорию.

— Если ваших людей будет достаточно. Как я понимаю, вы убивали спящих? Мы знаем, каковы ваши потери, Хаусманн. Уровень смертности на вашем корабле не может быть выше, чем у нас. Помните, я говорил о нашей разведке? Мы потеряли всего сто двадцать спящих. Примерно такая же обстановка на других кораблях. Вы были слишком небрежны, Хаусманн? Или хотели, чтобы они умерли?

— Не болтайте чепуху. Если я хотел их убить, почему не убил всех?

— И заселить планету горсткой уцелевших? Вы хоть немного разбираетесь в генетике, Хаусманн? Знаете, что такое инцест?

Да, я думал не только об этом. Но какой смысл посвящать этого недоумка в мои планы? Если у него действительно такая хорошая разведка, пусть узнает обо всем сам, без моей помощи.

— Я перейду мост, когда взойду на него, — сказал я.

Первым, кто бросил мне вызов, был Замьюдио. Правда, результат получился несколько неожиданным. Думаю, капитану «Палестины» показалось, что у него есть все шансы полностью перекрыть поток антивещества — иначе он бы не попытался остановить свои двигатели.

Вспышка была столь же мощной и ослепительно белой, как в тот день, который я помнил с детства — в день гибели «Исламабада».

Но на следующий день случилось нечто непредвиденное.

До последнего мгновения перед взрывом с корабля Замьюдио продолжала поступать техническая информация. И его союзники, вынужденно сохраняя режим торможения, которое безуспешно пытался прекратить Замьюдио, получали эти послания. Я не предвидел, что уцелевшие корабли объединятся против меня. Вначале это показалось мне странным — но следовало догадаться, что такое случится. Теперь у этих мерзавцев был общий враг. В некотором роде это была моя заслуга. Я вызывал у них такой страх, что они предпочли объединить усилия в борьбе со мной, забыв прежние раздоры.