Космический маразм - Бушов Сергей (читать полностью бесплатно хорошие книги TXT) 📗
Прошло около минуты. Толстая деревянная дверь скрипнула и отворилась. Появился человек лет сорока, брюнет, хотя на висках волосы уже начинали седеть. Одет он был в тёплые ватные штаны, валенки, свитер и меховую жилетку, словно на улице стояла зима. Он был среднего роста, подтянут, чисто выбрит, и лицо казалось интеллигентным, гармоничным, не считая выпуклых, больших, широко расставленных глаз, которыми он некоторое время рассматривал нашу пёструю компанию.
- Здравствуйте, - сказал Вам Кого. – Вас зовут Упалыч?
- Предположим, - ответил хозяин дома после паузы.
- Видите ли, - продолжил Вам Кого, – на улице стемнело, и погода не располагает к прогулкам… У вас не найдётся места, чтобы переночевать?
Упалыч ещё раз нас рассмотрел.
- А слизняк ваш не нагадит? – поинтересовался он.
- Нет, - ответил Пых. – Я не в той фазе.
- Ну, проходите, - вздохнул Упалыч. – Придумаем, что с вами делать.
- Большое спасибо, - сказал Вам Кого, вытирая свои металлические ноги о драный коврик.
- Только я Лаврентий Степанович, - заметил Упалыч, входя в дом.
- А мужики на улице почему-то назвали вас Упалычем, - растерянно сказал Вам Кого.
- Почему, почему… - пробормотал Упалыч злобно. – Потому что жена моя слишком языком треплет.
Мы вошли и оказались в просторной прихожей. На полу лежал видавший виды ворсистый ковёр с узорами, напоминающими множество козлиных морд, а на потолке висела люстра в форме осьминога. На невзрачной тумбочке в углу, на розовой салфеточке, стояла поносного цвета фаянсовая ваза, из которой торчало растение, похожее на большой репейник.
Из коридорчика вело три двери. Упалыч махнул рукой в левую сторону:
- Можете там разместиться. Я пока занят. Сейчас новости будут, а потом выступление Семёна Ивановича. Я смотреть буду. Но, если хотите, можете присоединиться.
Мы переглянулись.
- Спасибо, - сказал Вам Кого. – Да, было бы любопытно посмотреть.
Вместе с Упалычем мы вступили в мрачноватую комнату справа, заставленную старинной мебелью. На стуле в углу сидела неподвижная полноватая женщина в малиновом халате. Я сначала подумал, что это манекен, но она вдруг шевельнулась и произнесла «Здравствуйте», после чего опустила взгляд и более не подавала признаков жизни.
Упалыч махнул рукой в сторону уродливого кожаного дивана и двух косолапых кресел, стоящих вдоль правой стены:
- Располагайтесь.
Мы послушно расселись по местам. Конотоп разлёгся на диване, Сам Дурак и я втиснулись рядом с ним. Цирикс и Вам Кого заняли кресла, Йок и Пахом уселись на валики дивана, а Пых растёкся по спинке, выставив наверх свою распухшую башку с непрерывно шевелящейся тычинкой.
- А вы неплохо живёте, - заметил Вам Кого.
- Да, - сказал Упалыч. – Я крепко стою на ногах. Но если как следует тряхнёт, никто не удержится.
Он сел на основательный деревянный стул с высокой спинкой, придвинутый практически вплотную к телевизору, и нажал на кнопку под экраном. Тяжёлый телевизор в старинном резном корпусе зашипел, по увеличенному линзой экрану побежали помехи. Упалыч взял лежащие рядом пассатижи и принялся с их помощью щёлкать каналами, издавая переключателем громкий хруст.
- Ага. Идут уже новости, - сказал он и уставился в экран.
В телевизоре появилось мутное чёрно-белое изображение диктора, который вещал, читая лежащую перед ним бумажку:
- … перевернулся и планирует пойти ко дну. Все сто тысяч пассажиров лайнера считаются пропавшими без вести. Его Величество император Семён Иванович Дудиков в кратчайшие сроки лично наказал всех виновных и распорядился спасать пострадавших. На помощь терпящему бедствие судну спешит трёхмачтовый ледокол "Пипец России".
Муть за спиной диктора поменяла узор – видимо, в студии сменился фон, хотя разглядеть рисунок на экране было невозможно.
- Надо же, - пробормотал Упалыч, обернувшись к нам. – Лично распорядился!
- Кхе, - сказал Вам Кого. – Интересно, как ещё он мог распорядиться.
- И лично наказал, заметьте! – заметил Йок.
- Неужто розгами? – предположил Пахом.
- Есть много способов, - вставила Цирикс.
Йок захихикал и чуть не свалился с валика. Упалыч приложил палец к губам и зашипел.
- На Удодинской птицефабрике удодов, - продолжал диктор, - побит рекорд по жирности птичьего молока утреннего удоя. Массовая доля жира в молоке достигла уже девяноста шести процентов. В планах руководства как минимум двукратное повышение этих показателей до конца текущего дня.
- Это же только представьте себе, какой темп! – восхитился Упалыч.
- Представляю себе молоко такой жирности, - сказал Вам Кого.
- Так у них удоды будут камнями скоро доиться, - поддакнул Йок.
- А что такое «доиться»? – спросил Пых.
- Как-нибудь покажу, - сказала Цирикс.
Упалыч зыркнул на нас недобро, но промолчал.
- А теперь к международным новостям, - сказал телевизор. – Планета Тяпи продолжает свою политику наращивания военной мощи. Как стало известно нашей внешней разведке, они выпустили очередной космический танк, способный летать на батарейках. Министерство внешних сношений Земли готовит ноту протеста.
- Агрессоры, - проворчал Упалыч. – Когда они уймутся, наконец?
- Что за планета такая – Тяпи? – не понял Вам Кого.
- Да нет такой планеты, - ответил Йок. – Я все планеты знаю. Так, надо же что-то в новостях рассказывать, вот и выдумывают названия позаковыристей.
- Я и чудней могу придумать, - вмешался Конотоп. – У меня же с верблюдами здорово получалось.
- Тише! – возмущённо воскликнул Упалыч. – Сейчас Семён Иваныч будет выступать.
На экране возникло изображение человека, сидящего за тяжёлым дубовым столом в короне и мантии. Лицо было трудно рассмотреть, но было ясно, что царь небольшого роста и ничем особенным не выделяется.
- Сморчок какой-то, - проворчал Вам Кого, но, почуяв на себе недоброжелательный взгляд Упалыча, примолк.
- Граждане Земли! - заговорил Дудиков. – Наша планета находится в тяжёлом положении. Нас окружают многочисленные враги, цели которых нам неизвестны, но намерения открыто враждебны и агрессивны. Всё, что мы им можем противопоставить – это нашу сплочённость и умение работать. Чем больше мы будем трудиться на благо планеты, чем больше отдавать, тем прочнее будет наша броня, и тем дальше будут стрелять наши пушки. Я не исключаю провокаций, диверсий и саботажа. Поэтому призываю вас быть бдительными. Не только по отношению к чужакам, но и ко всем, кто проявляет слабину, позволяет себе сомневаться в наших великих целях или просто плохо работает. С такими людьми надо обходиться жёстко. Как минимум брать на заметку и сообщать в соответствующие органы. Объявлять общественное порицание, бойкот и унижать всеми возможным способами, а в некоторых случаях и уничтожать. Сейчас не то время, когда мы можем проявлять слабость. Мы все должны действовать как один, исполняя общую волю. И я здесь как раз для того, чтобы указать, в чём именно заключается эта воля. Сейчас нам нужно быть как можно сильнее. Конечно, придётся напрячься и как следует затянуть пояса. Но каждая единица, собранная в виде налогов и штрафов, пойдёт на укрепление нашей планеты и её устрашающей обороноспособности. Спасибо вам за понимание и поддержку!
- Ну до чего же мерзкий тип, - сказал Вам Кого.
- Зато обороноспособность просто-таки устрашающая, - подтвердил Конотоп. – Я бы даже сказал, феерическая.
- Слово интересное, - заметил Пахом. – Семь букв «о».
- Семён Иванович, - сказал Упалыч, нахмурившись, - великий человек. Он столько для людей сделал, что и не сосчитать.
- Что, например? – уточнил Вам Кого.
- Он защищает нас от врагов, - ответил Упалыч. – И хоть какая-то стабильность при нём. Надежду он людям даёт.
- Надежду – это да, сколько угодно, - согласился Вам Кого. – Сейчас отдайте последнее, а потом, когда-нибудь, будет хорошо.
- Так ведь враги кругом! – Упалыч выпучил глаза и развёл руками с растопыренными пальцами. – Разве же не видите, что творится?
