Капитан без прошлого (СИ) - Кащеев Денис (читаемые книги читать .TXT, .FB2) 📗

Капитан без прошлого

1. Из тьмы во свет, далее бегом

Все началось во тьме. Тьме кромешной, непроглядной, абсолютной — впервые открыв в ее царстве глаза и затем опять закрыв их, я не ощутил ни малейшей разницы.

Все же снова распахнув веки, я напряженно прислушался: ни звука — полная тишина. Такая же давящая, густая и всепоглощающая, как и уже упомянутая тьма вокруг.

Попробовал пошевелить рукой: получилось. Дрогнувшие пальцы ощупали жесткую, чуть шершавую поверхность, на которой, как оказалось, я лежал на спине. Дальше, правее, вверх поднималась стена, похоже, обитая чем-то гладким и упругим. То же самое обнаружилось и слева.

Уже что-то.

Руки мне удалось развести в стороны почти полностью — то есть от стены до стены тут было где-то дула полтора… Э, какого еще дула?!

«Дул — стандартная единица измерения длины», — словно бы подсказал мне кто-то. Нет, вслух слова не прозвучали — просто мысль вдруг возникла в мозгу, разом, готовая к употреблению, разве что подарочной ленточкой не перевязанная. Сперва будто бы чужая. Но через неуловимый миг — уже определенно моя собственная.

Ладно, орден с ним, с этим дулом… Стоп! Почему орден?

«Орден Крови — внесистемное вооруженное объединение, возникшее в полулегендарную эпоху Восстания Машин для защиты интересов человечества. В настоящее время пользуется неоднозначной репутацией. Вошел в поговорки, в том числе как пример в целом безобидной, но досадной нелепости, с которой, однако, ничего невозможно поделать», — снова пришло ко мне ниоткуда разъяснение.

Ну да, точно. Это же каждому известно. Разумеется, прекрасно знал про пресловутый Орден Крови и я — просто… забыл? А затем раз — и вспомнил? Похоже на то…

Помедлив пару ударов сердца («неофициальная, но широко распространенная единица измерения времени» — да, да, я сразу понял, спасибо!), я осторожно приподнялся на локтях, затем попытался сесть, зачем-то рывком — однако в этом не преуспел, почти сразу глухо ударившись головой о низкий потолок. Не то чтобы сокрушительно — как и стены, тот предусмотрительно покрывала мягкая обивка — но все же довольно чувствительно. От неожиданности руки у меня подогнулись, и я снова кулем повалился навзничь, выдохнув при этом нечто маловразумительное, но более чем экспрессивное:

— Шаккр!

«Расхожее бранное выражение, не несущее иного смысла помимо эмоциональной окраски ситуации, как правило — негативной».

— Шаккр! — повторил я уже осознанно, почти машинально поднимая руку к потолку. Так и есть: на ощупь обивка там была точно такая же, как и на стенах справа и слева.

Где же это я? Уж не в гробу ли? Эй, алё, память моя, или кто ты там, это вопрос: где я, к ордену, нахожусь?

На этот раз, впрочем, никакого ответа не последовало. Вот так всегда, когда действительно нужно — не дождешься!

— Шаккр! — в третий раз подряд выговорил я.

Затем снова приподнялся на локтях, старательно вгляделся в окружающую тьму — все столь же безрезультатно. Эх, мне бы хоть жалкую искорку света!

Но откуда в гробу возьмется свет?..

Кажется, я произнес это вслух — по крайней мере, последнее слово — я еще успел подумать о том, как странно оно звучит. Будто говорю на каком-то чужом языке…

«Универсальное межсистемное наречие. Иначе — “УМ-наречие” или попросту — “ум”».

Очередную любезную подсказку я получил, крепко зажмурившись, ибо стоило мне произнести в голос слово «свет» — на этом самом замысловатом УМ-наречии — как тот ярко вспыхнул из-под потолка.

— А мой родной язык тогда какой? — опасливо приоткрывая глаза, поинтересовался я, при этом не без удивления поймав себя на мысли, что думаю, строю фразу именно на «ýме», никак иначе. Не так уж мне он, получается, и чужд?

Тут внятного мысленного отклика, увы, не поступило.

Между тем я наконец сумел худо-бедно оглядеться. Нет, пожалуй, это все же был не гроб. Начнем с того, что в гробу не бывает сгруппированных попарно управляемых голосом ламп дневного света. Ведь не бывает же? А еще там, по идее, не нужна ниша в стене с аккуратно сложенной одеждой и парой высоких ботинок (сам я, как, к слову, выяснилось, беспардонно возлежал тут в чем мать родила). Да и места вокруг для последнего пристанища, пожалуй, несколько многовато… Хотя великих древних правителей, кажется, так и хоронили — в просторных богатых гробницах, снабдив запасом вещей… Я древний правитель? Абсурдность самой формулировки намекала, что едва ли. Но кто тогда я такой? И где нахожусь, если не в могиле?

«Типичная эконом-капсула гостиницы при провинциальном космопорте», — тут же сложился в моей голове четкий ответ на второй из двух вопросов.

Ну, допустим. И как я сюда попал?

Нет мыслей.

Так кто я есть, орден меня побери?!

Только теперь осознав, каким именно вопросом сподобился задаться, я весь аж похолодел. Я что, действительно этого не знаю?! Получается, так… Шаккр! Шаккр! Шаккр!!!

Тем временем взгляд мой сам собой скользнул в сторону и вниз, на мизинец моей левой руки — тот был окольцован узким серебристым ободком.

«Стандартный идентификатор-коммуникатор, сокращенно — СИК, — услужливо всплыло в памяти. — Версия базовая, бесплатная».

Верно, как я мог забыть?!

Согнув большой палец, я аккуратно коснулся его кончиком кольца на мизинце. Кожу кольнуло — СИК был активен. Как я это понял? Как и все остальное — вспомнил.

— Кто я? — невольно затаив дыхание, я слегка царапнул кольцо ногтем — именно так, как это и требовалось. И добавил, снова по безотчетному наитию: — Голосовая выдача!

— Космологический вид: человек исходный, — с расстановкой раздалось из кольца на безупречном УМ-наречии. — Клонический статус: оригинал. Пол: мужской, — ну, в последнем у меня особых сомнений и не возникало — как минимум с того момента, как в капсуле зажегся свет. — Личное имя: Йурриий, — а вот это прозвучало донельзя коряво, но, как было бы корректно, я понятия не имел — просто почувствовал нутром скребущую фальшь. — Родовое имя: Васс иль Ев, — продолжал между тем СИК. — Родная система: предположительно, Ев. Примечание: сведения о местонахождении звездной системы или планеты с подобным или схожим названием в доступной базе данных отсутствуют. Возраст: двадцать четыре полных стандартных витка.

Двадцать четыре стандартных витка — это…

«Грань юности и молодости», — сообразил я, еще не успев толком сформулировать вопрос — похоже, с каждым разом моя память выдавала информацию все оперативнее.

Что ж, спасибо, что не старик и не ребенок! Ни тем, ни другим оказаться мне почему-то не хотелось.

— Образование: нет данных, — размеренно продолжил между тем СИК. — Профессия: нет данных. Имущественное положение: сто три безналичных кредита и одно нереализованное право.

Сто три кредита это…

«Четверо суток досыта есть и сладко спать. Или восемь суток — впроголодь и с ночевкой в эконом-капсуле вроде этой».

Как-то маловато будет, нет? А что такое нереализованное право, простите?

«Формальная правовая конструкция».

Это понятно. А если конкретнее?

Память промолчала.

— Какое нереализованное право мне принадлежит? — поинтересовался я, повторно проведя ногтем по кольцу.

— Нет данных, — бесстрастно отшил меня СИК.

— И… Как же тогда? — растерялся я.

— У вас одно входящее сообщение, — невпопад сообщил коммуникатор. — Транслировать?

— Ну, давай… — несколько неуверенно кивнул я — и тут же непроизвольно отпрянул: в воздухе прямо передо мной откуда ни возьмись появился слегка мерцающий голубой силуэт, отдаленно напоминающий человеческую фигуру. — Шаккр!

«Один из общепринятых вариантов заставки при анонимном сообщении», — подоспела мне на помощь все же малость притормаживающая память.

— Приветствую, Юрий! — хриплым, скорее всего — мужским голосом проговорил между тем призрачный визитер. Вот теперь, пожалуй, мое личное имя было произнесено верно — но явно вопреки всем мыслимым правилам «ýма». — Прошу прощения за анонимность, — вкрадчиво продолжил между тем мой виртуальный собеседник. — Но ты меня сейчас так или иначе не признаешь, а мне следует проявлять осторожность. Тем более, что, раз возникла нужда в самом этом сообщении, что-то где-то уже пошло не по плану. Как бы то ни было, подобный вариант был нами предусмотрен, и свое слово я держу: обещанный мной корабль ждет тебя на стоянке космопорта. Это меньшее, чем я могу отблагодарить тебя за то, что ты сделал для меня… Хотя да, ты же не помнишь… Ну и неважно тогда пока… Но вернемся к сути дела, — словно бы опомнился он. — У тебя есть три дня на то, чтобы вступить во владение кораблем, иначе потом по местным законам соответствующее право будет аннулировано. Впрочем, времени в твоем распоряжении всяко более чем достаточно. Принимай корабль, набирай недостающий экипаж, начинай бизнес — осваивайся понемногу, в общем. Ну а там, глядишь, и я подтянусь — и отвечу на все твои вопросы, коих, у тебя, не сомневаюсь, прорва. Пока же, друг мой, на этом все, что я хочу — и могу — сказать в эфире. До встречи, Юрий — надеюсь, уже скорой. И коротких нырков твоему новому кораблю!