Город бездны - Рейнольдс Аластер (электронную книгу бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Ему пришлось убить еще одну личинку, прежде чем он убедил Путешествующего Бесстрашно уничтожить оба шаттла. Но на этот раз Путешествующий страдал не только из-за гибели личинки. Он испытывал боль, генерируя паутину, словно ощущал нанесенное кораблю повреждение.
Вскоре все было кончено. Небесный мог остаться и пытать Путешествующего до тех пор, пока тот не выдал бы ему все, что знал. Он мог бы заставить его объяснить, как движется корабль, мог спросить, сможет ли тот доставить их к Концу Путешествия быстрее, чем «Сантьяго». Можно было бы даже перевезти сюда, на борт садка, часть экипажа «Сантьяго». Люди жили бы в бесконечных туннелях, а личинки изменили бы состав атмосферы и температуру под их потребности. Сколько людей сможет вместить корабль пришельцев — десятки, сотни? А может быть, и момио — даже если они проснутся. Возможно, несколько спящих пришлось бы скормить личинкам-помощникам, чтобы осчастливить их. Он это переживет.
Но он решил уничтожить этот корабль.
Так будет проще. Не надо будет вести переговоры с Путешествующим, не надо будет снова переживать отвращение, которое охватило его, когда он понял, как одиноко это создание. И не надо будет опасаться, что садок попадет в руки других экипажей Флотилии.
— Позволь нам уйти, — сказал он Путешествующему Бесстрашно. — Открой нам выход наружу — к тому месту, где мы вошли.
Он услышал гулкие мелодичные удары — это возникали новые туннели, открывались и закрывались воздушные шлюзы. Легкий ветерок погладил красную воду.
— Теперь вы можете уйти, — произнес Путешествующий. — Мне жаль, что мы не поладили. Ведь ты скоро вернешься?
— Можешь не сомневаться, — заверил его Небесный.
Вскоре шаттл отчалил.
Гомес все еще не знал о том, что произошло на борту, и не мог понять, почему вражеские шаттлы внезапно взорвались на подлете.
— Что вы там нашли? — спросил он. — Оливейра действительно говорил что-то дельное? Или это был бред сумасшедшего?
— Думаю, так оно и было, — отозвался Небесный.
Норквинко промолчал. После того инцидента на берегу «озера» они почти не говорили друг с другом. Возможно, Норквинко надеется, что Небесный забудет эту историю, если не вспоминать о ней лишний раз. В конце концов, все можно объяснить нервным срывом. Но Небесный ни на минуту не забывал о том, как барахтался в озере, а по щитку его шлема ползли красные ручейки. Оставалось только догадываться, сколько молекул жидкости успело просочиться внутрь скафандра.
— Как насчет медикаментов? Вы что-нибудь нашли? — не отставал Гомес. — А что с обшивкой? Вам удалось хоть что-то выяснить?
— Кое-что мы нашли, — сказал Небесный. — Но сейчас не время об этом говорить. Врубай полную тягу и гони отсюда.
— А может быть, все-таки посмотрим, что в двигательном отсеке? Может быть, доберемся до…
— Быстрее, Гомес, — повторил Небесный. Пожалуй, сейчас стоило солгать во спасение: — Мы вернемся за антивеществом в другой раз. Корабль никуда не денется.
Садок уплывал прочь. Обогнув его по дуге, шаттл развернулся над неповрежденным бортом, и Гомес запустил двигатель на полную мощность. С расстояния двух-трех сотен метров корабль ничем не отличался от своих собратьев. На миг Небесный вспомнил легенду о «Калеуче», корабле-призраке. Как же все-таки они ошибались! Но винить в этом некого — правда оказалась удивительнее любых легенд.
Разумеется, по возвращении на «Сантьяго» их ждут неприятности. Один из кораблей послал за ними шаттлы — а значит, Небесному не избежать взыскания, а может, и трибунала. Следовало ожидать. Но ему хватит ума, чтобы обратить факты в свою пользу.
Они с Норквинко уже позаботились об уликах, которые выставят Рамиреса главным инициатором экспедиции на «Калеуче» — а заодно к этой затее окажется причастной Констанца. Небесный будет выглядеть послушным исполнителем замыслов одержимого мегаломанией капитана. Рамирес будет отстранен от должности капитана. Возможно, его даже казнят. Констанцу тоже ждет наказание. И, само собой, не будет двух мнений о том, кто унаследует пост капитана.
Небесный выждал еще пару минут. Тянуть с исполнением своего плана было рискованно: Путешествующий Бесстрашно мог заподозрить неладное и попытаться помешать ему. Детонатор Разрушителя сработал.
Вспышка яркого, девственно чистого пламени, затем плазменный шар раскрылся и облетел, точно цветок. Когда бело-синие лепестки растаяли в межзвездной тьме, от корабля не осталось ничего. Абсолютно ничего.
— Что ты наделал? — ахнул Гомес.
Небесный улыбнулся.
— Избавил кое-кого от мучений.
— Я должна была убить его, — заметила Зебра, когда робот-обходчик почти вывез нас на поверхность.
— Понимаю, — сочувственно отозвался я. — Но в таком случае мы едва ли смогли бы оттуда выбраться.
Она целилась ему в грудь, но понять, где кончался Феррис и начиналось его инвалидное кресло, было непросто. Поэтому луч лишь повредил какие-то вспомогательные механизмы. Феррис застонал и попытался что-то сказать, но из недр его кресла донеслось лишь жалобное скрипучее попискивание. Тогда я понял, что четырехсотлетнего старика, кровь которого перенасыщена Горючим Грез, не так-то просто убить одним выстрелом.
— Итак, чего мы добились в результате этой милой прогулки? — спросила Зебра.
— Я задаю себе тот же вопрос, — вздохнул Квирренбах. — Боюсь, очень немногого. Узнали о том, как может выглядеть производственный процесс. Гедеон по-прежнему находится в Бездне — вместе с Феррисом. Ничего не изменилось.
— Скоро изменится, — сказал я.
— Как это понимать?
— Мы просто провели разведку боем. Когда все это закончится, я вернусь туда.
— В следующий раз нас будут ждать, — сказала Зебра. — Сомневаюсь, что мы сможем влететь туда на крыльях ветра.
— Мы? — переспросил Квирренбах. — Тарин… Ты тоже решила туда вернуться?
— Да. И сделай одолжение, называй меня Зеброй, ладно?
— На вашем месте, я бы ее послушался, Квирренбах.
Робот-обходчик понемногу возвращался в горизонтальное положение. Мы приближались к выходу, где нас должна была ожидать Шантерель.
