Добрый дедушка Мороз (СИ) - Ильева Анита (читать книги онлайн бесплатно полностью без .txt) 📗

К чему приводят суеверия

Гейрт брел уже очень и очень долго. Он сильно устал — неподъёмный мешок оттягивал руки, ведь наполнен он был почти под завязку, и за то, чтобы хоть немного отдохнуть, Гейрт готов был отдать все, что у него есть. Он так долго сюда шел по заснеженной пустыне — жаль было поворачивать обратно, тем более что Гейрт не привык отступаться от намеченного плана.

Он поднялся на вершину холма, с которого хорошо просматривалась небольшая деревня, почти полностью утонувшая в снегу. Во многих окнах горел свет: его сегодня явно не ждали, еще рано. Но, несмотря на это, алтари были уже хорошо видны на фоне совершенно белой пустыни, только чернели силуэты украшенных к его приходу деревьев и яркими пятнами алела под ними кровь.

Это был последний год, который Гейрт работал коллектором. Больше он не планировал этим заниматься, надоело. Надо было расти дальше, ведь невозможно промышлять за счет этих недалеких людишек всю свою жизнь. Подрастает молодое поколение, а старикам нужно уходить на покой.

Конечно, Гейрт лукавил. Не так уж много ему было лет, и тело еще не подводило его. Молодой и сильный воин, он мог бы заниматься чем-то более интересным и уже не хотел подрабатывать подобным ремеслом… Но кому-то надо было это делать. Гейрт видел, что молодежь сейчас пошла совсем безбашенная, такое творила, о чем подумать страшно, и думал, что лучше пусть пока «старики» выходят на промысел.

Гейрт почти поравнялся с домом на окраине и еле успел спрятаться, когда дверь лачуги приоткрылась, а на пороге показался мужик в ватнике. Гейрт знал, что маскировка, конечно, не выдаст, но поберечься надо было на всякий случай. Очень уж не хотелось в очередной раз заметать за собой следы, вымораживая всю семью — это забава для малолеток. Они сначала напугают людей, а потом вымораживают до смерти, оставляя после себя только замерзшие в лед тела. Конечно, это эффективнее, и больше получается продукта, но головой тоже думать надо! Лучше каждый год понемногу собирать товара, чем много, но за один раз.

— Что-то сегодня особенно холодно, — проворчал мужик, вышедший на крыльцо. — Мороз такой, что пробирает до костей! Жена! Подбрось-ка в печку дровишек, как бы вообще не околеть!

Во дворе заинтересовавшей его лачуги Гейрт наткнулся на хвойное дерево, покрытое отвратительными внутренностями, замерзшими на морозе, оттого позвякивающими на ветру.

«Вот дебилы! Кто-то когда-то сказал им, что это может помочь от злых духов… Твою мать! — ворчал про себя Гейрт: теперь вот приходилось каждый раз на такое натыкаться. — Не знаю, как от злых духов, но видеть такое неприятно и хочется поскорее уйти. Может, это и правда помогает? Хорошо хоть холодно и эта красота вся не воняет. А ведь некоторые умудряются и дома это у себя развесить… Идиоты!»

Гейрт достал прибор, направил его на светлые окна домов, включая питание, и едва заметное сиреневое свечение окружило крупную фигуру коллектора.

«М-да, в этом доме мало что есть, — удручённо подумал Гейрт, анализируя показания прибора. — Надо в другие дворы проверить».

Очень уж не хотелось Гейрту уходить отсюда ни с чем, но обход всей деревни ничего не дал. Это было плохо. Мараться заморозкой людей насмерть и в этот раз совсем не хотелось. А ведь все начиналось так хорошо. Он не очень-то любил прибегать к крайним мерам, делал это только в случаях, если вдруг его заметили или когда был совсем на мели, но… Гейрт был не очень-то в восторге от убийств людей, оставлять после себя лишь замерзшие трупы — это как напоминание, что работа сделана грязно. Непрофессионально. А итог — ледяные трупы на полу дома… Он всегда это знал, но раньше ему было на это плевать. И только недавно он вдруг понял, что не хочет больше этого. Ведь продукт можно добыть и по-другому, а значит, нет смысла убивать столько людей, тем более это не выгодно, если посмотреть с другой стороны. И никакого удовольствия он не получал больше от смерти этих, пусть и низших, существ — людей. Это новичкам было весело оголтело вымораживать целые деревни. В компании же Гейрта считалось ювелирной работой собрать онгхус без человеческих жертв.

«Гиблое это место, нужно уходить, — раздражённо заключил про себя Гейрт. — Зря только время потратил».

Ужасно злясь на себя за то, что не поехал домой сразу, а решил завернуть в эту богом забытую деревушку: ведь ясно было с самого начала, что неоткуда тут взяться никакому онгхусу, он упаковывал прибор, изредка бросая взгляд на малоаппетитные кишки на деревьях. Это неожиданно натолкнуло его на одну мысль, и Гейрт решил проверить окрестности. Он слышал, что некоторые люди совершают жестокий ритуал, который, как и развешивание на елках внутренностей, вроде был способен задобрить «злых духов». Сам он еще не видел этого, но слышал о таком, и ему стало интересно, тем более неприятно уходить с пустыми руками. Неплохо было бы обзавестись байкой, которую можно перетереть с друзьями за чашкой крепкого бука. А здесь люди явно понимали, что равнодушие и глухота к чужому горю не делают их лучше, а потому могли провести что-то подобное.

В низине, в самом конце деревни, он увидел столб. Сначала он никак глазам не мог поверить: неужели правда они дошли до жизни такой? Но чем ближе подходил, тем яснее понимал — точно. Повесили девицу, и она, кстати… если верить приборам, все еще была жива. «Да твою мать, придурки недалекие!»

Подойдя поближе и присмотревшись, Гейрт опять чертыхнулся. Судя по виднеющимся тонким ручкам, худым плечам и острым коленкам — это был совсем еще ребенок. Досадливо сплюнув, он полез отвязывать девушку, ругаясь и недоумевая, хотя на самом деле, сработало ведь! Во всяком случае в качестве отвлекающего маневра подействовало безотказно. Теперь нужно было думать, что делать с этой девчонкой: отпустить он ее не мог и оставить так тоже, потому понимал — помрёт она ни за понюшку табака… Да и продукта не выделит столько, чтобы это было оправдано.

Так ничего дельного и не придумав, Гейрт попытался отвязать девицу, но абсолютно промерзшая насквозь веревка не хотела поддаваться. Промучившись и осознав, что он только время теряет, Гейрт спрыгнул и просто-напросто выстрелил из своего о старого расцарапанного слеттера по веревкам, поймав упавшее ему прямо в руки холодное тело. Он ошибся: вообще-то, девушка была не таким уж ребенком, как ему показалось сначала. На вид ей было лет семнадцать-восемнадцать, и была она уже почти отъехавшая на тот свет, вся синяя.

«Черт! Теперь придется еще и с ней возиться, угораздило же сюда зайти! Но посмотреть своими глазами, до чего может дойти людская глупость, нужно было, потому что одно дело слышать это от кого-то и другое дело самому удостовериться…» Неожиданно девица открыла глаза и уставилась на него ярко-голубыми радужками.

— Ты кто? — тихонько спросила она.

— Добрый дедушка Мороз! — процедил Гейрт, понимая, что теперь точно не сможет просто так уйти. Или придется взять ее с собой, или… надо будет мутить всю процедуру изъятия онгхуса прямо тут… Да твою мать!

Со стороны деревни ожидаемо стали раздаваться встревоженные крики, лязги, мельтешение. Надо было срочно сваливать — их заметили. Точнее, заметили, что девушка больше не привязана к столбу и висит в воздухе, так как он-то для остальных оставался невидим. Расправив полы плаща и накрывая им найденыша, Гейрт предпочел благополучно переместиться подальше от деревни и её неприятных жителей.

***

За несколько часов до описанных выше событий

— Давай, выходь, хватит слезы лить спорожне, иначе за космы поволоку, так и знай. Хоть какой-то прок от тебя будет! — сварливо бормотала тетка Агрона, кутаясь в теплый тулуп, и, повязав под подбородок пуховый платок, отвернулась, пряча блеклые, злые глаза, на которые против воли наворачивались слезы. И казалось, сейчас ее прорвет наконец, и она расплачется, горько и по-бабьи. Но ничего такого не случилось.

Ей, может быть, и жалко племянницу, все же кровиночка, доставшаяся после умершего брата как-никак, да только толку от нее никакого не водилось, кроме того же доброго дома, перешедшего Агроне по наследству вместе с непутевой докукой. И растила она ее как свою, выделив небольшой темный чулан возле печки, а много ли девке надо — тепло и ладно. Не на сеновал же погнала! Своя-то хата давно погнила без почина, а тут прямо хоромы. А что ж еще нужно, чтобы прожить счастливую старость?