Мертвые тоже хотят жить (СИ) - "Ангара" (список книг TXT) 📗
И мы поехали, в молчании, рассекая колесами глубокие лужи, обрызгивая тротуары и вглядываясь за стекло, за быстро бегущие по нему капли воды, смываемые "дворниками".
- Вот черт!
- Что? - подняв глаза от телефона, где я от нечего делать играла в "злых птичек", наткнулась на злой взгляд парня, рыскающий по сторонам.
- Все места заняты! Млять, откуда у молодежи столько машин? Ты посмотри!? - он указал на черную мицубиши, буквально за пару мгновений до нас въехавшую в поворот и занявшую последнее свободное место. - Сволочь! Придется объезжать.
Зло ругаясь, он сдал назад и выехал в новый поворот, ведущий на задний двор универа.
Я оказалась права. Ан нет... Глазастый Глеб нажал на педаль газа, отчего меня по инерции откинуло назад и, чуть не врезаясь в стоящие на парковке машины, вывернул на свободный участок, умудряясь втиснусь свою махину в узенький просвет между двумя легковушками.
- Вот так! - удовлетворенно вздохнув, повернулся ко мне. - Когда будешь вылезать, постарайся не сильно поцарапать дверь? Лады?
- Ага, - схватив зонтик, осторожно приоткрыла дверцу и на глаз измерила расстояние между нами и соседской тачкой. Пролезу, благо фигура худощавая, вот только дождь... будь он неладен.
Вдохнув и выдохнув, собралась с силами и нырнула в бушующую непогоду, судорожно открывая зонт. Вцепившись обеими руками в дергающийся предмет, готовый в любой момент вывернуться и взлететь, завертела головой, пытаясь понять, а с какой собственно стороны здания мы находимся?
- Мари? - окликнув меня, Глеб махнул рукой. - Быстрее, крошка. Время!
Время, так время.
Быстро перебирая ногами, стараясь обходить лужи, я бежала за несущимся впереди "женихом". Тот, как слон, топал прямо по лужам, благо ботинки на толстой подошве позволяли. Я же, как самая умная и красивая, бежала на шпильках, и в который раз за последние пять минут костерила себя за странный выбор обуви. Ну кто, кто в здравом уме, натянет эту красоту под дождь? Конечно же Марина, еще полчаса назад любовавшаяся на себя в зеркало.
- Забегай, - придерживая одной рукой одну из тяжелых дверей, выстроившихся в ряд, а второй мокрый зонт, парень, поторапливая, пропустил меня внутрь. Оглядевшись в холле, метнул взгляд к большим, круглым часам, установленным напротив входа и уверенно направился к охране, бдящей возле вертушки. Повторив за парнем все действия, кисло вздохнула, исключительно про себя поздоровавшись с заведением "Ну здравствуй, альма-матер!"
В принципе, никаких особо отрицательных воспоминаний по учебе наш гуманитарный университет во мне не вызывал. Отучилась свои пять лет и слава Богу. Получила диплом, похвасталась корочкой и положила его на полочку, благополучно забыв - Вадим совершенно не видел меня в роли преподавателя и крайне отрицательно относился к чужим детям. Ну и я, поддавшись уговорам, рассмотрела перед собой другие перспективы.
Машинально отметив время на часах, первая пара в самом разгаре, подошла к беседующим парням, где Глеб шутя рассказывал о важности своей миссии - поддержки болезной меня, рвущейся к знаниям. Охрана на удивление прониклась и без проблем выписала ему пропуск, не забыв краем глаза посмотреть мой студенческий, с огромными, распахнутыми в неверии глазами синего цвета на симпатичном личике Марии.
- Так, крошка, нам на второй этаж, - подхватив меня под локоть, парень уверенно повернул направо и направился к лестницам, пока я сама судорожно вспоминала расположение аудиторий, рукавов универа и собственно кафедр, мы поднялись по стертым ступеням на второй этаж.
Глеб оказался прав, кафедра истории располагалась как раз там, а именно на основании огромной буквы "Ш", которой был построен университет.
- Вроде бы тут, если не путаю, - осматриваясь по сторонам, он остановился напротив одной из дверей и поднял голову. На деревянном полотне блестела начищенными медными боками табличка "Кафедра истории". - Ага. Ну что, вперед?
Подмигнув, стукнул пару раз и резко распахнул дверь.
- Доброе утро! - широко улыбнувшись, пропустил меня вперед . - С кем можно поговорить по поводу закрытия больничного?
Похоже Глеб решил ответственно подойти к выполнению соглашения. Вон, даже рта не дает открыть. За пять минут, пока я разглядывала комнату с мебелью и парой девчонок двадцати пяти лет, выполняющих роль секретарей, "жених", улыбаясь во все тридцать два, уже выкладывал на стол одной из них мою справку, выданную в больнице, и пару еще каких-то документов.
Пока одна из них внимательно всматривалась в строки, переводя заинтересованный взгляд с бумаг на меня, потом на Глеба, вторая, симпатичная крашеная блондинка, неторопливо красила ногти, отравляя и без того душный воздух помещения парами ацетона.
- А что девушка молчит? - первая, тоже крашеная блондинка, не спеша достала журнал, и аккуратно, не торопясь вписывала туда данные из справок.
- Танечка, - Глеб укоризненно покачал головой. И когда только успел узнать имя? - Мари две недели как после комы, она еще не пришла в себя...
Пока мой Дон Жуан расписывал все ужасы аварии и тяготы восстановления после нее, я , сопровождаемая расширенными в предвкушении сплетен глазами обеих блондинок, тяжело опустилась на диванчик для посетителей.
- Да уж, - протянула Танечка. Ехидства в глазах у нее уже поубавилось, сейчас там плескалась настоящая жалость. Мерзкое чувство кстати. - Не повезло. А что так рано пришли то? У вас...
Тут она заглянула в записи и уверенно произнесла:
- Еще две недели.
- Скучно, - я наконец подала голос и пожала плечами.
Девчонка цокнула что-то неопределенное и пораженно качнула головой, углубляясь в записи.
- Какой курс? - не поднимая головы, она зашуршала листами, быстро переворачивая их один за другим.
- Пятый , - напомнил Глеб и тоже решил присесть на свободный стул.
- Угу. Отметила,- захлопнув талмуд, подняла голову и призывно улыбнулась "жениху". - У вас еще две недели, выздоравливайте.
При этом она смотрела исключительно на парня. Интересно, он то от чего будет выздоравливать? От меня? Так там еще два месяца в планах.
Я вздохнула и поднялась. И зачем, спрашивается, сегодня сюда приехала? Могла ведь и на следующей неделе, да без Глеба. Был бы идеальный вариант.
Снова мысленно вздохнув, уже почти подошла к двери, когда она распахнулась, являя нам привлекательную женщину лет сорока пяти, неуловимо похожую на Ринату Литвинову.
- Танечка? - перебирая бумаги, она не сразу заметила меня, а когда наконец обратила внимание, то ее тонкие, ухоженные брови чуть поднялись вверх, показывая высшую степень удивления.
Эту даму я помнила по своей учебе тут, и , хотя она ничего у нас не вела, слухи о местной железной леди ходили удивительные. Красивая, состоявшаяся, вроде как доктор наук с железной дисциплиной на уроках. Она вполне могла бы заведовать кафедрой истории, но... не хотела. Девчонки рассказывали о ее богатых поклонниках, о туманности родословной, вроде как восходившей к каким-то там дворянам, опять же о богатом, рано умершем муже и еще о какой-то ерунде. А я не то чтобы слушала сплетни, но как их не послушать, если они рассказывались прямо при тебе? Никак, а поэтому я была в курсе личной жизни многих наших и не наших замечательных преподавателей.
- Та-а-ак, - протянув она поджала губы и метнула взгляд в сторону Глеба. - А Вы у нас?
- Александрова! - бодро отрапортовала подскочившая со своего места "Танечка".
- Да, да, помню. Хм-м-м...
- Отсутствовала по болезни. Я уже вписала данные, - не унималась Татьяна, а заметив слегка заинтересованный взгляд "дамы", так и вовсе зачастила: - Мария попала в аварию. В кому! Представляете Анна Васильевна?
- Ужас, - ответила та сухо.
- Так, Татьяна, это потом, - она слегка потрясла папку, которую держала в руках. - А Вы за мной. Надо бы ... хм-м-м... кое-что решить.
