В тени над затмением (СИ) - Зайцев Артем (онлайн книга без TXT) 📗
— Как это нет? — раздражённо спросила Аманда.
— Ещё нет. Он на ночной стороне. Совершает очередной оборот, — Леклерк подошёл ближе. — Вот, смотри, — он указал пальцем куда-то на линию терминатора, полнолунием делящую Сатурн на две части. Терминатор находился на восточной стороне планеты и тянулся от одного полюса до другого. Аманда пыталась разглядеть что-то, но всё было тщетно.
— Не переживай. Никто не понимает вначале, куда смотреть. К этому привыкают. Обучаются. Вот.
Изображение той части, куда показывал ранее Леклерк, увеличилось на стеклянном экране. Что-то небольшое, даже можно сказать — маленькое, крошечным мотыльком, светящимся в темноте, выплывало с ночной стороны планеты. На фоне планеты оно выглядело как песчинка на ладони. Как искра, пробегающая в глазах от усталости. Как далёкая звезда, блестящая в ночном небе. Как…
Объект медленно, но уверенно огибал Сатурн вдоль экватора. Удивительно, что Аманда вообще наблюдала его передвижение, ведь в экваториальный радиус газового гиганта поместится несколько планет размером с Землю. Однако, движение объекта можно было замерить визуально.
— Быстрый.
— И дерзкий, — проговорил Леклерк.
— А можно ещё увеличить изображение?
— Пожалуйста.
Одна из камер зафиксировалась на объекте, стараясь держать его в кадре. Оно выплывало из ночной стороны, выходя на дневную, сбрасывая с себя камуфляж светлячка.
— Оно удивительное, не правда ли? — заговорила Аманда, изучая объект. Весь её скептицизм, весь цинизм куда-то улетучились, будто их никогда и не было. Она не могла оторвать взгляд от отважного аппарата, бросившего вызов силе притяжения Сатурна, летя против его вращения.
— Конечно же, — ответил Леклерк, но Аманда уже и не слушала его.
Она потеряла чувство времени, а объект уже прошёл мнимую центральную ось планеты, которую Аманда пометила для себя в уме. В голове она пыталась составить идеальное описание того, что наблюдает. Да, Аманда знала, что незачем спешить. Можно сесть, обдумать, а затем составить целостную картину. Но ей не хотелось. Желание понять всё сразу взяло вверх. И то, что она видела, было настолько простым, но в то же время таким необычным: аппарат в форме прямоугольной коробки с симметричными тонкими панелями по краям. На фоне планеты коробка выглядела блеклой чёрной точкой. Без приближения человеческий глаз просто не способен уловить такие крохотные размеры. А тем временем аппарат закручивался, уходя в перспективу, с последующим заходом на следующий виток вокруг Сатурна.
— Он покидает нас на время, — неожиданный голос Леклерка напугал Аманду. Тот извиняясь вскинул руки. — Прошу прощения. Ты слишком увлеклась наблюдением.
— Сколько времени прошло?
— Пол его витка. Наша универсальная единица измерения.
Аманда выпрямилась, обдумывая.
— Тебе стоит отдохнуть.
— Да, — согласилась Аманда. — Постараюсь привести себя в форму к брифингу, — она вновь посмотрела туда, где коробка заворачивала по своей собственной орбите за противоположную сторону Сатурна.
— Бао проведёт тебя.
Двигаясь за Бао по коридорам Андана Аманда была погружена в раздумья, и один вывод, чистый, как кристалл, плотно засел ей в голову: Оно, чем бы оно не было, прекрасно.
По пути к назначению
Попутчики задерживались, а Тайлер начинал уставать. Усталыми глазами он всматривался в главный монитор, установленный у его ног. Двумерный тёмный космос, баллистический вектор, а на векторе лежит — он, маленький кораблик, несущий Тайлера сквозь пространство. Скорость падает уже как час. Обратные ускорители замедляют аппарат, и цифры скорости убывали в обратном порядке. Тайлер не контролировал ситуацию, а молча полагался на заложенную ранее программу. На экране вектор курса смещался, стремясь пересечься с вектором шаттла, чтобы начать сближение. Две прямые переставали быть параллельными прямыми, стремясь пересечься не где-то в перспективе, а уже здесь, в двадцати миллионах километрах, в точке, рассчитанной синхронизованными системами. Ещё девятнадцать минут ожидания, прибавленных к двум часам смещения курса, пока аппарат Тайлера пытался сбросить скорость и сделать смену курса. Ведь шаттл, летящий с орбиты земли, свой курс не менял. Просто он вылетел на несколько часов позже, хотя и летел быстрее на три тысячи километров в секунду. И Тайлер ждал их, здесь, в этой области солнечной системы, на плоскости орбиты Сатурна.
Цифры на матовом экране упали до восьми тысяч километров в секунду, но проклятые перегрузки лишь нарастали. Тайлер ощущал троекратную массу своего тела. Главное, что кровь не убывает из головы в ноги, а значит, конструкция судна, расположившая Тайлера ногами вперёд, была сконструированная не зря. И так будет продолжаться, пока скорость не упадёт до трёх тысяч километров в секунду, тяга отключится, и корабль, повинуясь законам Ньютона, перейдёт в состояние покоя. Перегрузки исчезнут.
А тем временем второй аппарат появился на экране. Помеченный указательной стрелкой, он приближался, всплыв из-за края. Скоро два аппарата войдут в общий сектор площадью тридцать кубических тысяч километров. Тридцать тысяч километров в секунду — таков рекорд максимальной скорости для космических средств передвижения. И пока это предел. Предел для термоядерных реакторов. И увеличение мощности в будущем не исправит ситуацию. Если люди хотят летать быстрее десяти (в лучшем случае — одиннадцати) субсветовых единиц, то им потребуются новые технологии, гораздо более продвинутые, чем те, которыми они располагают. Хотя, девяносто восемь миллионов километров в час среднего значения, сто восемь миллионов на пике — разве о таком могли люди мечтать лет сто назад?
Тайлер задумался, какими бы они были — эти технологии будущего? Таймер стыковки высвечивал предполагаемые пятнадцать минут, плюс-минут ещё три. Так что же может позволить разогнать скорость выше текущей? Антиматерия? Исключено. Она годится только для образования импульсов, а не тяги. Кварковая энергия? Но закон сохранения энергии распространяется на всё. Так откуда брать энергию, которая бы конвертировалась в энергию для «почкования» кварков? Эфир? Безумие. Вечного двигателя не существует. А если бы и существовал, то имел бы такую потерю КПД, что любой рационалист плакал бы кровавыми слезами. А значит, и толку от него нет. Солнечная энергия? Давление солнечного ветра? Слишком маленькая энергия. Свободный водород? Эрг вакуума? Будучи классным инженером, фанатом своего дела, Тайлер был знаком со всеми предложенными альтернативами. Которые остались в теории. У него было достаточно знаний физики и математики (хоть он и не считал себя первоклассным знатоком в данных областях науки), а также отличное понимание пространства и первоклассная астрономия, чтобы сходу понять, что может в потенциале заработать, а что — нет. Неважно, насколько красиво звучит теория, насколько красиво нарисован макет или чертёж, ведь главное — как это согласуется с законами вселенной. Вот, например, скорость света. Нет никаких сомнений, что она — константа. И фотоны могут считать себя насколько угодно быстрыми. В реальности они — тормоза. Передвигаются еле-еле от одной галактики до другой. А ведь они информация в чистом виде, а ничего быстрее информации двигаться не может. Просто фотоны вечны, а человек — нет. Поэтому Венера, находящаяся где-то далеко над головой Тайлера, а точнее, в семи с плюсом астрономических единиц, совсем рядом, и со скоростью, близкой к околосветовой, он бы достиг её за пятьдесят шесть минут, а Дзету Змееносца, в созвездии Змееносца, которую, чтобы достичь, потребовалось бы четыреста лет. О да, эту звезду он отлично знал. Она была его любимой в созвездии Змееносца. Звезда класса О, очень горячая и яркая. Редкий класс светила, чья мощь порождала облачные волны разогретой космической пыли вокруг себя. И Тайлер мог всю жизнь просить фею, загадывать желания на Новый Год, вызывать космических духов прерий и просто мечтать, но ничего бы не дало ему возможность добраться до Дзеты Змееносца и увидеть её прелесть своими глазами. Не существовало и крио-камер, не существовало и крио-капсул. Современная медицина не может позволить анабиозу длиться больше двадцати лет. Нейронные связи отмирают, если не используются.
