Обнаженный Бог: Финал - Гамильтон Питер Ф. (читаемые книги читать .TXT) 📗
— Хватит.
Ток отключили. Мышцы Флетчера утратили жесткость, превратив его тело в дергающуюся бесформенную кучу живых тканей. Было тяжело обрести дыхание, при том что неумолимый металлический ошейник вгрызался ему в адамово яблоко. Пальцы слабо заскребли по воротнику.
— Лучше прекрати, ублюдок, не то я опять начну в тебя стрелять.
Флетчер заморгал от водяного душа, все еще брызгающего, как из пульверизатора, сосредоточившись на длинном шесте, отходившем от его ворота. На другом конце его был молодой парень, неодержимый.
— Опусти руки, давай, парень, руки вниз!
Флетчер убрал руки с воротника.
— Сла-а-авный мальчик, — оскалился молодой человек. — Эй, Квинн, я его для тебя приготовил. Он немного повопил, но он готов.
Квинн Декстер материализовался рядом с Билли-Джо. Несмотря на потоп, вода не коснулась его одеяния.
— Хорошо сработано. За этого я должен тебе по крайней мере графиню и классическую актрису.
Билли-Джо откинул голову назад и взвыл от радости:
— Да, сэр. Прямо помереть можно, если так долго трахаться.
— Какой позор, что моя старая подружка Луиза улизнула.
— Нет, она не улизнула, — взволнованно крикнул Билли-Джо. — Он сунул освободившийся шест от ошейника в руки вздрогнувшего Френкеля, который машинально за него схватился. — Я тебе ее достану, Квинн. Увидишь.
— Не надо, — сказал Квинн.
Но Билли-Джо уже бежал к пожарной лестнице.
— Билли-Джо! — тон был угрожающий.
Билли-Джо ответил придурковатой улыбкой и нырнул прямо в пожарную лестницу.
— Ах ты, мать твою! — воскликнул Квинн.
Он подчеркивал, как ему не хватало Луизы Кавана, когда он вел одержимых в башню. А Билли-Джо, при всей его преданности, был слишком туп, чтобы оценить простую стратегию.
Квинн не мог сам отправиться преследовать девушку. Флетчер разглядывал его с расчетливой яростью. Захваченный, но едва ли покорившийся. И было слишком много вопросов, на них он сосредоточил бездушные тела, которые теперь безвольно слонялись по коридору. Квинн щелкнул пальцами на двоих одержимых из хемпстедской группы.
— Вы двое, спуститесь туда и помогите ему.
Если бы у нее только хватило времени прочитать инструкции и пиктограммы сбоку пожарной лестницы, Луиза могла бы не так перепугаться. Спуск был старой идеей, модернизированной употреблением современной ткани, так что им можно было пользоваться почти с любой высоты. На первые четыре этажа она соскользнула с небольшим напряжением, потом ткань начала обвиваться вокруг нее, мягко тормозя падение. Ее спроектировали так, что она была эластичной только в одном направлении, с уверенностью, что ее длина остается постоянной. Конец свободно повиснет в одном метре над мостовой и так и останется, сколько бы народу ни оказалось внутри кокона.
Луиза мягко спрыгнула с этого конца, ей даже не пришлось сгибать колени, когда ноги коснулись земли. Ее нейросеть подключилась, а программа, подавляющая адреналин, быстро справилась с дрожью. Луиза сделала несколько нетвердых шагов в сторону от башни, затем посмотрела вверх. Слабые звуки боя разносились из открытого окна много выше. Какая-то выпуклость спускалась по шлангу, приводя ей на ум сравнение с морской свинкой, проглоченной змеей.
У нее не было времени искать укрытие, пока человек в шланге приблизится. Луиза пустым взглядом посмотрела на цилиндрик антипамяти, который держала в руке, затем прицелилась в конец кишки.
Оттуда высунулась голова, что ее удивило. Она ожидала, что это будут ноги.
Иванов сжал зубы от оглушающей боли в плече, а его нейросеть медленно налаживалась при спуске с высоты. Когда он выскользнул из шланга, блок обезболивания пришел в порядок, перерезая все импульсы от колотой раны. Большей трудностью был психологический шок.
Имея для манипуляции только одну руку, он неуклюже выбрался из шланга, когда кокон развернулся. Луиза бросилась на помощь, но у нее перехватило дыхание, когда она увидела состояние его окровавленной руки.
— Не надо, — простонал Иванов. Он скатился на колени, крепко сжав длинную рану, пытаясь унять кровь. — Уходите.
— Но вы ранены.
— Неважно. Уходите. Ну!
— Я… — она в отчаянии оглядела пустынные улицы. — Идти некуда.
Выражение лица Иванова изменилось:
— Есть Чарли. Бегите, Луиза. Сейчас же бегите. И продолжайте бежать. Для начала двигайтесь к Хеллоуэй-роуд, в этом направлении одержимых не так много. Стреляйте в каждого, кого увидите. То есть не задавайте вопросов, сразу стреляйте. Как только окажетесь в безопасности, найдите где-нибудь убежище, чтобы переждать. Обещаю, что сделаю все, чтобы спасти Лондон. Вы это знаете, Луиза. — Он посмотрел вверх. По шлангу спускалось новое утолщение, оно было уже на полпути к земле. — А теперь бегите. Быстрей! Давайте, давайте. Я здесь о них позабочусь. Они долгое время не будут вас преследовать.
Иванов подмигнул. Луиза поняла, что это он, не Чарли. Она кивнула и повернулась к нему спиной.
— Спасибо.
И исчезла в быстром беге к Хеллоуэй-роуд.
Позади нее Иванов повернулся лицом к шлангу. Он перестал заниматься раненой рукой, давая крови свободно стекать. Здоровая рука поднесла цилиндрик с антипамятью к краю шланга, как раз когда оттуда высунулась голова Билли-Джо.
26
— Узнаю эту поверхность, — в голосе Ионы слышалось столько волнения, сколько позволяли ей выражать ее биотехнические нейроны.
Стенки трубы были сделаны из того же губчатого материала, какой использовали тиратка в камере ноль-тау на «Танжунтике-РИ». Перчатки из вооружения сержантов как раз подходили под регулярно проходящие отверстия, позволяя обоим пробираться по трубе вслед за моздва.
— Совпадений не бывает, — сказал Джошуа.
— Шлюз впереди устроен по другому плану, — сообщила Иона. — Он не похож на те, что на «Танжунтике-РИ», но не напоминает и те, через которые мы прошли здесь.
Люк в центре перегородки представлял собой толстый квадрат из титана с большими затворами по краям и с похожими на поршни петлями. В поперечнике он достигал трех метров. Инфракрасные сенсоры Ионы показывали, что он гораздо теплее, чем стены трубы.
Моздва остановились возле перегородки, чтобы приложить к металлу маленькие датчики.
— Следующая секция обитаема, — объявил Квантук-ЛОУ. — Сейчас я хотел бы избежать контакта. Мы выйдем наружу.
Кусок окостеневшей губки отковыряли со стены при помощи инструмента с сильным зарядом энергии, обнажив гладкую внутреннюю поверхность, разрезали ее лазером и вышли.
Иона настроила датчики своего шлема на инфракрасный спектр. Они находились глубоко в изогнутом спиралью узле. Она не могла найти никакой логики или определенной схемы, трубы пересекались в пространстве, оставляя небольшие нерегулярные отверстия, огороженные толстыми распорками, и таким образом образовывали вокруг нее подобие птичьего гнезда. Блестящие красные нити оказались тепловыми проводами, проходящими снаружи трубы, а магнитные сенсоры показывали полупрозрачные изумрудные линии силовых кабелей.
— Здесь масса активности, — сказала Иона, — но каждая труба твердая и светонепроницаемая. Не могу пока ничего разобрать.
— А как насчет того, куда вы идете? — спросил Джошуа. — Есть идеи?
— Нет возможности. Слишком все перепутано, чтобы видеть дальше, чем на сто метров в любом направлении.
Вдоль каждой трубы были проложены толстые полосы губки, давая им возможность продвигаться легко. Моздва суетливо возглавляли шествие. Блоки-проводники Ионы показывали ей, что они еще сильнее углубляются в узел.
Через двести метров хаос в расположении труб закончился. Центр узла представлял собой полость более двух километров шириной. Самую середину занимал цилиндр диаметром в восемьсот метров, его ступицы, прикрепленные к окружающим трубам, с тяжелыми магнитными опорами, позволяли ему медленно вращаться. Двадцать процентов поверхности до самого торца покрывала лента из правильных треугольников. Инфракрасные датчики Ионы показали, что эта лента светится мягким розовым, что она гораздо теплее, чем большая часть оболочки. Радиатор, распределяющий внутреннее тепло цилиндра. Это означало, что внутренние системы функционировали.
