Лунная афера - Рощин Валерий Георгиевич (читать книги онлайн полные версии .TXT) 📗
Вот и сейчас, когда Миша запустил одну из комедий Эльдара Рязанова, он выдержал ровно четверть часа. Однако сон не шел. Веки отяжелели, смысл киношного сюжета плыл и размывался, а сознание не отключалось.
«Велесов… Роман Аркадьевич Велесов… Где же я его встречал?.. – в который раз задавал он один и тот же вопрос. – Ведь определенно встречал! И эту чертову наколку на запястье видел! Велесов – мой ровесник. Значит, мы могли учиться в параллельных классах одной школы или, скажем, пересекаться в одной компании. Но где? Когда?..»
Внутри бытового отсека не было слышно ни шипения вырывавшегося из сопла газов, ни гула вентиляторов, ни щелчков реле. Лишь из двух небольших динамиков доносились голоса главных героев фильма «Берегись автомобиля».
Несколько часов назад маршевый двигательный модуль автоматически отключился, разогнав корабль до второй космической скорости. Скорость около одиннадцати километров в секунду требовалась, чтобы уйти с земной орбиты по эллиптической траектории в точку встречи с Луной. Точнее с окололунной орбитой. Внутри двух обитаемых отсеков стало тихо. Согласно инженерным расчетам первый этап путешествия должен был занять около четырех суток. Для ухода с орбиты Земли «Мир-экспресс» равномерно расходовал топливо из подвесных топливных баков №1 и №3. Остаток топлива из этих баков будет сожжен для торможения и входа в орбиту естественного спутника. Пустые топливные емкости экипажу предстояло отстрелить в сторону Луны, прежде чем корабль начнет вращаться вокруг нее. Завершив работу по видео и фотосъемке, «Мир-экспресс» покинет окололунную орбиту, используя топливо из баков №2 и №4. Остатки топливной смести следовало истратить во время тор-можения и выхода на низкую орбиту Земли. Строгий порядок рас-хода топлива исключал отклонение центра массы корабля от его продольной оси.
«Татуировка… Рома плюс Света… Где же пересеклись наши жизненные трассы?..» – тихо вздыхал Басаргин под музыку Андрея Петрова.
На самом деле, с памятью у него все было в порядке. Просто вырос он в семье военного летчика, которой пришлось пожить аж в шести различных гарнизонах. И если первое место жительства под Смоленском Олег почти не запомнил, то уже во втором военном городке на границе с Казахстаном появились друзья по двору и по начальным школьным классам. С третьего по пятый класс он проучился на Дальнем Востоке. С шестого по восьмой – в Калининградской области. В середине восьмого вместе с родителями пришлось переехать на Северный Урал. Ну а заканчивал он школу в Поволжье. И везде были друзья, знакомые, одноклассники. Поди, вспомни теперь, где именно встречался с подростком по имени Рома…
* * *
Начало третьих суток путешествия по маршруту орбита Земли – орбита Луны ознаменовалось срабатыванием сигнализации об утечке топлива из бака №3. Басаргин с Матюшиным моментально переместились из бытового отсека в спускаемый аппарат, заняли места в ложементах и принялись выяснять причину…
– Что же за напасть такая с этой системой! То травит, то замыкает!.. – возмущался инженер, нажимая клавиши и проверяя одну магистраль за другой. – Ведь перед стартом заменили все управляющие блоки, неоднократно протестировали! В чем же дело?..
После доклада в ЦУП о срабатывании сигнализации, к решению проблемы подключились и наземные специалисты. Закипела работа по устранению утечки…
Потерять все топливо из третьего бака вовсе не означало навсегда остаться в космосе. В этом случае менялся план полета: корабль без торможения и ровных витков вокруг Луны огибал ее по эллиптической орбите и через некоторое время по той же растянутой траектории возвращался к Земле. Но миссия при этом растягивалась во времени и считалась бы безнадежно проваленной – какие к черту высококачественные фотографии на второй космической скорости и в пределах очень короткого промежутка времени?! Пришлось бы возвращаться несолоно хлебавши. Разумеется, с экипажа Басаргина за данный провал никто бы не спросил – причем тут они? И все же, если подобное произойдет, то…
Вздохнув, командир мотнул головой, словно отгоняя назойливую муху. «Нет уж! Мы с Михаилом сделаем все, чтобы миссия прошла по плану!»
– «Кречеты», попробуйте перекрыть магистраль перекачки из бака №3 в расходный, – посоветовал руководитель полетов.
Матюшин показал командиру поднятый вверх большой палец.
Тот доложил:
– Поняли вас, «Заря». Уже перекрыли.
– Хорошо. Теперь проследите за давлением.
– Следим…
Спустя полчаса экипаж пришел к выводу, что давление топлива в баке падать перестало. Или по крайней мере утечка снизилась до незначительной.
– Сколько потеряли, Миша? – спросил Басаргин.
– Полтора процента.
– На полноценное торможение хватит?
– Должно хватить. В крайнем случае скорость полета над Луной будет чуть больше, соответственно высота орбиты чуть выше…
В течение третьих суток полета командир с инженером поочередно наведывались к пульту управления и контролировали давление в проблемном баке. Магистраль продолжала понемногу травить топливо.
– Надо выходить наружу, – мрачно изрек Михаил, вернувшись в бытовой отсек после очередной проверки. – Я практически уверен, что проблема в электрическом клапане, перекрывающем магистраль перекачки из третьего бака в расходный.
Покусывая нижнюю губу, Басаргин поинтересовался:
– А что мы можем с ним сделать?
– Попробуем воспользоваться ремонтным комплектом. В нем есть все необходимое: специальный герметик, лента, набор силового крепежа и хомутов.
– Надо связаться с ЦУПом и озвучить наше предложение. Пусть думают…
Заслушав исчерпывающий доклад, инженеры и конструкторы совещались более часа. Наконец, около полуночи руководитель полета вызвал космонавтов на связь и сказал:
– «Кречеты», выход в открытый космос для обследования магистрального клапана вам разрешен. Мы тоже склоняемся к мнению, что все дело в нем. Выход назначен на десять утра завтрашнего дня.
– Почему не сейчас? – поинтересовался Басаргин.
– Утечка не носит критичного характера. А вы целый день дергались, занимаясь выяснением причин возникшей проблемы. Нужно как следует отдохнуть. Как поняли?
– Вас поняли, «Заря».
* * *
– …Боже мой! Что вы делаете?! Мой пиджак! Я его ношу пятнадцать лет, и он все как новый! – отчаянно выкрикивал Воробьянинов.
– Не волнуйтесь, он скоро не будет как новый, – отвечал приятный и уверенный баритон Остапа. – Дайте шляпу.
– Не дам шляпу!..
Диалог доносился сквозь дрему. Сложив руки на груди, Басаргин «парил» под потолком бытового отсека и пытался заснуть. Матюшин обосновался ниже. Пристегнувшись ремнем к своему спальному месту, он с удовольствием смотрел «Двенадцать стульев» Гайдая, хотя до начала его трансляции признался, что знает наизусть каждую реплику.
– …Никогда! Никогда еще Воробьянинов не протягивал руки!
– Так протяните ноги, старый дуралей!..
Михаил на «нижнем ярусе» посмеивался и наслаждался игрой великих актеров, а Олег опять ворошил анналы памяти в поисках хоть какого-то намека на реликтовую связь с Велесовым. Что он только не передумал. Ранние школьные годы были им отвергнуты сразу, так как наколками его поколение начинало баловаться лет с четырнадцати. На сии художества отваживались далеко не самые лучшие представители молодежи, и все же до определенного возраста расписывать свои тела лоботрясы, хулиганы и неучи остерегались. Поэтому дальневосточную и калининградскую школы Басаргин из анализа изъял и все усилия по напряжению мозговых извилин направлял в адрес пацанов с Урала и Поволжья.
– …Подайте что-нибудь на пропитание…
– Минутку, минутку! Серьезнее, – наставлял на телеэкране месье Бендер. – Серьезнее! Слезу дайте.
– Подайте что-нибудь на пропитание бывшему депутату Государственной думы, – послушно репетировал Киса.
– Гениально. Конгениально! У вас талант к нищенству заложен с детства…
Наколка не давала Басаргину покоя. Иной раз он размышлял над ней даже днем, когда приходилось исполнять прямые обязанности, докладывать «Заре» о работе систем, делать записи в бортжурнале… Ну а в спокойные минуты и часы отдыха мысли о ней не покидали и вовсе. Наколка была той ниточкой, той наводкой, при помощи которой Олег намеревался дознаться до сути сумасшедшей метаморфозы, позволившей некому Роме выбраться с самого дна и вскарабкаться на вершину социальной пирамиды.
