Сэхсвет (СИ) - Бекет Алишер (лучшие книги TXT, FB2) 📗
Кросс обернулся к Мэйтту и Джил, в полном молчании стоящим позади него:
– Я пойду один, – хриплым голосом сказал хирург. – Если мне понадобится помощь в операции, чего, надеюсь, не произойдёт… Мэйтт, я позову тебя. Тебе, Джил, совершенно ни к чему видеть… то, что внутри. И следите, чтобы к нам не пожаловали гости. Мне нужно по крайней мере два часа.
Мэйтт кивнул, а Джил сказала лишь:
– Удачи.
Кросс, точно так же как и наверху, приложил руку Большого Босса ладонью к двери, и после того, как дверь разблокировалась, передал обрубок Мэйтту.
– Подержи у себя, пока мы в этом бункере. Кто знает, зачем она ещё может понадобиться. И, Мэйтт… прошу тебя, не лезь мне в голову, пока я там.
– Хорошо. Я постараюсь.
Кросс толкнул дверь и быстро, отбросив все колебания, вошёл внутрь. Оказавшись в комнате, он закрыл дверь за собой и в полной темноте нашарил на стенке выключатель. Взору его предстала та самая картина, которую он так хотел вычеркнуть из памяти. Кое-что изменилось – экраны аппаратов жизнеобеспечения у некоторых столов были отключены. Возможно, они вырубились из-за скачка напряжения, вызванного взрывом, а может, причина была в другом. Главное, что все аппараты в крайнем левом ряду были исправны.
Хирург собирался с духом и мыслями. Сейчас он не мог позволить себе нервничать, волноваться и вообще проявлять какие-либо эмоции. Как минимум до того, как завершит операцию. Поэтому Кросс несколько раз глубоко вдохнул, проводя гипервентиляцию лёгких, и уверенным шагом двинулся ко второму столу крайнего левого ряда. Поставив подле него сумку с чемоданом, Кросс аккуратно приподнял край синей простыни со стороны головы, чтобы убедиться… да, он узнал очертания этой головы даже несмотря на то, что они были обезображены. Костяшки пальцев побелели, Кросс сдержал невероятно сильное желание завопить от ужаса. Но он приказал себе отбросить все эмоции. Она была жива, и только это сейчас имело значение.
Опустив простыню на место, хирург принялся изучать прибор жизнеобеспечения. Много времени это не заняло – ему была знакома эта модель, хотя в его клинике использовались другие, более старые. Судя по показаниям, Сюзи спала, и одному Создателю было известно, какие кошмары ей снились.
Закончив с прибором, Кросс начал осмотр шкафчиков, в огромном количестве расположенных по периметру комнаты. Спустя несколько минут он понял, что абсолютно зря тащил с собой оборудование из клиники, ибо здесь хватало всего и с избытком. Открыв шкаф с наркозными препаратами, Кросс замер: шкаф был битком набит коробками ансилуоса.
Осознание всего ужаса пришло не сразу.
Иногда, для некоторых специфических операций, требовалось, чтобы пациент был полностью в сознании. Кросс и сам пользовался ансилуосом, когда проводил операции на себе. Но тут… тут…
Он заставлял их смотреть. Создатель, он заставлял их смотреть…
Кросс словно попал в кошмар наяву. То, что происходило в этой комнате, никогда не должно было происходить! Что, что творилось в голове у этого монстра? Кросс захлопнул дверцу шкафа, и металл протестующе звякнул.
Всё-таки хорошо, что он захватил обычный наркоз.
Собрав все необходимые инструменты и сложив их на обнаруженный в углу комнаты столик на колёсах, хирург подкатил его к Сюзи. Нужно было начинать.
Кросс откинул крышку медикаментозного отсека прибора жизнеобеспечения и, поколебавшись между ампулами с мышечным релаксантом и витаминным коктейлем, убрал последнюю, освобождая место для ампулы с наркозом. Та с тихим щелчком встала в дозатор. Кросс закрыл крышку и нажал несколько кнопок. Аппарат три раза громко пискнул, принимая новую программу. Несколько секунд прошло в ожидании, пока наркоз подействует, после чего аппарат ещё раз пискнул. Кросс снял простыню с Сюзи и аккуратно, стараясь не задеть шланги и трубки, выходящие из тазовой области его жены, перевернул её на бок, спиной к себе. После хирург продезинфицировал руки под переносной стерилизующей лампой, надел перчатки и начал подключение к нервной системе.
Уже скоро, родная. Уже скоро.
Глава 16
Уже больше часа они сидели на полу коридора, ожидая Кросса, и молчали. Джил не хотела начинать разговор сама, погрузившись в свои (в свои ли?) мысли, а Мэйтт не знал, как начать. Что он ей скажет? Что он слышит в её голове голоса, которые сама девушка не замечает? Мэйтт уже начинал думать, что это с ним что-то не так – с ним или с его даром телепатии. Однако после полутора часов молчания он всё-таки решил попробовать поговорить:
– Джил?
То, что произошло дальше, Мэйтт не смог объяснить себе никак, кроме как тем, что ему привиделось. Джил сделала одновременно два действия: одна Джил продолжила тупо смотреть в стену, а вторая Джил повернулась к нему. Всё это произошло одновременно, и короткое мгновение перед ним были как будто две разные версии девушки. Одна спросила его «что?», вторая проигнорировала вопрос. Но длилось это буквально долю секунды, и Мэйтт не мог поручиться, что это была не галлюцинация.
– Мэйтт? В чём дело?
– Я… – Детектив тряхнул головой, прогоняя образ раздвоившейся девушки. – Послушай, нам нужно поговорить.
– Мне что-то не хочется, – сказала одна Джил.
– Я слушаю, – произнесла вторая Джил.
– Зачем? Скоро мы все умрём, – вздохнула третья Джил.
Мэйтт зажмурил глаза и застонал. Огромный поток чужих мыслей хлынул в его голову, и в этом водовороте сознания (сознаний?) детектив потерял своё собственное «я». Усилием воли он попробовал взять под контроль свой дар и почувствовал, как на его плечо легла лёгкая рука. Одна рука.
Открыв глаза, он увидел перед собой встревоженное лицо Джил.
– Мэйтт, ты в порядке?
Не уверен, – попытался сказать законник, но из горла вырвался только тихий свист. Он прокашлялся и повторил:
– Не уверен.
– Ты меня пугаешь, – сказала Джил.
– Не так, как ты меня.
– Что, прости?
– Сейчас объясню. – Мэйтт поменял позу на более удобную. – Только прошу, не перебивай меня. Через некоторое время после того, как я неожиданно научился залезать людям в головы, я – прости за это, тогда я ещё плохо этим управлял, – подслушал твои мысли. И мне тогда показалось, что у тебя… как бы это сказать… мне показалось, что у тебя в голове присутствуют… голоса. Один голос идентифицировал себя как Элиза…
– Элиза, она… – Джил запнулась. Она выглядела непонимающе-испуганно. – Она… я просто называю так одну из… частей себя, своей личности.
– Это не было похоже на часть твоей личности, – ответил Мэйтт. – Позволь, я расскажу всё до конца?
Джил кивнула, и Мэйтт продолжил:
– Я не придал тогда этому особого значения, поскольку думал, что это мысли других людей, которые я слышал неосознанно. Но потом это повторилось ещё раз, только я уже более-менее мог контролировать себя. Однако других людей, кроме Кросса, рядом не было, а голосов в твоей голове стало больше. Я дал себе установку периодически приглядывать за тобой, и с каждым разом голосов увеличивалось. Они начинали общаться между собой, и… тебе говорят что-нибудь эти слова: сэх, сэхсвет?
Джил отрицательно помотала головой. Мэйтт развёл руками:
– Мне тоже. Но именно их я чаще всего слышал. В общем, в какой-то момент я перестал понимать, что творится у тебя в голове – мне стало сложно вычленять твои мысли из этого… хора.
– Но я ничего не слышу! – воскликнула Джил. Мэйтт увидел в её глазах страх. – Иногда Элиза разговаривает со мной, но происходит это редко. И, повторюсь, Элиза – это тоже я, просто… немного более уверенная в себе версия. Правда, раньше я… так, давай расскажу кое-что. – Джил встала и нервно заходила взад-вперёд по коридору. – У меня всю жизнь были проблемы с памятью, и первой небазовой имплантацией я это исправила. Но… но я не соблюдала врачебные предписания, и имплант начал барахлить. В тот период я действительно слышала… нет, не голоса. Я видела чужие воспоминания, то, чего со мной никогда не случалось. Но это был просто криво работающий имплант. Когда Кросс починил его, всё стало… нормальным.
