Неизведанные гати судьбы (СИ) - Хиневич Александр Юрьевич (полные книги .TXT) 📗
Все новости об изменениях в нашей стране, как хорошие, так и плохие, прибывали в Управу, с каждым возвращающимся из Барнаула продовольственным обозом. Мы с отцом и старостой всё тщательно записывали в большую амбарную книгу. Особого внимания, почти всегда, заслуживали новости приходившие из Москвы. Одни нам сообщила Яринка, вернувшись в поселение, другие мы узнавали из различных газет, а третьи мы получали от Семёна Марковича и наших поселян посещающих рынки и базары Алтайской губернии.
После возвращения Яринки из Москвы, отец начал поручать мне больше дел в Управе, да и проведение большинства обрядов Веры Предков, также легло на мои плечи. Мой отец словно чувствовал что-то, и поэтому постепенно передавал мне все свои дела и обязанности в артели, и в поселении. Я всего один раз спросил отца, пытаясь узнать «что его тревожит?», но он лишь грустно ответил мне, сказав, что «сам пока не знает». Так или иначе, отец каждый день приходил в Управу и наблюдал, как я справляюсь со всеми делами.
Отдыхом от дел в Управе и поселении я стал считать свои выходы на охоту. Лишь только в лесу моя душа отдыхала, а тело набиралось сил. Возвращаясь в поселение, мне приходилось вникать во все стороны жизни наших поселян и в дела промысловой артели.
Обдумывая в Управе все получаемые новости, я частенько вспоминал все наши разговоры с Иван Иванычем. В первую очередь меня удивляло то, насколько он оказался прав, относительно тех неизвестных личностей, которые «властно правили из тени» не только в партии большевиков, но и во всём Советском Союзе. Вещие слова Иван Иваныча про то, что «должность в вершинах власти не имеет никакого значения», как бы это странно не звучало, сбылись. Мне невольно вспоминались события, которые уже произошли в стране…
После довольно странной череды смертей среди так называемой «Ленинской гвардии», не стало и самого вождя большевиков. Хотя согласно официального сообщения властей в газетах, он умер от тяжёлой болезни связанной с покушением на него. Для меня данная смерть ничего не значила, так как я старался держаться подальше от политики проводимой советскими властями, и продолжал заниматься привычным делом, то есть охотой на дальнем урмане, и делами в Управе.
Меня вообще не интересовали личности партийных вождей страны и предлагаемые ими программы построения нового социалистического общества. Вполне возможно для кого-то, Ленин у большевиков, Мартов у меньшевиков, или Чернов у эсеров, были примерами для подражания, но я всех этих «вождей» воспринимал лишь как людей дорвавшихся до власти. Такое мнение у меня сохранялось до того момента, пока у нас в Урманном не появился Николай, наш хороший знакомый анархист из Томска. В начале лета он приехал к нам в поселение, с очередным хлебным обозом, чтобы поблагодарить мою матушку, Яринку, а также моего отца, за помощь, которую они оказали Томским анархистам во время Гражданской войны.
После обеденной трапезы мы остались втроём в бывшем кабинете моего отца, который уже по сути стал моим рабочим кабинетом, хотя отец иногда появлялся в Управе. Наш поселянский староста Чеслав Нечаевич с сыном Светозаром пошли принимать мешки с хлебом во дворе нашей Управы, так что нашему общению никто не мешал.
Николай поведал нам с отцом свои мысли, о довольно странных событиях в Москве. Они напрямую были связаны с политической жизнью столицы и смертью Ленина. Когда наконец наш друг-анархист закончил свой рассказ о происходящих событиях в Москве и других городах, мой отец решил уточнить некоторые моменты.
— Скажи мне, пожалуйста, Николай, почему ты пришёл к выводу, что умерший зимой Ленин, не тот человек, за которого его выдают власти?
— Ярослав Всеволодович, вы помните мой рассказ в Томске, о нашей поездке в Петроград за партийными газетами? Мы были там, когда большевики взяли власть в свои руки и выбрали своё Советское правительство. Нас ещё тогда братки-матросики провели, чтобы мы увидели как Съезд проходит.
— Конечно помню, Николай. Вот только мне непонятно к чему твой вопрос?
— Дело в том, что я тогда хорошо запомнил облик большевика Николая Ленина. Он поднялся перед депутатами Съезда, когда его избирали председателем Совета Народных Комиссаров. Это был мужчина лет пятидесяти, среднего роста, в дорогом костюме тройке, с большой лысиной спереди и тёмными волосами позади, и с довольно пронзительными глазами. Когда он говорил, то немного картавил. Мне тогда ещё показалось, что у него какая-то не природная картавость. Так произносят русские слова либо англичане, либо те, кто очень долгое время проживал за границей. Я вот к чему про то посещение Съезда вспомнил. На следующий год, в конце лета, на Ленина было покушение и его очень тяжело ранили, после выступления на московском заводе Михельсона. Это покушение довольно долгое время обсуждалось во всех людных местах Москвы, одни очевидцы утверждали что в Ленина трижды стреляла женщина, другие доказывали что в него стрелял невысокий мужчина, но вместо него арестовали полуслепую женщину. Но суть вовсе не в том кто стрелял, а в том, что все люди говорили, что Ленину с такими тяжёлыми ранениями не выжить. Однако не прошло и двух месяцев, как он вполне здоровый, вновь начал выступать на митингах и собраниях перед людьми. Мне с братками-анархистами удалось однажды побывать на одном из выступлений Ленина. Так вот… Там выступал совсем другой человек.
— Погоди, Николай, — остановил рассказ мой отец, — что значит «Там выступал совсем другой человек»?
— А то и значит, Ярослав Всеволодович. С трибуны выступал похожий на Ленина человек, вот только волосы у него выглядывали из-под кепки не тёмные, как за год до того на Съезде, а рыжие, да и рост у выступающего был совсем другой.
— Погоди немного, Николай. Как же ты смог заметить, что рост у выступающего другой?
— Так на Съезде, когда создавалось Советское правительство, Николай Ленин стоял рядом с Львом Троцким, и они были примерно одного роста. Мне тогда показалось, что Ленин немножко повыше Троцкого. А на выступлении через год, человек похожий на Ленина оказался невысокого роста, и был даже пониже Троцкого. Лев Давидович находился на лестнице ведущей на трибуну, вот только стоял на ступеньку ниже, но глядя со стороны всем казалось что они примерно одного роста. Кроме того, я обратил внимание, что у выступающего человека была природная картавость, а не разговорная, как например у англичан или французов, да и объявили его не как председателя Совета Народных Комиссаров Николая Ленина, а просто как «товарища Ленина». После окончания выступления, мы с братками оправились на квартиру, где собирались представители Федерации Анархо-коммунистов. Вот там я поделился с соратниками своими наблюдениями и мыслями, и мы, после недолгого обсуждения, пришли к выводу, что Николай Ленин не выжил после летнего покушения, а большевики, чтобы не потерять поддержку своей партии среди рабочих и крестьян, стали называть «товарищем Лениным» очень похожего на него человека. Но дело даже не в том, что большевики подменили Ленина, и вместо умершего у них в партии появился другой вождь, очень сильно похожий на первого. Идею использовать двойников не большевики придумали, так поступали многие правители задолго до них. Всё дело в том, что этой зимой я вновь посещал Москву, и мне довелось побывать на похоронах Ленина. Так вот, в гробу лежало тело человека, лишь отдалённо похожее как на Николая Ленина, так и на «товарища Ленина», которого мы видели на митинге, через год после революции. Да и в прощальных речах большевики постоянно говорили про какого-то Владимира Ильича, а не про Николая Ленина. Вот по этой самой причине я вам и сказал, что «умерший зимой Ленин, не тот человек, за которого его выдают власти».
— Получается, что под именем «Ленин», у большевиков на месте партийного вождя, за семь прошедших лет, три разных человека побывало. Я тебя правильно понял, Николай? — спросил мой отец.
— Совершенно верно, Ярослав Всеволодович. Вот только сколько человек на самом деле изображало вождя трудового народа, мне неизвестно. Я лично видел всего троих, а «Лениных» у большевиков могло быть и больше. Вот только сами большевики никогда и никому не расскажут о своих тайнах, а тех кто пытается о них что-нибудь разузнать — уничтожат. Московские анархисты мне рассказывали, что в разных городах страны, после смерти Ленина, стали бесследно пропадать люди. Если бы это касалось рабочих или крестьян, то я думаю никаких слухов бы не появлялось, но стали исчезать люди из числа тех, кто последние годы работал в партийных или карательных организациях большевиков. Даже в вашей Алтайской губернии произошла большая перестановка среди чиновников силовых ведомств и в местном партийном руководстве. Едва я вернулся из Москвы, как мне барнаульские анархисты сообщили, что несколько их знакомых из губисполкома, были переведены в столицу на повышение, вот только никто из них до места назначения так и не доехал. Сгинули бесследно где-то по дороге, вместе со своими семействами.
