Бог гномов - Иванов Борис Федорович (книги без регистрации полные версии txt) 📗
— Как зовут того, о ком вы говорите? — хмуро спросил Агента Шишел.
— Кличка Мерлин вам незнакома? — осведомился Ким. Шишел молча поднялся на ноги, достал из кармана и бросил на колени Киму электронную карточку-ключ.
— Здесь — все. Номера счетов, сейфов, абонентских ящиков…
— Вы так легко расстаетесь со своей долей? — поинтересовался Ким. I
— Моей доли здесь нет! — хмуро отрезал Шишел. — У Мерлина был свой подход ко мне…
— И какой же? — с недоумением спросил Ким.
— Этот тип знает обо мне практически все, — объяснил Шишел. — Где-то раздобыл мое старое досье… Наверно, в его закромах его и обнаружат. Если, конечно, хорошо поищут. Поэтому он и поручил мне работу здесь. Все, что понатырили гномы, предназначалось только ему. Если бы дело выгорело, этот Мерлин, пожалуй, стал бы самым богатым человеком на Ваганте…
— За вами остались, стало быть, какие-то старые грехи? — усмехнулся Ким.
— Старые грехи есть за каждым, — вздохнул Шишел. — Они тянутся за нами с самого рождения… Если вы обещаете, что дадите мне время на то, чтобы убраться отсюда восвояси, то проблем с замком кейса не будет. Поторопитесь, полиция уже где-то рядом.
Ким улыбнулся и покачал головой.
— Это все — звуковые эффекты. Группа «силовиков» ждет моего сигнала. Это они меня уполномочили вести с вами переговоры. Я могу повременить с этим сигналом. Обещаю вам, что ваше досье не пойдет в ход раньше, чем вы окажетесь в безопасности.
Шишел молча наклонился над кейсом и принялся набирать на кнопках его замка бессмысленную при взгляде со стороны комбинацию слов и цифр. Все дальнейшее произошло чрезвычайно быстро.
Кейс распахнулся, и перед Дмитрием и Кимом предстало то, что можно было принять за изваяние немыслимо уродливого создания, словно воплотившего в себе все, противное природе человека. Тут же с металлическим выкриком Страж спикировал на разверстое убежище божества Живущих в Стенах и с уродливой статуэткой в когтях взмыл в небеса Ваганты. И оттуда прозвучал его голос:
— Обитатели Тверди сдержат свое обещание!
В заброшенном цеху остались только Ким, Шишел и опустевший кейс. Ким проводил Стража недоуменным взглядом и повернулся к Дмитрию.
— У вас не будет неприятностей от того, что вы выпустили Бога на свободу? — спросил тот.
— Все происходящее регистрируется, — пожал плечами Ким, — Такой поворот событий был предусмотрен и рассматривался как допустимый. Жаль, что вы остаетесь без всякого вознаграждения за свою работу. Ведь, в конце концов, вы приложили усилия, чтобы вернуть бога его «пастве».
— Это не совсем так, — пожал плечами Дмитрий. — С гномами у меня договор особый.
— И что же они должны теперь вам? — спросил Ким.
— Дар гномов, — ответил Дмитрий. — Они толком не объяснили мне, что они имели в виду. По-моему, птичка про это мне и крикнула на прощание. — Он решительно застегнул замок своей куртки. — Не прощаюсь с вами. Думаю, что нам еще предстоит увидеться. Тогда, может, и смогу рассказать, что это за дар такой.
Ким остался в цехе, наполненном пылью и гаснущими лучами заходящего солнца. Он снял с пояса и поднес к уху трубку мобильника.
— Алло, комиссар… — произнес он в микрофон.
«Сиамским близнецам» не пришлось терять время в приемной Хозяина боев. Оба они буквально подвернулись ему под руку прямо в «кишке», ведущей к рингу-арене.
— Вы таки — на пару со своей «подружкой» — уломали вашего приятеля прийти куда надо и когда надо? — ласково улыбнулся Обух и потрепал Арийца по плечу. — Ну что ж… Теперь вы уж оба от ринга — ни ногой! И молитесь какому угодно богу, чтобы он даровал этому нахалу победу в первых двух драках и — сокрушительный обвал в финале.
Ариец удержался от того, чтобы ответить издевательским «рады стараться!», и просто выразительно промолчал. Обух после оглушительного фиаско, которое он потерпел в затее с Богом гномов, не выглядел ни удрученным, ни разъяренным. То ли его снедали уже какие-то другие замыслы, то ли сказывалась хорошая доза транквилизаторов, которую ему вкатили ангелы-хранители из «скорой помощи», но был он сейчас спокоен и холодно-ироничен.
— Проводите этого парня и его «подружку» на их места, — распорядился Хозяин боев, и двое крепких парней с бритыми затылками быстро подхватили Гарри и помогли ему пройти в зал-бункер «арены» и отыскать там нужный ряд и нужное место. Следом за ним в бункер ввели и Билли и с размаху плюхнули на лавку слева от Гарри. По всей видимости, никому из людей Обуха не надо было объяснять, кого он подразумевал под кличкой «подружка».
Ариец, как он уже привык, просто откинул голову на спинку кресла и поплотнее зажмурил глаза. Поэтому он просмотрел довольно интересный первый тайм полуночного боя. Разумеется, как и положено, против Цыгана выставили никому не известного новичка. Но тот — против всяких ожиданий — умудрился довольно долго — минут десять или пятнадцать — продержаться против уже зарекомендовавшего себя в предыдущем бое Цыгана.
Явно на потеху публике оба участника показали несколько своих «фирменных» номеров. Новичок пару раз превращался в стремительный язык пламени, а Цыган рассыпался мелким пеплом и восставал из него в противоположном конце арены. В отличие от старшего из «близнецов», Бейб не утратил интереса к зрелищной стороне своего бизнеса и глядел на все происходящее широко открытыми, словно плошки, глазами. И даже непроизвольно огорчился, когда Цыган вдруг молниеносно одержал верх над своим противником. Роман одному ему известным заклинанием сделал новичка нелепой марионеткой, и тот, комически приплясывая и взмахивая руками, раскланиваясь и расшаркиваясь перед публикой, покинул арену.
Ариец, почуяв, что первый раунд окончен, приоткрыл глаза и, скосил взгляд на ложу, издавна облюбованную Хозяином боев. Тот, по всей видимости, если и не был так уж доволен результатом поединка, то не был и взбешен им. Все пока укладывалось в заранее установленные рамки.
Гарри снова закрыл глаза — и покрепче. Начинался второй раунд.
В этот раз против Цыгана выставили Тройна, мага опытного и поднаторевшего в запретных и полузапретных приемах магических единоборств. Этот поединок был вовсе не так эффектен с виду, но, пожалуй, гораздо более интересен для знатоков, чем тот, что ему предшествовал.
Первое время казалось даже, что Тройн играет в поддавки с неожиданно объявившейся «новой восходящей звездой магического ринга» (как анонсировал Цыгана импозантный конферансье). Но уже с третьей или четвертой минуты поединка стало ясно, что игра пошла всерьез. Для профанов оба участника схватки, конечно, не забыли подбросить несколько спецэффектов. Тройн временами рассыпался по арене дюжиной призраков-двойников, а Цыган морочил зрителям головы, подбрасывая к этим двойникам своих «кукол», которые путали всю игру, выкидывая трюки порой совсем уж непристойного толка. Тройну, однако, почти удалось переломить ситуацию в свою пользу. Пару раз он даже замкнул Цыгана в «невидимую клетку», но тот оба раза выскальзывал из незримых оков. еще несколько раз подряд противнику Романа удавалось перехватить власть над его мыслями и заставлять Цыгана неожиданно падать на колени и произносить бессвязные речи, которые уже почти могли сойти за просьбы признать его поражение.
Но в последний момент Роман нанес Тройну точечный, «кинжальный» удар. Прием этот был из числа запрещенных. Он ставил противника на грань необратимого безумия. Он погружал его в мир призрачной реальности, которая, по легендам, окружает магов, но лишь иногда открывается им. Но на запретных боях, по молчаливому согласию зрителей и судей, бывало, что о запретах, наложенных на различные приемы борьбы, забывали. И Тройн сдался. Что-то там, в мире, где обитала его душа, оказалось слишком нестерпимым для того, чтобы надолго оставаться в нем. Ариец снова покосился на Обуха. Тот был по-прежнему непроницаемо спокоен. Только немногие в зале понимали истинную причину этого спокойствия.
Наступил перерыв, предшествовавший заключительному, финальному раунду. Бейб поднялся было с места, чтобы покурить в «кишке», но тут же на его плечо легла рука сидевшего позади подручного Хозяина боев и придавила к сиденью. Нервно окинув взглядом зал, Билли понял, что люди Обуха сегодня надежно перекрывают тут все ходы-выходы. Он встретился глазами с Арийцем и понял, что не может рассчитывать в ответ ни на что, кроме грустной понимающей улыбки.
