Все вечеринки завтрашнего дня - Гибсон Уильям (читать книги онлайн бесплатно полные версии TXT) 📗
У Райделла сокрушенный вид. Такой печальный сейчас.
— Ты убил Карсона, — слышит она собственный голос.
— Кого?
— Карсона. В баре.
— Он здорово попортил твою вывеску.
— Он был задницей, — сказала она, — но ты не должен был его убивать.
— К счастью, — ответил «шарф», — вопрос тут не в том, кто задница, а кто нет. Если б вопрос был в этом, мы ни за что бы не справились с нашей работой.
— Ты умеешь управлять этой штукой? — Шеветта махнула рукой в сторону планера.
— Конечно. Я собираюсь убрать этот пистолет из вашего уха, — сказал он Райделлу.
И убрал. Она заметила, Райделл взглянул на нее. Парень с военной стрижкой ударил его пистолетом по голове. Райделл опрокинулся навзничь. Лежал там, как большая сломанная кукла. Одна из светящихся искр упала на его дурацкий розовый защитный слюнявчик, прожгла в нем черную метку.
— Я собираюсь оставить вас здесь, — сказал «шарф». Он навел пистолет на ноги Райделла. — Коленная чашечка, — сказал «шарф».
— Не надо, — сказала она.
Он улыбнулся.
— Ложись там, где стоишь. На самом краю. Лицом вниз. — Пистолет не сдвинулся с места.
Она поступила, как ей велели.
— Руки за голову.
Она поступила, как ей велели.
— Так и лежи.
Она могла наблюдать самым краешком глаза, как он движется к планеру. Крыло трепещет под дуновеньем бриза, издавая ритмичное бренчание.
Она увидела, как «шарф» нырнул под похожее на воздушного змея крыло и оказался внутри углеродно-волоконного каркаса. Там имелась панель управления; она видела в фильмах «Реальности», как люди летают на этих конструкциях.
В руке «шарф» по-прежнему держал пистолет, но в Райделла он уже не целился.
Она вдыхала запах асфальта, спекшегося на крыше. Она помнила, как размазывала асфальт со Скиннером в жаркий безветренный день, как они разогревали ведро с затвердевшим гудроном над пропановой горелкой.
Мир, в котором Скиннер помогал строить, горел на ее глазах, и они с Райделлом могли сейчас запросто сгореть вместе с ним, а парень с военной стрижкой спасал свою шкуру.
— Неужели ты долетишь на этой штуковине до самого Эмбаркадеро?
— Легко и непринужденно, — ответил он. Она увидела, что он сунул пистолет в карман черного плаща и вцепился в перекладину обеими руками, приподнимая планер. Бриз подхватил его. «Шарф» поймал ветер, напомнив ей отчего-то шагающего ворона, из тех больших воронов, которых она видела в детстве в Орегоне. Теперь он был всего в нескольких футах от края, на той стороне крыши Скиннеровой лачуги, что смотрела на Китайский залив. — Ты со своим дружком доставила мне чертову массу хлопот, — сказал он, — но теперь вы оба либо сгорите заживо, либо задохнетесь от дыма, так что, я полагаю, мы квиты. — Он огляделся, ступил вперед.
Шеветта, не успев принять никакого сознательного решения, вскочила на ноги, идет, открыв нож, который оставил ей Скиннер. Ножом прорезает — в тот момент, когда «шарф» уже шагает через край, — трехфутовую полосу в черном крыле планера.
Не успев издать ни звука, дернувшись всем телом, он ринулся вниз, все быстрей и быстрей вращаясь, словно лист, и разбился, ударившись обо что-то внизу.
Она осознала, что стоит на самом краю, рука протянута в пустое пространство, — и сделала шаг назад. Посмотрела на нож, зажатый в руке, на впечатанный в него узор кованых звеньев мотоциклетной цепи. Потом она бросила его прочь, повернулась и пошла к Райделлу, опустилась рядом с ним на колени. На голове его была рана, волосы мокрые от крови. Глаза открыты, но, казалось, он ничего не видит.
— Где он? — спросил Райделл.
— Не верти головой, — сказала она, — его больше нет.
Бриз изменил направление, на них навалился такой густой дым, что города не стало видно. Оба начали кашлять.
— Что там за шум? — еле выдавил Райделл, пытаясь вытянуть шею, чтобы посмотреть.
Она решила, что это, должно быть, грохот огня, но звук перешел в уверенный барабанный бой, и, всмотревшись, она увидала — точно на уровне своей головы — невозможный, с целый квартал шириной, блестящий серый нос грузовоза, украшенный буквами «Омаха трансфер», тридцати футов каждая.
— Господи Боже, — сказала она, когда чудовище нависло над ними; его гладкое, невероятно широкое брюхо было так близко, что она могла бы потрогать его.
А потом грузовоз сбросил вниз свой груз — около двух миллионов галлонов чистой ледниковой воды, предназначенной для городов южнее Лос-Анджелеса, и ей оставалось только прижаться к Райделлу и держать рот закрытым, сопротивляясь давлению этого океана, а потом она оказалась совсем в другом месте, и плыла по течению, и еще ей казалось, что она так давно, так давно не спала.
67
СЕРЕБРЯНЫЙ ЗАМОК
В серых полях Силенцио находит серебряный замок, место пустое и какое-то новое. Здесь совсем нет людей, одни лишь коридоры, и он удивляется, зачем кто-то построил подобную штуку.
Система наручных часов ведет его вглубь, все глубже и глубже, каждый следующий коридор похож на предыдущий, и он устал от этого, но «Футуроматика» все еще где-то там, впереди, и он обязательно ее найдет.
А когда, наконец, он находит ее в очень маленькой комнате, у корня, из которого растет серебряный мир, он обнаруживает, что он не один.
В этой комнате какой-то мужчина, и мужчина глядит на Силенцио и не может поверить, что Силенцио тоже в комнате, в глазах мужчины страх, который, Силенцио чувствует, отражает, как зеркало, его собственный страх, и Силенцио хочет сказать мужчине, что он пришел сюда только затем, чтобы взять часы, потому что они — часть системы стрелок, циферблатов и приклеенных цифр, и что Силенцио не сделает ничего плохого, но глаза у мужчины похожи на глаза тех, кому Крысук показывал нож, и вдруг кто-то кашляет за спиной у Силенцио. Обернувшись, Силенцио видит страшного человека, его голова как облако крови, окровавленный рот раскрыт в безмолвном вопле, и этот рот совсем не шевелится, когда страшный человек произносит:
— Привет, Харвуд.
И вдруг почему-то он вновь рядом со светящейся девушкой.
Она говорит Силенцио, чтобы он снял с себя шляпу, и он снимает ее и видит, как в шляпе гаснут картинки замка, а комната вся заполнена дымом, и снаружи, через разбитую дверь проникает еще больше дыма, а черный мужчина, седые веточки его волос бессильно свисают, пробил в стенке дырку своим топором. Дырка не очень большая, но он залезает в нее по самые плечи, и Силенцио видит, как черный мужчина дергается, будто что-то его колотит. Он вылезает из дырки обратно в комнату, с выпученными глазами и мокрый, весь мокрый, с него ручьями льется вода, вода хлещет в комнату через дырку, седые волосы, спутавшись, липнут к лицу мужчины, вдруг сверху падает еще больше воды, будто в туннель, похожий на улицу, там, за разбитой дверью, — так много воды!
А человек в длиннополом пальто стоит себе, руки в карманах, и смотрит, как льется вода, и Силенцио видит, как морщины на лице человека становятся глубже. Потом человек кивает Силенцио, кивает черному мужчине и выходит вон через разбитую дверь.
Силенцио очень хочется знать, стало ли в серебряном замке так же мокро.
68
АБСОЛЮТНАЯ СВОБОДА
Бумзилла — в «Счастливом драконе», приперся обратно, на этот раз потому, что знает: сегодня они в первый раз запустят этот свой долбаный драконовский «Нанофакс», это вам не игрушки, а типа того, что копируешь любое дерьмо из одного магазина в другой. Он не уверен, что врубается, как это, но в магазине бесплатно дают конфеты и много газировки всем детям, к которым он определенно навострился пристраиваться, прямо сейчас, но все псу под хвост, потому что мост загорелся и эти, мать их так, грузовозы слетелись и сбросили чертову прорву воды, приехала сотня, наверно, грузовиков, и все при делах, и полиция тут, и тактические отряды, и вертолеты в воздухе, короче «Счастливый дракон» обломался, и супершоу в честь первого запуска «Нанофакса» не будет, менеджер спятил, ходит взад-вперед по проходу, сам с собой разговаривает. Но магазин все равно торгует на всю катушку, шишки из главного офиса не разрешают ему закрываться, в общем, Бумзилла начал лопать конфеты бесплатно, а все потому, что охранники знай себе смотрят, как дым валит из мокрого черного мусора, больше на этом конце моста ничего не осталось, так что сам настоящий мост стало видно, ну, старую часть, вон она, тоже черная, висит себе в воздухе, как скелет.
