Надежда гардемарина - Файнток Дэвид (читать книги без регистрации .TXT) 📗
– Дарла, какова самая большая флуктуация по энергии?
– Во время синтеза? – Иногда ей требовались уточнения.
– Да, Дарла.
– Плюс-минус два процента от нормы, мистер Сифорт. – Последовала долгая пауза. – Вы хотите поговорить? – Не знаю уж, как им удалось такое запрограммировать.
Когда я, усталый и раздраженный, вернулся после вахты в кубрик, Вакс приставал к Алексу. Я велел ему прекратить. Он подчинился, но стал пялиться на меня с ехидной ухмылкой. Через некоторое время я поднялся и гордо вышел из кубрика.
– Открытие Чила и Ворхиса, сделанное в 2046 году, показало, что N-волны движутся со скоростью, превышающей скорость света. Последовавший за ним пересмотр законов физики привел к созданию двигателей синтеза и сверхсветовым полетам. – Мистер Ибн Сауд сделал паузу, окинув взглядом слушателей, среди которых были пассажиры, офицеры и члены экипажа. Лекция проходила в обеденном зале «Гибернии». – Двигаясь на гребне N-волны и получая энергию не от эмиссии частиц, а от эмиссии волны, наши огромные корабли пересекают галактику, занимаясь исследованиями и открывая новые колонии.
Я внимательно слушал, желая лишь одного – чтобы Сэнди не ерзал. Серия лекций для пассажиров хоть как-то разнообразила монотонную жизнь на корабле, и это надо было ценить.
– Синтез обеспечил нам ресурсы, которых так не хватало. Например металл с орбитальной станции «Шахтер». Но главной заслугой синтеза было, фигурально выражаясь, открытие запасного люка. Он позволил образованным, умным и деятельным людям поселиться в далеких колониях, спасая, таким образом, Землю от загрязнения и перенаселения и пополняя все уменьшающиеся на ней ресурсы.
Ибн Сауд глотнул из стакана воды:
– Но при этом возникает дилемма поддержания новых сложных технологий. Колонии нуждаются в самых лучших и одаренных из нас, и в то же время новые отрасли промышленности, возникшие после открытия синтеза, требуют огромного количества высококвалифицированных рабочих.
Между тем общество пришло к выводу, что всеобщее обязательное образование не оправдало себя. Добровольное обучение дает лучшие результаты, правда для меньшего количества людей. К сожалению, большая часть населения в настоящее время имеет образование худшее, чем двести лет назад. Некоторые, например низы нашего городского населения, не получили вообще никакого образования и не способны ни к какой работе, – Ибн Сауд, глянув в нашу сторону, виновато улыбнулся. – И нигде нехватка квалифицированного персонала не сказывается так, как в армии. Офицерскому сословию, отобранному из образованного технократического меньшинства, предстоят волнующие исследования галактики, что весьма престижно.
Я машинально кивнул.
– Но военный флот, как и армия в целом, пополняется в силу необходимости за счет не получивших надлежащего образования низов. В результате мы имеем великолепные звездные корабли, являющиеся вершинами технологии, с авторитарной системой управления, которая мало чем отличается от той, что была в восемнадцатом веке. Мы даже вернулись к телесным наказаниям, по крайней мере для младших офицеров, и это поддерживается системой строгой иерархии.
Думаю, накапливаемый опыт каким-то образом поможет человечеству стать другим. Но до тех пор сменится не одно поколение. И с каждым поколением будет все лучше и лучше. Достаточно осознать, что Господь всегда с нами, и спасение цивилизации с помощью двигателей синтеза станет понятным. Нам суждено вершить дела еще более великие, колонизовать галактику, мы располагаем для этого необходимыми средствами, и все зависит от нас самих.
Ибн Сауд под громкие аплодисменты сел на свое место. Аманда, директор по образованию, поблагодарила его за лекцию, а зрителей за внимание. Когда все стали расходиться, я поймал ее взгляд и улыбку, и на душе стало светлее.
В тот вечер за ужином я наблюдал, как за соседним столиком она дразнит Вакса. Он, кажется, не имел ничего против. Со мной за столиком сидели Йоринда Винсент, глава пассажирского совета, Йохан Шпигель и миссис Донхаузер. Они горячо обсуждали проблемы совета. В их компании я чувствовал себя неловко.
После ужина, до следующего полудня, я был свободен, но спать не хотелось. Я лег не раздеваясь и попытался читать. Тут явился Вакс и включил свой головид. Загрохотала музыка. Мой недовольный взгляд он проигнорировал. Потом появился счастливо улыбающийся Сэнди. Он сидел за одним столиком с девушкой его возраста.
Вакс спросил, не поднимаясь с кровати:
– Собираешься трахнуть ее, Уилски?
Улыбка сбежала с лица Сэнди.
– Не будем говорить о ней. – Ответ прозвучал почти вызывающе.
– У нее неплохо получится. Если не хочешь, давай я поговорю с ней на эту тему.
– Прекрати, Вакс, – не выдержал я.
– А что особенного? – стал оправдываться Хольцер. – Я просто так сказал.
– Прекрати, говорю тебе.
Вакс, ухмыляясь, сдался.
Через полчаса я почувствовал, что читаю одно и то же и все слова проходят мимо. Я поднялся.
– А ну пошли, Вакс.
Я вышел в коридор. Через минуту появился и он. Я направился к лестнице.
– Куда мы?
Я, не обращая на него никакого внимания, спустился по лестнице на, второй уровень, оставив ему право идти за мной или остаться. Он пошел. Я направился вдоль по коридору к спортивному залу, открыл люк. В зале никого не было.
Вакс стоял в проеме.
– Что ты делаешь?
Я снял китель, аккуратно сложил его на коня и взялся за галстук.
– Сифорт… мистер Сифорт, какого черта? – Он стоял, прислонившись к дверному косяку.
– Заходи и закрой люк. Это приказ. – Я снял рубашку, положил поверх кителя. Вакс неторопливо кивнул и захлопнул люк. Я выложил все содержимое карманов.
– Что случилось, мистер Сифорт?
– Лучше приготовься, Вакс.
– К чему?
– Нам надо решить все до конца, раз и навсегда.
– Ведь между нами договор. Разве вы не помните?
– Плевал я на договор. – Я затянул шнурок.
– Почему? – Похоже, он не собирался раздеваться.
– Я не терплю тебя. – Я бесстрашно подошел к нему, схватил за ворот. – Как хочешь, Вакс. Форма твоя. А я могу ее испачкать.
Он неохотно расстегнул китель. Я встал в позицию карате: на цыпочках, весь внимание. Вакс отступил, покачал головой:
– Сейчас не время драться. Ник. Сам знаешь, какое положение на корабле.
– Драться буду я. А ты просто стой.
– Не надо, Ник. – Ведь командир погиб!
Я ударил его. Ему это явно не понравилось, он занял оборонительную позицию. Мы кругами ходили друг перед другом.
– Сначала скажи мне, чего ты хочешь. Ник. – Он отступил назад, разжав кулаки.
– Чего хочу? – Голос мой дрожал от ненависти, – Ты зверь, Хольцер, животное. Глумишься над ребятами. Причиняешь им боль. – Я так и стоял с поднятыми руками, готовый к драке. – Ни разу не видел, чтобы ты сделал что-нибудь доброе. Со своими обязанностями ты неплохо справляешься, но большей сволочи, чем ты, я в жизни не видел!
– Знаю! – к немалому моему удивлению, крикнул Вакс, сунув руки в карманы. – Но ничего не могу поделать с собой, Ник, Я всегда был таким. И таким останусь.
– Давай драться.
– Зачем?
– Нам надо с этим покончить, Вакс. Победишь ты, попрошу командира списать меня на берег на четыре месяца. Тогда ты станешь первым гардемарином. И будешь делать что хочешь.
Командир имел право лишить меня на какое-то время чина. В этом случае мое продвижение по службе приостановилось бы, а Вакс продолжал бы идти вперед.
– А если победишь ты?
– Тогда я буду главным. На всем протяжении пути в Окраинную колонию и обратно. Знаешь, в чем твоя проблема? Ты считаешь меня первым гардемарином, а себя вторым. Но ты заблуждаешься!
– Заблуждаюсь? – Он снова опустил руки. Ему явно не хотелось драться.
– Дело в том, что я первый гардемарин, а ты никто! – Я подошел к нему и ткнул в грудь, едва доставая головой до его подбородка. – Второго гардемарина нет! Только первый. И я не виноват, что это не ты! Ты пытался взять верх надо мной с того самого момента, как я появился на корабле! И все-таки я первый. Я ненавижу тебя! Презираю!
