Ночь Пса - Иванов Борис Федорович (читать книги без сокращений txt) 📗
– Практически не было возможности установить, – поспешил он прервать паузу, – кем были эти... люди. И вообще – были ли они э-э... тем, чем мы их считаем...
Он запнулся. И закончил:
– По крайней мере, мне об этом ничего не сказали сверх того, что было в официальном сообщении...
– Темная история, – согласился бородач. – Тем не менее, вы вели себя мужественно... Этот тост за вас.
– Лучше выпьем в память о тех, кто не вернулся с борта «Саратоги», – предложил Ким без особого воодушевления. – Это – не большая заслуга – проявлять мужество, когда просто нет другого выхода... Другое дело, если бы удалось решить вопрос без потерь. Но так не получилось. За такие операции орденов не вешают.
– Бородач с пониманием вздохнул и наконец отправил содержимое чарки в свои – немалого объема – недра.
Второй раз за этот вечер Киму напомнили о том, о чем он не вспоминал уже больше года и надеялся не вспоминать никогда. Плохой это был знак. Ким машинально нащупал в боковом кармане давешнюю кроличью лапку. «Да как же зовут его? – продолжал он свои попытки вспомнить имя собеседника. – Ладно, черт с ним, с именем – хоть к кому он сюда прилетел? Что-то связанное с Комитетом по биобезопасности. Космозоология, зоопсихология... Прогрессирующий склероз... Склеротический прогресс... В тридцать с небольшим – немного рановато...»
Он с досадой опрокинул стопку в себя.
Оказывается, он давно не пробовал настоящей водки – его, что называется, проняло.
– Закусите вот этим, – энергично посоветовал ему бородатый космозоолог или зоопсихолог. – Замечательная вещь!
– Кто вам натрепался про мое участие в том деле? – напрямую спросил его Ким.
– Помощник капитана – еще на «Ореоле». Он вас узнал и – поверьте – отнесся к вам с большим уважением... А потом я сделал запрос по сети... Есть серия репортажей о событиях на «Саратоге». И потом Уолт Новиков – очень серьезный журналист, хотя и очень молодой – провел независимое расследование...
В конце концов, возможно так оно и было, и скверные предчувствия напрасно мучили Агента на Контракте. Но так или иначе, они не дали ему внимательно выслушать дальнейшие словоизлияния собеседника.
Тот, между тем, сетовал на то, что, воспользовавшись формальным предлогом для посещения «этой преинтереснейшей планетки», дал маху, повесив на себя чисто для проформы обязанность проинспектировать работу здешнего филиала комитета по биобезопасности. Проформа вылилась в нечто вроде одного из подвигов Геракла, с сильным привкусом Сизифова труда.
– Это – Авгиевы конюшни, милейший господин Яснов! – гудел бородач, пригребая из разрисованной под Хохлому салатницы квашеную с брусникой капусту. – Авгиевы конюшни! В отчетности у них и конь не валялся!... И вообще – нет слов! Нет слов!...
«Теперь будешь знать как путешествовать по Галактике на казенный кошт, старый дурень!» – не без злорадства подумал Ким, но вслух только посетовал на то, что за делами запамятовал, какая, собственно, истинная причина занесла почтенного собеседника в эти края.
И тут же пожалел о том.
Последовало долгое и обстоятельное – со вкусом исполненное, с остановками и достойными умелого рассказчика сценическими эффектами – повествование о том, каким необычным местом с точки зрения экзобиологии является Прерия и о каких-то – с довольно мудреным латинским названием – тварях, что смогли прижиться только в трех Мирах из Тридцати Трех... Одним из этих Миров, которым посчастливилось пригреть на своей груди помянутую тварь, натурально, и была Прерия. Затем Киму было рассказано о каком-то Апокрифе (это слово бородач произносил явно с большой буквы) Лоуренса, который на жизнь и повадки этих тварей пролил совершенно неожиданный свет. Апокриф этот военные в лице Космофлота и Управления Стратегических Разработок долгое время в каких-то своих идиотских целях скрывали в своих архивах, и только недавно, благодаря усилиям Кацнельсона старшего, Кацнельсона младшего и еще какого-то еврея, фамилию которого Ким не уловил, удалось из рассеянных по архивам Обитаемого Мира цитат и обрывков собрать и восстановить полный текст пресловутого документа и тем насолить касте военных с их прихвостнями. А из Апокрифа этого следовало, что речь идет о форме жизни, которая находится в совершенно своеобразных отношениях с пространством и временем.
– Если угодно, господин Яснов, – гудел бородач, наливая по второй, – мы сами, без каких-либо подсказок со стороны господ военных и всех их Спецакадемий, вышли на след легендарного Тартара...
– Тартара? – это слово резануло по мыслям Кима, снова напомнив нечто, о чем ему так хотелось забыть.
До этого момента мысли эти бродили несколько в стороне, ограничивая его участие в разговоре генерированием кратких междометий и вопросительных восклицаний – «да неужели?» и «кто бы мог предположить...». Теперь же Агент на Контракте с искренним интересом переспросил:
– Так что? Биологи тоже не исключают, что Тартар существует? И...
– Биологи этого не исключают в гораздо большей степени, чем физики и, извините за выражение, философы, – торжественно заверил его бородач. – Одни только опыты с подпороговым восприятием – те что проводил Мак-Грегори на Шараде и Харуре – говорят о многом... Именно поэтому я все больше тревожусь за этого чудака...
– Мак-Грегори, по-моему, давно э-э... – удивился Ким, отстраняя придвинутую ему стопку и обращая взгляд на циферблат часов.
– Я говорю не о Мак-Грегори! – с досадой воскликнул бородач, чуть было не расплескав от возмущения «Смирновскую». Но Господь не дал свершиться такому святотатству. – Я говорю о своем корреспонденте здесь – на Прерии, – стал втолковывать он Киму, снова придвигая поближе к собеседнику его чарку. – Поймите, что нашелся, наконец, бескорыстный энтузиаст, который своими руками и за свой счет начал осуществлять то, о чем мы все только болтали – «необходимо, необходимо...» А человек взял, да и осуществил то, что было необходимо – начал опыты по интродукции Пуссинерии на планете, существующей в области аномального пространства... Но ведь этот чудак, верно, и слыхом не слыхивал об апокрифе Лоуренса... И совершенно не представляет, чем рискует...
– Да уж если вы помянули о Тартаре, то, думаю, он действительно рискует... – Ким вернул чарку на место и решительно поднялся из-за столика. – Не знаю, как сам Тартар и его посланцы, а уж люди Комплекса до вашего чудака и энтузиаста доберутся – в этом можно не сомневаться... Мне, однако, пора. Дела. Так что я не могу себе позволить э-э... излишне расслабиться. Рад буду с вами и с тем вашим чудаком познакомиться... Возможно, и я познакомлю вас с интересным собеседником, доктор...
Уж в том, что бородач имеет академическое звание, Ким не сомневался и рассчитывал, что в ответ на четко прозвучавшее в конце его слов многоточие тот уточнит, допустим, «Петров». Но уточнения не последовало. Бородач, задумавшись о чем-то своем, не придал интонации его слов никакого значения. Он тоже поднялся и мрачно созерцал поверхность древнего напитка, плещущегося в его стопке.
– Напрасно я не предупредил его о своем визите по подпространственной связи... – сокрушенно сказал он, скорее всего – самому себе. – Рассчитывал связаться с человеком здесь, на месте... И вот затянул – со всей этой бюрократической канителью... А теперь – вот уже полдня не могу дозвониться до него...
Он сурово глянул на пристегнутый к поясу дорогой универсальный блок связи, словно тот был в чем-то виноват. Ким отметил про себя, что такие игрушки – с казенными регистрационными номерами – носят только высокопоставленные чиновники Федерации.
– Придется в ночь тащится к человеку на дом, не предупредив его заранее... – тяжело вздохнул бородач и с мрачным «не смею задерживать» пожал Киму руку.
ГЛАВА 2.
ВТЕМНУЮ
Гость нагнулся к самому уху своего Пса и довольно долго что-то доверительно сообщал ему, потом выпрямился и с широкой улыбкой протянул поводок приспевшему, наконец, на место действия Леону. Ободряюще похлопал того по спине и полез в салон кара.
