Перед пробуждением - Рака Грег (книги бесплатно без регистрации txt) 📗
Рей летела дальше. Легкодоступные залежи остались позади, местность становилась все более и более неровной. Слабость прошла, еда из пакетика хоть ненадолго прогнала сосущий голод, и Рей наслаждалась полетом. Быстрее, мощнее — она упивалась напряженным дрожанием двигателя и скоростью. Этот спидер у Рей уже несколько лет, она сама его собрала. Она все сама собирала. Если ей и было чем гордиться, так только этим.
Кладбище кораблей — это не то чтобы огороженная территория. Это прямо-таки бескрайнее пространство. Бывает, едешь по нему, едешь — и ничего. А потом переваливаешь через гребень высокой дюны — и на тебе! Перед тобой целая свалка обломков. Буря не просто обнажила новые месторождения — она преобразила всю пустыню. Рей даже не догадывалась, насколько далеко забралась, пока не оказалась на Трескле и не увидела Шип. В пустыне не очень-то много мест, которые никогда не меняются; Трескл как раз из таких. Его всегда можно узнать по Шипу — торчащему из песка почти вертикально хребту какого-то корабля основного класса. Уже никто и не помнил, чей это был корабль — республиканский, имперский или вообще из давних времен. Определить было невозможно, поскольку от корабля уцелел только киль да несколько перекрученных опор, все еще каким-то чудом державшихся на останках каркаса. Все остальное при ударе о землю уничтожил взрыв плазмы. От сильного жара песок раскалился так, что расплавился и превратился в черное стекло. С годами стекло крошилось, обломки становились все мельче, и наконец то, что однажды было стеклом, стало снова напоминать песок. Если ехать или ступать по нему, раздается похрустывание и потрескивание, и эхо несется вдаль на многие километры.
От этого потрескивания и название — Трескл.
Возле Шипа Рей затормозила и, чуть приоткрыв лицо, глянула на солнце. До темноты еще пара часов, прикинула она, а до дома добираться почти столько же. Ночью температура резко падает, наступает холод — такой же невыносимый, как дневной зной. Рыскать по пустыне в темноте желающих немного, но и такие находятся. По большей части это хищники, которым тоже надо выживать, как и всем остальным обитателям Джакку. Ночью на охоту вылезают целые стаи грызоглодов, плотоядных тварей, которые не прочь поживиться теплой кровью. Так что лучше бы обернуться до темноты.
Ладно, этот день она потеряла, но завтра постарается начать пораньше и отыграть упущенное. Рей заглушила двигатель, спрыгнула вниз и выплюнула песок изо рта. Пришлось наполовину опустошить одну из бутылок, что сегодня дал ей в уплату Ункар. Затолкав бутылку назад, в сумку, Рей окинула Шип задумчивым взглядом. Взобраться на него можно. Опасно, конечно, но ей по силам.
Вытянув из-за спины посох, Рей прислонила его к спидеру и зашагала к Шипу. Земля словно разламывалась под ее подошвами; стекло похрустывало и трескалось. Когда девушка приблизилась к основанию Шипа, тот жалобно скрипнул и сдвинулся, словно говоря ей: шла бы ты назад.
Металл раскалился за день и обжигал руки, пока она карабкалась вверх. Рей обернула ладони шарфом, но жар проникал и сквозь ткань. Зато опор для рук и ног оказалось больше, чем она надеялась, так что восхождение шло довольно быстро. Рей старалась не думать ни о том, что наверху, ни о том, что внизу, — просто искала опору и лезла все выше. Вот уже ветер треплет концы шарфа — значит, она совсем высоко. Пора остановиться. Рей уселась в подходящем разломе — не очень-то удобно, но жить можно. Да и как будто безопасно — по крайней мере, пока.
Отсюда открывался потрясающий вид. До земли добрая сотня метров, если не больше. Надо же, как лихо она вскарабкалась! Бросив взгляд туда, откуда она прибыла, Рей различила Нииму — если, конечно, это действительно была Ниима, сверкающая и искаженная в жарком мареве. Между Шипом и городишком простиралось кладбище кораблей, его границу обозначал мертвый звездный разрушитель. Отсюда даже он выглядел крошечным. Рей извернулась, чтобы вытащить из сумки макробинокль. В нем работал только один объектив, так что, строго говоря, это был макромонокль. Но хоть половина действовала исправно, и на том спасибо. Рей поднесла бинокль к глазам и оглядела окрестности.
Вот на горизонте парочка тидо. Встроенный в бинокль дальномер показывает: до них километров пятьдесят. Поклажетягов они ведут в поводу, значит долгий поиск на сегодня завершен и тидо направляются домой. А если повернуть бинокль левее... Вид открывается совсем неинтересный. Ничего нового, разве что несколько привычных остовов исчезли, поглощенные пустыней.
И тут что-то словно кольнуло в глаз, какая-то вспышка на долю секунды — то ли металл, то ли стекло. Рей повернула бинокль, чувствуя, как сердце забилось чаще. Сейчас она аккуратно поведет макробиноклем назад, разглядывая все, что уже успела осмотреть, в обратном порядке. И хоть ей не терпится, спешить ни в коем случае нельзя. Вести бинокль нужно медленно-медленно, собрав волю в кулак. Солнце садится, и неизвестно, что мог выхватить из тени его луч. Тут вопрос точного места и времени, все решают минуты, даже секунды. Сейчас солнце спустится ниже, и то, что оно озарило внезапной вспышкой, канет во мрак навек.
Но Рей нашла то, что искала, — яркая искра на обнаженном металле. Она подкрутила бинокль, присмотрелась внимательнее. И едва не свалилась с Шипа.
Это был корабль.
Рей опустила бинокль и глянула на солнце. Если спуститься прямо сейчас, она вернется домой засветло. Или все же рвануть к кораблю? Возле него она тоже будет засветло. Но тогда в шагоход до темноты ей уже не успеть: в пустыне станет холодно и мрачно со всеми вытекающими последствиями. Оставить находку до завтра, проснуться пораньше и сразу помчаться туда — тоже вариант. Но вдруг она не сумеет отыскать то место? Или кто-то еще обнаружит этот корабль?
Два последних довода оказались самыми вескими. Она может не найти корабль. Что, если его отыщет кто-то другой? Рей приняла решение.
Она затолкала бинокль в сумку и приступила к долгому спуску.
Это оказался старый «Гтрок-690» — небольшой легкий грузовик. В симуляторе полета был такой, только модель более поздняя — 720. Рей летала и разбивалась на нем тысячу раз. Солнце уже коснулось горизонта; все вокруг купалось в золотистом сиянии, и корабль казался сверкающей драгоценностью. Он и был драгоценностью, самым большим на свете чудом. И чудо было не в том, что до сих пор его никто не нашел и не обчистил. И даже не в том, что он лежал почти на поверхности. Чудо было в том, что корабль уцелел.
Нет, повреждения, конечно, были, и немало. Это Рей заметила уже издали, как только соскочила со спидера и замерла, всматриваясь в свою находку. Телеметрическую тарелку срубило напрочь; несколько секций носового иллюминатора в рубке разбились вдребезги — при крушении, наверное; две секции уцелели, но потрескались. Вдоль корпуса слева от Рей — по правому борту, мысленно произнесла она, — метра на два тянулся огромный пролом, из которого торчали заржавленные, расплавленные провода и здоровенный кусок оборванного кабеля. Кто бы ни был в рубке на момент падения, вероятно, он выполнил полный посадочный цикл. Там, где песок осыпался, Рей могла разглядеть, что посадочных опор как не бывало.
Но все равно: это же целый корабль, не куча обломков. И Рей нашла его — значит, теперь он принадлежит ей. Странное что-то творится с лицом — будто щеки слегка покалывает. Рей подошла поближе, и взгляд ее случайно упал на собственное отражение в остатках носового иллюминатора. Вся перемазанная, но это неудивительно. Удивительно другое — она улыбается. Рей попыталась перестать, но странное покалывание в щеках не исчезло. Она сдалась и снова заулыбалась.
Ункар отвалит за это... Рей попробовала сосчитать в уме, сколько Ункар может дать за такую находку. Сотню пайков? Пять сотен? Ей этого хватит на год. А она получит воду и разные нужные штуки: инструменты получше, а может, даже и бластер! Уж он-то защитит ее надежнее, чем этот посох. И это только за сам корпус, а ведь наверняка внутри тоже есть что-то ценное!