Лабиринт отражений - Лукьяненко Сергей Васильевич (читать книги без txt) 📗
01
Мы останавливаемся, лишь когда солнце исчезает в частоколе гор и гаснет оранжевый отсвет туч. Пройти удалось километров десять, и это очень, очень много. А ночью по горам бродят лишь самоубийцы.
Последние четверть часа мы тратим на сбор валежника. К счастью, его много, мы на границе леса и альпийских лугов. На пару с Неудачником я притаскиваю поваленную ветром сосенку, царапая руки, обдираю с нее мелкие ветки и складываю шалашиком.
– Хватит, мальчики, – решает Вика. Закуривает и быстро, умело запаливает костерок.
Ужин символический – малиновое варенье и сухое печенье. Неудачнику все пофиг – он жует с аппетитом электрической мясорубки. Мне кусок в горло не лезет. Хочется шмат жареного мяса с острым соусом и зеленым горошком, пару бутылок холодного пива. И ведь все это рядом! Стоит выйти из глубины, войти заново, заехать в «Старого Хакера» или «Трех поросят»…
Мы с Викой, не сговариваясь, переглядываемся.
Не знаю, о свинине с пивом она мечтает или о форели с белым вином. Но уж точно не о печенье с вареньем. Не годимся мы с ней ни в Карлсоны, ни в Мальчиши-Плохиши.
– Неудачник, вкусно? – интересуется Вика.
– Угу…
– А что ты обычно ешь?
– Всякую гадость.
Ее терпение иссякает разом.
– Парень, послушай меня…
Неудачник отдергивает руку от печенья и вопросительно смотрит на Вику. Мы с ней по одну сторону костра, он по другую. Противостояние.
– У нас есть проблема, – начинает Вика. – И эта проблема – ты. Возможно, ты не совсем понимаешь возникшую ситуацию… что ж, я попробую ее конкретизировать. Если я где-то ошибусь, поправь, ладно?
Неудачник кивает. Самое главное, когда давишь на человека, предоставить ему возможность возражать. Якобы предоставить…
– Ты оказался в «Лабиринте» и не мог самостоятельно выйти. Так? Леонид потратил уйму времени и денег, чтобы вытащить тебя. И сделал это. Так?
Не совсем так – ведь «Лабиринт» поначалу оплачивал мою работу… Но я молчу, а Неудачник послушно кивает.
– Леня спас тебя, привел ко мне. Его ожидала награда, очень большая, если бы он сдал тебя, но он не стал этого делать. В результате он объявлен преступником, его ищут по всей сети. Так? Потом мое заведение было полностью разрушено в попытке схватить тебя. Восстановить программы несложно, но вот репутацию свою «Забавы» потеряли навсегда. Придется все начинать сначала.
– Мне очень жаль… – тихо говорит Неудачник. – Я… я не собирался доставлять вам такие проблемы…
– Подожди. Сейчас мы по-прежнему в бегах. Если до тебя еще не дошло, то объясню: из этого пространства невозможно выйти обычными методами. Может быть, выходы и существуют. Но найдем ли мы их в ближайшие годы – неизвестно. Мы с Леней – дайверы. В любой момент способны уйти отсюда. Но вернуться уже не сможем, и ты останешься в одиночестве. Наверное, навсегда. Вот такая ситуация… с морально-этической точки зрения.
– Мне очень жаль, – повторяет Неудачник.
– Теперь поговорим о тебе. Ты как-никак причина всех вышеизложенных событий.
Неудачник ежится, но молчит.
– Ты либо человек, либо порождение компьютерного разума. Но второе очень уж сомнительно. Если ты человек, то, вероятно, способен самостоятельно выходить и входить в глубину. Как дайверы, даже круче. Так? Иначе не был бы таким свеженьким на четвертые сутки в виртуальности. Ты можешь возразить?
Тишина.
– Парень, я допускаю такую возможность, – говорит Вика. – В конце концов, полтора кило мозгов – куда большая загадка, чем грамм кремния в микросхеме. Я могу представить человека, который смог войти в виртуальность не пользуясь шлемами, модемами, дип-программой… И даже представляю его восторг… некоторый шок от такого события. Почему бы не подурить голову окружающим, не окружить себя таинственностью? Все вполне объяснимо… Но пойми, теперь ты уже не шутишь – заставляешь страдать нас. С каждой минутой усложняешь разрешение конфликта. Пойми, мы не можем постоянно с тобой возиться!
– Я… я устал… просто устал… – Неудачник смотрит на меня, словно ожидая поддержки.
Нет уж.
– И последнее – как можно разрешить ситуацию, – чеканит Вика. – Продолжать в том же духе – нелепо. Затягивание конфликта ни к чему хорошему нас не приведет. Если ты не хочешь раскрываться, не доверяешь нам или не хочешь портить такую красивую легенду – скажи, и мы уйдем. Будут потом «чайники» слагать сказки о потерявшемся в глубине… Если считаешь, что мы заслуживаем доверия, то объясни, кто ты такой и зачем все затеял. Два выхода – не так уж и мало.
Она замолкает, я тихонько беру и пожимаю ее ладонь. Мне никогда не хватает твердости доводить ситуацию до такой ясности, до положения «или – или».
– Я… – Неудачник замолкает, глядит на огонь. Потрескивает валежник, прыгают в темное небо искры. – Я виноват. Я устал, устал от тишины… Не надо было мне так поступать…
– О чем ты? – спрашивает Вика. Слишком резко, наверное. Но Неудачник сейчас растерян и деморализован.
– Слишком тихо… – бормочет он. – Этого заранее не поймешь, никогда. Звуки стали мертвыми, краски выцвели. Секунды – как века. Миллиарды веков. Меня предупреждали, но я не верил.
Он глотает воздух – и тянет руку к огню. Пламя касается его пальцев.
– Ничего, ни боли, ни радости. Великая тишина. Повсюду. Вечное Ничто. А у Ничто нет границ. Я не удержался.
Его рука нежно ласкает пламя.
– Я не могу вам ничего объяснить. Уходите.
Смотрю на Вику – сейчас она ему выдаст по первое число. Но в глазах Вики – лишь отблеск огня, черная ночь и красное пламя. Ее коснулась Тишина, о которой говорит Неудачник. Как и меня, в первый раз.
Встаю, оттаскиваю Неудачника от костра. Самовнушение – штука мощная. Обжегся в глубине – жди настоящих волдырей на коже. Заставляю его присесть над ручейком и опустить руку в холодную воду.
– Значит, так, – решаю я. – Сейчас будем спать. Просто спать и не морочить друг другу голову. Мы с Викой вынырнем, нам надо поесть по-нормальному. А ты… как знаешь. Утром решишь, чего ты в конце концов хочешь.
Неудачник молчит, полощет ладонь в воде.
Я иду к Вике. Она уже в норме, но ее напор куда-то улетучился.
– Ты податлива к гипнозу? – интересуюсь я. Вика пренебрежительно хмыкает. Вопрос риторический, среди дайверов гипнабельных нет. Раз уж мы преодолеваем дурман дип-программы, то словами нас не проймешь. – Вот то-то и оно, – говорю я. – Валять дурака мы все умеем. А вот как насчет того, чтобы окунуть собеседника в тишину?
– Я тоже устала, – шепчет Вика. – Знаешь, еще час, и заговорю такими загадками, что Неудачник позавидует…
– Мы сейчас ляжем спать. Потом вынырнем, не разрывая канала. Перекусим. У тебя дома найдется еда?
– Конечно.
– Ну и прекрасно. Ешь и ложись. Утром вернемся и все решим.
Мы так и поступаем. Я заставляю Неудачника помочь мне, вдвоем мы наламываем три охапки ельника, кладем у костра.
Постель оказывается такой удобной, что я с трудом борюсь с желанием наплевать на ужин.
Глубина… глубина… я не твой…
Веки были свинцовыми, я с трудом их разлепил. На экранчиках плясал огонь, в наушниках шуршал ельник – Вика ворочалась, устраиваясь поудобнее.
– Леня, ты прерываешь погружение? – спросила «Виндоус-Хоум».
– Нет.
Я снял шлем, глянул на часы.
Поздний вечер Но не настолько, чтобы было неудобно заглянуть к соседям. Пиво чуть-чуть подождет.
Выдернув шнур виртуального костюма, я угомонил перепугавшийся компьютер и глянул на себя в зеркало.
Клоун. Со штепселем на поясе. Пугнем старушек?
Трико валялось в тазу для стирки. Я надел его поверх виртуального костюма, провод скатал и заткнул за пояс, прикрыв сверху курткой. Ничего, нормальный мужик получился, только слегка опухший.
В подъезде тихо побрякивала гитара. Посмотрев в глазок, я открыл замки.
Компания юнцов ютилась на площадке между этажами. Один, терзая струны, напевал:
