Триумф времени - Блиш Джеймс Бенджамин (книги без регистрации полные версии TXT) 📗

— Определенное, как мне припоминается, математическим выражением величины бутылочки с аспирином, — уныло добавил Кэррел.

— В общем, пока я лишь совершенно уверен только в одном, — пробурчал Амальфи, — и это то, что чертовски маловероятно, что кто-нибудь останется в живых, чтобы позаботиться о точных результатах этого столкновения, после того, как оно произойдет. По крайней мере, при таком уровне, как идет эта наша перепалка. В действительности — существует что-либо полезное, что мы могли бы предпринять, или же нам лучше провести все это время за игрой в покер?

— Это, — ответил Мирамон, — именно то, что мы знаем менее всего. В действительности, похоже мы вообще ничего не знаем.

— Мистер Мирамон… — прозвучал из теней голос Уэба Хэзлтона и смолк. Очевидно, он ждал, что ему сделают замечание ввиду его обещания не вмешиваться в разговор, но для Амальфи, как и для любого присутствовавшего в комнате, было ясно что он никого уже не перебивал; его голос разорвал лишь мертвую и отчаянную тишину.

— Продолжай, Уэб, — сказал Амальфи.

— В общем, я тут кое о чем подумал. Мистер Мирамон прибыл сюда в поисках кого-то, кто бы мог ему помочь сделать что-то, что он сам не знает как сделать. А теперь он думает, что и мы не знаем как это сделать. Но что это было?

— Но он только что сказал, что он и сам не знает, — мягко напомнил Амальфи.

— Нет, я не это имел ввиду, — немного запинаясь произнес Уэб. — Просто я хотел спросить, что он _х_о_т_е_л_ бы сделать, даже если он и не знает как? Даже если это и невозможно?

Неожиданно в спокойной атмосфере корабля раздался смешок Боннера.

— Именно так, — произнес он, — цель определяет средства. Курица — всего-лишь орудие для яйца, чтобы таким образом получить другое яйцо. Это внук Хэзлтона? Молодец, Уэб.

— Имеется довольно значительное число экспериментов, которые должны быть проведены, если бы мы только знали как их поставить, — задумчиво признался Мирамон. — Прежде всего, мы должны узнать более точную дату катастрофы, чем та, что имеется сейчас в нашем распоряжении; «ближайшее будущее» — довольно значительный объем времени при таких условиях, почти столь же неопределенный, как цель «когда-то». Прежде всего, для начала, нам необходимо определение этого события с точностью до миллисекунды. Я аплодирую блестящему чувству здравого смыслы молодого новоземлянина, но в то же время отказываюсь обманывать себя просьбой чего-то большего; даже это мне кажется безнадежным.

— Почему? — спросил Амальфи. — Что вам может понадобиться для подобных вычислений? С предоставленными данными, Отцы Города могли бы справиться с любыми вычислениями; они и создавались для выполнения любых математических операций, как только определены параметры; и за тысячу лет я не припоминаю ни случая, чтобы они не смогли прийти к какому-то результату, обычно в течении двух или трех минут; и никогда не дольше, чем в течении дня.

— О, я помню ваших Отцов Города, — произнес Мирамон, лишь на мгновение как бы иронически приподняв брови, что скорее всего, явилось последними остаточными проблесками его старого дикого ужаса перед вещами, которые _б_ы_л_и_ городом и его производными. — Но основной параметр, который здесь должен определиться — это точное определение энергетического уровня другой вселенной.

— Ну как же, это как раз должно быть не так уж и трудно, — сказал доктор Шлосс ко всеобщему удивлению. — Это — ничто иное, как изменение энергетического уровня в нашей собственной вселенной; мэр прав — Отцы Города могут сообщить вам необходимые данные еще до того, как вы закончите излагать им проблему. Т-тау преобразования — фундаментальные вещи для полетов со сверхсветовой скоростью. Я просто поражен, как вы могли до сих пор обходиться без них.

— Не совсем так, — поправил его Джейк. — Без сомнения, т-тау взаимоотношения являются конгруэнтными по обе стороны барьера. Я не сомневаюсь в этом и на секунду, но здесь вы имеете дело с шестнадцатью измерениями; так вдоль какой именно оси вы предполагаете оценить конгруэнтность? Или вы предполагаете, что т-временные и т-тау преобразования подходят и трансформируются вдоль всех шестнадцати осей? Вы просто не сможете проверить это, если только не захотите рассмотреть систему в целом для такого двойника, что для т-времени означает моноблок; этот путь — безнадежен. По крайней мере — он безнадежен для нас, на то время, что осталось в нашем распоряжении; мы просто будем растрачивать попусту дни в погоне за бесконечно ускользающими числами после запятой. С таким же успехом можно дать задание Отцам Города произвести вычисления конечного значения пи.

— Пожалуй, я ошибался, — произнес доктор Шлосс тоном, сочетавшим в себе угрюмый юмор и легкое разочарование. — Вы совершенно правы, Мирамон; именно здесь та разрывность, которую мы не можем определить теоретически. Как неэлегантно.

— Элегантность может и подождать, — сказал Амальфи. — А тем временем — неужели так невозможно определить значения энергетического уровня для другой стороны? Доктор Шлосс, ваша исследовательская группа вроде бы что-то говорила насчет возможности сконструировать прибор из антивещества. Так не могли бы мы использовать такую штуку в виде исследовательского снаряда и отправить его на другую сторону?

— Нет, — тут же ответил доктор Шлосс. — Вы забываете, что такой объект мог бы существовать на другой стороне — но прежде всего, он должен существовать на нашей. Нам понадобилось бы изыскать возможность собрать его здесь для эксперимента в будущем; а к тому времени, когда мы сможем его увидеть — в настоящем эксперимента — он будет находиться на стадии по меньшей мере довольно сильного распада, и затем будет эволюционировать до уровня своей сборки. И от него мы ничего не сможем получить, кроме того, как ведет себя антивещество в нашей вселенной; и он ничего нам не сообщит о любой вселенной в которой антивещество — норма.

Спустя мгновение он добавил задумчиво:

— И кроме того, такой проект едва ли удастся реализовать за время меньшее, чем столетие, я бы даже сказал — два столетия; и при таких обстоятельствах я предпочел бы сыграть в покер.

— А вот я бы не стал, — неожиданно заявил Джейк. — Думаю, Амальфи прав принципиально. Несмотря на трудность проблемы, необходимо создать какую-то исследовательскую станцию, которую мы могли бы послать в разрыв. Имейте в виду, что я в принципе согласен — создание прибора из антивещества — полностью ошибочно. Эта штука должна быть абсолютно нематериальна, нечто производное из того, что мы могли бы набрать в Ничейной Земле. Но видеть что-то на огромных расстояниях, несмотря на все шансы против — дисциплина, которой я обучен. Я не думаю, что мы должны считать это неразрешимой проблемой. Шлосс, а что думаете вы? Если вы и ваша группа готовы отказаться от вашего прибора из антивещества в пользу покера, не хотели бы вы поработать со мной некоторое время над этой проблемой? Мне понадобится ваш опыт, но вам, в свою очередь — моя точка зрения; и быть может, вместе нам удастся создать этот прибор и получить данные. Должен отметить, Мирамон, что я не испытываю особой надежды, но…

— За исключением той надежды, которую вы нам только что предложили, — ответил Мирамон с загоревшимися глазами. — Вот теперь я услышал от вас то, что надеялся услышать. Это голос Земли из нашей памяти. Мы предоставим вам все, что только в наших силах; для начала, мы предоставим вам нашу планету. Но вселенную, обе вселенных и немыслимую метавселенную, вы должны создать для себя сами. Мы и запомнили вас такими — в вас всегда присутствовала эта безграничная амбиция.

Неожиданно он слегка приуныл.

— И мы будем вашими учениками; и это тоже, как это было всегда. Только начать — это все, что мы просим.

Амальфи окинул взглядом и понял, что за столом достигнут консенсус. И подобное согласие, в котором он нуждался со стороны слушателей с Новой Земли, он смог получить, с тем же успехом, исходя из общего молчания.

— Я думаю, — медленно констатировал он, — что мы уже начали.