Степень превосходства (СИ) - Соколов Юрий Юрьевич (список книг .TXT) 📗
— Паго, что происходит?
Молодец, Клен, первым на меня вышел… Ну да, ведь он за мной следил, сообразил Нвокеди. Я сам приказал ему… Мысли путались. В груди болело. И еще болела голова.
— Клен, я попал в переделку… Далеко ты?
— Семьсот двадцать метров по прямой… Семьсот пять. Но по прямой ты не пройдешь, там болото. Возьми вправо.
Всего семьсот метров? Может, зря поторопился и послал SOS… Нвокеди послушно свернул направо.
— Шестьсот сорок метров, — сообщил киб-мастер. — Теперь влево и вдоль болота. Видишь его?
— Да…
— Говорит Служба охраны заповедников, — послышался из передатчика другой голос. — На связи Герман Левицкий… Вы в состоянии говорить?
Отвечать? Не отвечать? Сзади не смолкал шум погони. Хоть отвечай, хоть нет — после получения сигнала бедствия СОЗ начинает спасательную операцию автоматически. Если успеть добежать до катера, взлететь, добраться до лагеря и установить на место снятый маяк… Тогда еще будет можно все как-то объяснить… Нет, ты неисправимый оптимист, Паго. И глупец тоже неисправимый…
— Двести семьдесят метров, — сообщил Клен. — Теперь давай опять влево, потом прямо. Уверен, что не хочешь ответить этому парню?
— Нет, не уверен… — Мысли сбивались. — Не уверен, но отвечать не буду. И ты молчи. Потом разберемся.
Судя по звукам сзади, твари нагоняли. Нвокеди мельком оглянулся — боже, метрах в пятнадцати, не больше. Пятеро…
Он уже видел поляну в просветах между деревьями.
— Говорит смотритель Герман Левицкий. Иду к вам, держитесь… Вы можете ответить? Вы…
Голос захлебнулся в сплошных помехах, уши разодрал жуткий визг и рев сзади. Преодолевая внезапно накатившую слабость, Нвокеди проскочил редкий кустарник и выбежал на поляну. Прямо перед ним, в двух метрах над землей завис катер, трап опущен. Наверху, словно воплощение надежды, темнел открытый люк шлюзовой камеры. Вперед, вперед… Ноги стали непослушными, но Нвокеди заставил себя добраться до трапа и встать на нижнюю ступеньку. Сейчас Клен втащит его внутрь. Сейчас… Трап остался на месте.
Скрипя зубами, Нвокеди полез наверх. Перед глазами все прыгало, к горлу подступала тошнота. Господи, да что ж это такое?
Он наконец добрался до люка и бессильно свалился на пол шлюза.
— Закрой люк, Клен… Закрывай этот чертов люк и стартуем!
Клен не отвечал.
SOS-передатчик тоже вышел из строя? Да, вероятно; но ведь теперь ему не нужен передатчик. Клен может слышать его повсюду внутри корабля… Может — но не слышал.
— Клен! Клен!..
Нвокеди с величайшим трудом поднялся на ноги. Внизу, у трапа, стоял огромный обезьяноящер. Вот он взялся за перила когтистой лапищей и стал неловко подниматься по ступеням. Длинный хвост волочился сзади. Нвокеди добрался до рычага аварийного закрытия люка, ухватился обеими руками, дернул, снова повалился на пол и потерял сознание. Тяжелая бронированная плита мягко скользнула вниз, закрывая проем.
***
Уведомление о ЧП было передано смотрителем Левицким на узловую орбитальную станцию «СОЗ-Тихая» сразу после того, как он осмотрел место происшествия и установил личность потерпевшего. Оттуда информация ушла на базу экспедиции ККВЦ в секторе восемнадцать.
— Вот паскудник, — сказал Бабурин, имея в виду Нвокеди. — Он все-таки был в районе стариц.
— Такое ощущение, что Иванов совсем не следит за своими людьми, — заметил Шентао.
— Следит, Кэй, еще как следит. Но он не может высаживаться на планету с каждым специалистом. И потом — у нас что, с дисциплиной все в порядке? Взять хотя бы случай с этой зоопсихологиней Анке Солф…
Шентао скривился как от попытки разгрызть орех больным зубом. Одно только воспоминание о выходке «этой зоопсихологини» вгоняло его в глубокий стресс.
— Ладно, замнем для ясности, — сказал Бабурин.
— Замнем, — печально вздохнул Шентао.
— Так вот — Нвокеди у стариц был. И что ты теперь скажешь о связи между бурями помех и деятельностью людей?
— То же самое. Оснований для окончательных выводов пока недостаточно.
— Согласен. Но и ты согласись, что их стало больше.
— Согласен.
Разговаривая, оба руководителя экспедиции уже шли к ангару. Дежурный техник как раз выводил оттуда открытый шестиместный аэроглиссер, похожий на летающий катамаран. Только «поплавки» его служили в качестве багажных отсеков, а общую ажурность конструкции нарушала плита антигравитационной платформы внизу. Рядом стояли четверо молодых парней в стандартных комбезах с эмблемами Комитета по контактам. Один тут же занял место пилота.
— В район Малых стариц, — сказал ему Бабурин.
— Там ведь сейчас смотрители работают? — спросил тот.
— Ну да, а мы прилетим и будем им мешать… Ладно, шутки в сторону. Задача у нас простая: исследуем район ЧП на предмет наличия следов горилл Фостера. Дальше — по обстоятельствам.
Глава 5
Засидевшись с отчетами допоздна, утром я встал позже обычного и слегка окостеневший. Поэтому на прогулку не пошел, а велел Полли выдвинуть тренажер, влез в него, выставил нагрузку на максимум и принялся прокачивать одну группу мышц за другой, наращивая скорость. Тренажер, не привыкший к такому обращению, жалобно стонал, но держался. Четыре дня назад у меня получилось его сломать, и я не терял надежды повторить успех до отбытия из Уивертауна.
— Вы в отличной форме, мистер Дуглас, — похвалила меня Полли, когда я оставил тренажер в покое.
— Остатки роскоши былой, — возразил я, направляясь в душ. — Доведись сейчас восстановиться в армии, едва-едва сошел бы за доходягу.
Однако я знал, что в армию по доброй воле не вернусь, — потому и позволял себе всяческие поблажки, как и положено гражданскому. Конечно, я упрямый, и уроки жизни усваиваю не всегда легко, — но зато накрепко. В свое время потребовалось четыре года службы в самых костоломных частях спецназа ВКС, прежде чем до меня дошло, что убивать людей, пусть даже они законченные поганцы, совсем не весело. Тогда я ушел в медицину, чтобы их лечить. В том числе поганцев, — но главным образом всех остальных. Жаль, что моего благородного порыва хватило ненадолго.
Устроив себе теплый летний дождик, я постоял под ним немного, вышел из кабинки и растерся полотенцем. Когда вернулся в комнату, запиликал сигнал вызова: Полли сообщила, что на связи Земля, Монреаль. Ближайшая стена превратилась в экранон и протаяла прямо в наш офис. Там никого не было, кроме хмурого и озабоченного Крейга.
— Включи обратку, — проворчал он вместо приветствия. — Я тебя не вижу.
— Я еще халат не надел, — огрызнулся я.
— Ну и что? Думаешь, в халате ты красивее, чем голый?
— Ладно, Полли, включи ему, — сказал я. При случае Крейг мог становиться еще сварливее чем Кэт, а ругаться с ним сегодня мне не хотелось.
— У тебя там давно утро, — проинформировал меня он. — Чем ты там занимаешься, хочется знать? Я бы на твоем месте занимался делом.
— Жаль, что ты не на моем месте, старый брюзга.
— До сих пор ничего? — спросил Крейг с пониманием, меняя тон на глубоко сочувствующий.
— Как ты догадался? — спросил я в ответ, состроив заинтересованную физиономию.
— Да не переживай ты так, никто тебя не винит.
— Еще бы не хватало… Знаешь, у меня предчувствие, что торчать на Безымянной дальше бесполезно. На церемонию закрытия конгресса оставаться тем более не хочу.
— Тогда возвращайся.
— А где остальные?
— У нас тут тоже утро… То есть на улице полдень, но Кэт еще спит, и будить ее ради консенсуса я не буду — она меня порвет. Малыш сидит в имитаторе, и ему, как догадываешься, плевать на консенсусы. Так что прилетай — все обсудим без спешки. На крайний случай можем заняться какой-нибудь мелочевкой — бивнями, чучелами, шкурами…
— Ну да! — обрадовался я. — Устроимся работать в налоговую полицию и сдерем по три шкуры с каждого, кто попадет к нам в лапы.
Крейг обиженно фыркнул и отключился.
Когда решение принято, я не люблю откладывать его осуществление, однако до вылета на Землю мне предстояло решить кучу вопросов. Полли, связавшись с информаторием пассажирского космопорта, сообщила, что ближайший подходящий рейс ожидается через десять часов, и я везде успевал. Первым делом отправился на Второй космодром и лично убедился, что с нашим кораблем все в порядке. Простой трансгалакта был бы страшным расточительством, и мы всегда старались сдать его внаем, когда не использовали сами. Последние четыре месяца «Артемида» возила удобрения с Этоли на Анагиту и еще куда-то, а теперь стояла в двенадцатом ангаре, площадка номер семь. Без громоздкого грузового отсека, который сейчас болтался где-то на орбите Безымянной, она выглядела необычайно легкой и грациозной. Я прошел в рубку, сел в пилотское кресло и развернул его от пульта.
