Нейтронный Алхимик: Конфликт - Гамильтон Питер Ф. (читать книги регистрация txt) 📗
— Вполне. Договорились.
Они чокнулись бутылками.
— Сегодня у местных партизан собрание, — заметила Моника. — К сожалению, я не знаю, где именно. Наш агент должен выйти на связь, как только оно закончится.
— Спасибо, Моника. Мы тоже не знаем, где будет проводиться собрание, но Мзу, несомненно, будет там.
— Сможете вы выследить кого-нибудь из партизан?
— Это будет непросто. Но мы постараемся.
В течение трех суток в снятом на время офисе, служившем штабом эденистской разведки на Айякучо, разворачивалась прелюбопытнейшая программа по разведению животных. Агенты, составлявшие «делегацию по оборонным вопросам», привезли с собой семьдесят тысяч генинженированных паучьих яиц. Каждый паучок был способен к сродственной связи и был достаточно мал, чтобы свободно протискиваться через мелкую решетку и путешествовать по металлическому лабиринту лифтовых шахт, ремонтных колодцев, канализационных труб, воздуховодов и кабельных оплеток, соединявших внутренние помещения астероида в функциональное целое.
На протяжении семидесяти часов микроскопических шпионов уговаривали протискиваться вдоль черных труб и через трещины в скале в щели между плохо подогнанными композитными панелями. Тысячи так и не добрались до цели, став жертвами мелких хищников, работающих ловушек для насекомых, защитных барьеров (в основном в конторской зоне), протеков странных жидкостей, клейких луж и, наконец, просто потерявшись.
Но на каждого павшего пятеро доходили до места назначения. К концу периода развертывания эденисты могли контролировать визуально шестьдесят семь процентов помещений Айякучо (поэтому Самуэль и нашел Монику Фолькс с такой легкостью). Трое космоястребов, притулившихся на причальном утесе Айякучо, а также десять вооруженных кораблей, державшихся на краю пылевого диска Тунджи, и агенты на их борту по очереди подключались к каждому пауку, осматривая таким образом все подконтрольное пространство за четыре часа. Как метод поиска одного-единственного человека он был чудовищно неэффективен. Самуэль понимал, что только по случайности Мзу попадется на глаза во время осмотра. Увеличить шансы должны были агенты на местах своей рутинной работой — просматривая общедоступные записи, запугивая агентов, подкупая чиновников, а по временам занимаясь банальным шантажом.
Гариссанские партизаны в течение тридцати лет действовали упорно и бездарно. Они оплатили несколько кампаний антиомутанской пропаганды, чтобы поддержать ненависть в новом поколении беженцев. Оплачивали рейды наемников и бывших гариссанских военных, саботировавших оставшиеся за пределами системы омутанские предприятия. Было даже несколько попыток напасть на астероидные поселения в самой системе Омуты (обе пресекла разведка флота Конфедерации еще до того, как корабли покинули порт). Но в последнее десятилетие вожаки организации ограничивались исключительно грозными речами. Членов подполья становилось все меньше, денег у него — тоже, а энтузиазм спал уже давно.
При столь безобразной организации было неудивительно, что все разведывательные службы, взявшие на себя труд заинтересоваться партизанами, давно собрали подробные досье не только на всех членов подполья, но и на каждого, кто когда-либо из скуки забрел на их агитационные собрания. Лидеров их давно взяли под контроль, причислили к категории малоопасных психов и снизили уровень наблюдения до минимального.
Теперь с этим было покончено.
Верхушку партизанского движения на Айякучо составляли пятеро. Следуя общей тенденции, никто из них не озаботился последовать тем принципам безопасности, которые так скрупулезно соблюдались в прежние времена. Такое разгильдяйство, а также энциклопедическое знание их распорядка дня позволило эденистам разместить пауков там, где те могли наиболее подробно отслеживать передвижение вожаков в часы перед собранием.
Самуэль и космоястребы наблюдали за серией стоп-кадров, показывающих, как лидеры партизанского движения продвигаются по астероиду. Теперь все они были немолодыми, уважаемыми профессионалами, и каждого окружала свита телохранителей, высматривающих малейшие признаки опасности и, в свою очередь, легко заметных всякому, кто решит за ними проследить.
— Похоже, это или третий, или четвертый уровень двенадцатого сектора, — сообщил Монике Самуэль.
Та вызвала через процессор схему помещений астероида.
— Сплошь конторы, корпоративная секция. Разумно — там безопаснее, а все они богаты. Ничего подозрительного в их встрече усмотреть нельзя.
— К сожалению. Они серьезно осложняют нам жизнь. В эту зону там проникнуть непросто.
Самуэль наблюдал за Икелой, бредущим по коридору в сопровождении пятерых телохранителей. Перевернутое изображение приближалось к перекрестку. А сверившись с памятью космоястребов, агент понял, что дальше пауков нет. Он приказал тому, чье зрение одалживал, поспешить по потолку вслед Икеле.
— Впереди ультрафиолет,— предупредил космоястреб. — Паук приближается к стерильной зоне пятого уровня.
— Знаю, но мне надо узнать, куда он свернет.
Точка зрения меняла все — для Самуэля коридор был не особенно широким, пауку он казался огромным. Конфликтующие интерпретации сталкивались в его зрительных центрах, заставляя изо всех сил сосредоточиваться на увиденном. Под торопливо шевелящимися ногами скользил тускло-белый потолок. Далеко в вышине маячило каштановое небо ковровой дорожки. По чувствительным к давлению клеткам на паучьих ногах били звуки людских шагов. Впереди колыхались гороподобные сталактиты, затянутые в дорогой черный шелк. Они приближались к повороту, разглядеть их становилось все труднее. Один только намек…
Сродственная связь прервалась в лиловой вспышке. Проклятие! Проверив еще раз, Самуэль убедился, что ни один паук не смог проникнуть дальше.
— Что такое? — спросила Моника, заметив, как он скривился.
— Мы их потеряли.
— И что теперь?
Он оглядел собравшихся в офисе агентов.
— Теперь выходим в поле. Прикроем столько подходов, сколько сможем. Моника, твой крот точно надежен?
— Не волнуйся. Мы держим его за все, что только можно. Датавизировать во время собрания он не сможет, но как только оно кончится, мы узнаем, где оно проходило и была ли она там. Ваши инфильтраторы ее не заметили?
— Нет, — признался он. — Никого похожего.
— Я не удивлена.
Агенты эденистов уже надевали тонкие пояса с оборудованием и наплечные кобуры. Моника проверила собственный мазерный пистолет и провела диагностику имплантатов.
— Моника… — предупредил Самуэль. Она обратила внимание на его тон.
— Знаю. Я не вписываюсь в вашу командную иерархию и буду только мешать, если полезу вперед. Сцена твоя, Самуэль.
— Спасибо.
— Готовьтесь,— приказал он ожидающим на причальном уступе космоястребам. — Если мы ее схватим, удирать придется быстро.
Он вывел команду в коридор.
Во всей системе Туньи лишь пятеро знали, для чего на самом деле было основано партизанское движение. И никогда двое из них не оказывались на одном астероиде, чтобы в случае несчастья план могли исполнить другие.
На Айякучо таким человеком был Икела, номинальный глава изначальной пятерки. Он предпочитал быть одним из исполнителей группы, а не ее вожаком. Таким образом он мог отслеживать действия своих сотоварищей, не привлекая к себе внимания. Да и положением в группе он был обязан скорее финансовой поддержке всех ее начинаний, чем активным участием. Опять-таки, все шло по плану.
Первым в закрытый конференц-зал юридической фирмы «Лакса и Ахмад», под прикрытием которой действовали партизаны, явился Дан Малинди, глава группы Айякучо. Заходя, он бросил на Икелу озадаченный и слегка раздраженный взгляд. Никто не понимал, зачем Икела потребовал общего собрания всего за семь часов до его начала. А главари партизан не привыкли находиться в неведении. Вид всегда спокойного промышленника, понуро сидящего за столом и обильно потеющего, точно он лихорадку подхватил, тоже спокойствия не внушал.
