Звезда Надежды (СИ) - Багров Вячеслав (книга жизни TXT) 📗
Джил не ответил.
Он словно сросся с буксировщиком, стал его нервом, слушал его напряжение, угадывал малейшее, которое еще только должно произойти — движение. Джил вглядывался в поверхность кометы, его указательный палец правой руки, лежавшей на штурвале, изредка нажимал на кнопку включения двигателей, с точно выверенными его интуицией, интервалами.
Два нажатия, еще одно.
И слегка, чуть — чуть не добирает правый борт.
Сотни тысяч тонн буксировщика лениво двинулись влево, звезды перед Джилом дрогнули и, едва заметно, поползли вправо.
Хватит.
Он короткими нажатиями клавиши на левой ручке штурвала, заставил отработать маневровые двигатели — были видны отсветы голубых вспышек на опорах и боковых надстройках космолета.
— Дистанция четыре тысячи, четыреста пятьдесят!
Под комбинезоном майка противно сыреет от пота. Из воздухораздатчика под потолком отсека слабо дует прохладный ветерок. И все в отсеке полу — темном освещается лишь приборами и огнями впереди.
Полыхнули тремя ослепительными вспышками носовые двигатели и лед кометы под космолетом трижды озарился сиянием отраженного огня.
По корпусу корабля прошла слабая дрожь.
На верхней панели пульта управления горели на табло красные цифры указателя скорости.
Слишком быстро.
Опять вспышки — чаще и продолжительнее. Лед впереди искрился и полыхал буйством света и красок. Через секунду дрожь охватила пилотскую кабину — мелкая, частая, до нытья в зубах.
Яркий оранжевый шар Светила заполз за край иллюминатора, перестал быть виден совсем, и все перед Джилом обрело большую четкость и контраст, отчетливее стали видны, расщелины и рельеф на льду.
До Зари отсюда, с далекой окраины системы их оранжевого гиганта, семь долгих месяцев полета — катастрофа, и никто не придет на помощь, разве что свой брат буксировщик и то, если успеет. Обычно буксировщики так и гибнут — посадка на комету или при прохождении через Ледовый пояс. В этот раз им повезло. «Дальний» обнаружил комету на ближних подступах к Ледяному поясу…
В прошлом полете было хуже.
Намного хуже.
Эти мысли, чувства, пронеслись в нем за секунду, и Джил внутренне отшатнулся от них — дело, делай дело.
Спокойно.
Расчетливо.
Как всегда.
Буксировщик казалось медленно налезал на комету — упрямый и несговорчивый.
Тугодум.
Пакеты тормозных двигателей, расположенные перед кораблем по окружности прицепного комплекса, полыхнули синим огнем, высветили большие, трубчатые фермы опор, их круглые, плоские лапы, цилиндры гравитационных амортизаторов, заставили «Дальний» сильно и непрерывно дрожать.
— Дистанция пятьсот пятьдесят.
Там, на поверхности льда, прямо по курсу, горел искрясь тонкими лучами, красный свет маяка — наводчика.
Они установили его три дня назад, когда закончили маневр на сближение с кометой, выбрали место посадки.
Джил смотрел на красный свет маяка, медленно вползающий в ярко — зеленое перекрестье прицела на иллюминаторе.
Джил произнес:
— Инженерный?
— Готовы — ждем.
— Ос?
— Сажай. В пределах допустимого.
Теперь тормозные двигатели молчали.
Джил продолжал движение буксировщика, поддерживая его направление на маяк маневровыми.
— Шестой тормозной не добирает, — четко произнес Ос: — Нам теперь с ним до конца идти.
Ос, Ос.
Джил недовольно скривил губы — мы еще не сели, а ты о доме говоришь. Нет, конечно, суеверия смешны, они для дураков.
«И тянули тебя за язык?» — Подумал Джил.
Приборная панель перед ним сверкала огоньками контрольных индикаторов, по желтому экрану слева ползли цифры показаний гирокомпаса.
— Время ожидания касания — пять минут!
Красный, яркий глаз маяка, горел в самом центре прицела.
— Идем ровно, Джил. Четыре минуты.
— Удаление — сто, восемьдесят, шестьдесят пять…
Комета — четырехсот метровая глыба льда, заслонила собой все вокруг обзора иллюминатора. Из прикрепленных к опорам прожекторов, в ее истрескавшуюся поверхность, били слепящие белые лучи, и теперь отраженный ото льда свет, дал возможность отчетливо видеть черные жала буров, торчащих из концов опор.
— Касание!
На мачтах контроля, вспыхнули зеленые огни — включились буровые якоря. Буксировщик снова мелко, противно задрожал. Восемь буров вгрызлись в лед кометы, буравили его раскаленными носами, уходили в глубину, чтобы закрепить буксировщик на поверхности — надежно, намертво!
Взрыв белого пара выбросил во все стороны молочные, бушующие облака, мгновенно окутал переднюю часть корабля. Пар превратился в иней, налип на стекло иллюминатора, ослепил.
Джил перевел взгляд на пульт управления.
Все нормально — корабль пока устойчив.
— Якоря ушли!
Буксировщик уперся всеми опорами в ледяную поверхность, давя в пыль глыбы и холмы, и под его силой фермы опор начали прогибаться в огромных, стальных суставах, принимая на себя массу и инерцию корабля.
Где — то за его мощной кормой, быстро рос и пучился бешеными клубами облаков, столб замерзшего пара. Джил слегка дал тягу маневровым двигателям, прижал «Дальний» к комете.
— Второй и четвертый бур отстает, — это Ааоли: — Почти четверть не добирает.
Лучи прожекторов потонули в бушующем бело — сером мареве, померкли, потемнели.
— Порода? — Спросил ее Джил.
— Нет. Лед чистый. Похоже эти два якоря уйдут с недобором глубины.
— Учтем при буксировке, — Джил наблюдал за показаниями приборов: — Ничего. В прошлый раз первый и пятый тоже не добрали. Так дошли.
— Аварийных маневров не было, вот и дошли, — ответила та.
Буксировщик сотрясала мелкая дрожь.
Шли минуты.
Как бы там ни было, но Джил уже слегка внутренне расслабился — дело почти сделано. Это его шестой рейс. Шестая комета.
И вот, Ааоли объявила:
— Буры — первый, третий, пятый, шестой, седьмой, восьмой, достигли расчетной глубины. Второй и четвертый недобрали по двадцать три и десять процентов соответственно. Мы зацепились! Отбой.
Гул и дрожь буксировщика прекратились.
Все стихло.
— Понял, — Джил сдержанно улыбнулся, выключил маневровые двигатели, и представил, как теперь распрямляются лишенные нагрузки, опоры, как оседает вокруг космолета, иней: — Ну, что же, поздравляю нас всех с еще одним успехом. Семь месяцев полета и мы на месте. Половина дела сделана!
— Нам с кометой повезло, — проворчал Ос: — Так бы еще в Ледовый заглянули.
— Ос, не ворчи. Всем отдыхать.
— Мы это заслужили, — произнесла флорианка.
Джил расслабился, провел ладонью по мокрому от пота лицу, посмотрел в обзорный иллюминатор. В белой, неспокойной мути, метались блики света.
И тут в звуковых пластинах возник громкий свист и дурацкое, задорное гигикание.
Совел Рем.
Джил хмыкнул.
«Больше некому».
Глава двенадцатая. Корабль
Он уже около часа рассматривал остов модели парусника — придирчиво вглядывался в тонкие, деревянные детали, но все никак не мог заставить себя продолжить его сборку.
На пластиковом столе перед Джилом, кроме модели, лежали тонкий резак, бутылочка с клеем, нитки, деревянная мелочевка и готовые заготовки мачт.
«Песнь ветра».
Старинное судно — трехмачтовое, с раздутыми бортами и тремя рядами тупорылых орудий по каждому борту, «Песнь ветра», бороздило когда — то Восточный океан на Заре, являлось военным и грозным кораблем тех давних времен.
Рядом с бутылочкой клея лежала небольшая коробка с готовыми к установке крошечными, латунными пушками и двадцатью семью фигурками матросов и офицеров.
Он собирал парусник, вот уже второй рейс.
Джил осторожно поставил модель на стол, откинулся на жесткую спинку стула, посмотрел в иллюминатор. Там, в свете бокового прожектора, сверкала мириадами искр ледяная поверхность кометы. Ее черный небосвод с того места, где сидел Джил, виден не был, но если подойти в плотную к иллюминатору и посмотреть в бок, то там открывалась панорама на туманность Овал — расплывчатое, синее пятно в виде наклоненного бублика…
