Психоконструкт (СИ) - Алексенцева Екатерина Вадимовна (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно TXT) 📗

Трудно вспомнить. Он никогда раньше не брал красное вино, только белое. Пусть и желтоватое, но оно было почти таким же бесцветным, как окружавший его серый мир. Не выделялось. Раньше цвета не было, или он просто не имел значения. Винсент нехотя встал и пошёл в ванную, чтобы умыться и хоть немного прийти в себя. С непривычки вино слишком сильно ударило в голову. Он открыл холодную воду и подставил ладони. Плеснув несколько раз себе в лицо, Винсент поднял голову и посмотрел в висевшее над раковиной зеркало. Сквозь чуть мутноватую поверхность на него смотрело чужое лицо. Более худое и длинное, чем его собственное, и нос не такой. Волосы длиннее и тёмно-русые, а не его — цвета некрепкого кофе. И глаза, прищуренные, серо-зелёные у незнакомца. У Винсента они были желтовато-зелёными, яркого цвета, слишком выделялись на непримечательном лице. Поэтому он ещё в детстве обзавёлся привычкой смотреть в пол и избегать зрительного контакта. И теперь какой-то незнакомый человек смотрел на него чужими глазами сквозь зеркальную поверхность. Его губы шевелились, хотя Винсент молчал. Уголки губ растянулись, потом зубы сжались, придавив кончик языка. Винсент не умел читать по губам, но почти понимал, что говорит чужое отражение. Уголки губ сошлись, снова язык мелькнул между зубами. Незнакомец произносил его имя. Снова и снова. Винсент отшатнулся, поскользнулся и упал, больно ударившись об пол. Затычка соскользнула в раковину, вода набралась и теперь текла через край.

— Да что же это? — Точно не из-за вина! Такого быть не может. Винсент кое-как, оскальзываясь и падая, смог подняться на ноги и выключить воду. Он весь дрожал, когда поднял глаза и посмотрел в зеркало. На него смотрело его собственное перепуганное лицо. Короткие и неровно отросшие волосы намокли и липли ко лбу, зрачки расширились, губы непроизвольно повторяют движения губ незнакомца. Винсент. Он отчаянно пытался привести мысли в порядок, когда ходил за тряпкой и вытирал воду с пола. Это было невозможно. Галлюцинация. Слишком невероятно для его устойчивой психики. Винсент всегда считал, что с ума сходят все, но большинство — тихо и незаметно для своих психоаналитиков. И, кажется, настала его очередь. Сначала слуховые от стресса, теперь вот чужое лицо в зеркале.

— Это уже совсем не смешно. Определённо, мне не стоит брать работу на дом. И пить слишком много. — Винсент выжал тряпку в последний раз, помыл руки и вернулся в комнату. Там его ждало ещё полбутылки вина и невскрытая пачка печенья. Он налил себе полкружки и забрался с ногами в кресло. — Как снег. Красное, как снег.

Его давний детский кошмар. Красный снег, такой холодный и колючий. И он повсюду. Винсент не знал, что мог значить этот сон, но он был очень страшным. Просыпаться и давить в себе крик, заставлять себя глотать слёзы, чтобы его не услышали, потому что быть ненормальным — плохо. Выходить за рамки — преступление. Теперь он и сам ищет и сдаёт властям всяких психов и кибертеррористов, продвигающих свою безумную и ничем не подкреплённую теорию. Существует целая куча таких теорий — достаточно общих и потому не противоречащих самим себе. Они объясняют абсолютно всё, любое совпадение. Эта — всего лишь одна из этих выдуманных и лживых истин, что напридумывали себе люди, чтобы хоть как-то упорядочить хаос своей жизни.

— И какое это отношение имеет к тому лицу в зеркале? — Винсент отхлебнул вино и потянулся за печеньем. — Это просто переутомление и стресс. Похищение, всякие там откровения, вот фантазия и шалит.

Он тяжело вздохнул и откусил полпеченья. Лицо отчего-то казалось ему смутно знакомым, но он никак не мог вспомнить, где видел его раньше. Да и что этому кому-то было от него надо.

— И почему меня все так упорно ищут? Этот в зеркале, ещё Пигмалион. Зачем они вообще меня в это втягивают? Я ведь обычный. — Винсент не льстил себе надеждой на то, что он какой-то особенный. Нет, такой же, как все. Значит, с ним ничего странного происходить не могло. Но происходило. — Завтра на работу. Надо идти спать.

Винсент встал и закупорил бутылку с остатками вина. Он не знал, можно ли ставить её в холодильник, поэтому оставил на столе. Ещё один странный день подошёл к концу. Ему оставалось только надеяться, что на этом всё и закончится. Как оказалось потом, напрасно.

Глава 3. Гарпия

.

Винсент задумчиво хрустел крендельками и перечитывал диалог в чате. За утро ему удалось поймать целых трёх «мальков» — это было невероятной удачей. Все они были мелочью, пересказывали то, что услышали от других, но если их грамотно подсечь, могли вывести на более крупную «рыбу». Винсент отдал их начальнику Гарду в разработку, в его обязанности входила только разведка и «лов». Он постоянно держал открытыми окна чатов «Дневной город» и «Пандемониум», но никто из знакомых ников там так и не объявился. Пигмалион искал его, так почему не явился снова? Было в этом затишье что-то пугающее. Не могли же они просто потерять к нему интерес? Было бы неплохо. Винсент наткнулся на следы Пигмалиона в логах нескольких чатов, которые посещал по работе. Тот разыскивал кого-то, расспрашивая форумчан. Среди характеристик, по которым он искал того самого, значилось «он видит такие же сны». Почему-то все были уверены, что Пигмалион влюбился в кого-то в сети или просто придумал себе образ. Винсент был уверен, что этот странный тип ищет именно его. Он не мог этого объяснить, просто был уверен.

— Ему тоже снится красный снег? — Ни к кому не обращаясь, пробормотал он, засовывая в рот очередной кренделёк. Скорее всего, очередная не значащая метафора, вроде «он тоже видит сны о конце этого мира». Очередная высокопарная чушь, которой любят развлекать себя граждане с низким уровнем стабильности психики.

— Это ты о чём? Опять сам с собой беседуешь? — Винсент смущённо покраснел и повернулся к начальнику Гарду. Он-то был уверен, что об этой его маленькой привычке никто не знает.

— Да так, размышления вслух. — Винсент вздохнул и встал. Начальник Гард смотрел на него терпеливо и с лёгкой улыбкой — явно хотел поговорить о чём-то. Один из излюбленных приёмов, вроде бы ничего не значащие жесты. Он не заставлял, но «подсекать» умел не только «рыб». Винсент обречённо покачал головой и пошёл к кофейному аппарату. Там разговаривать было незаметнее и безопаснее.

— А я ведь говорил тебе, что одиночное проживание до добра тебя не доведёт. — Начальник Гард старался не лезть в личную жизнь своих подчинённых без нужды, пока это не сказывалось на работе. Так что упрёк был скорее дружеским, хотя Винсент и не считал Шеду Гарда своим близким другом. Как и кого-либо ещё. — Ты просил меня вчера взять тебя на выезд. Винсент, мне дали разрешение, в следующий раз поедешь со мной.

— Хорошо. Когда? — Волнение сдавило горло, мешая говорить и дышать. Момент истины — бесполезная трата сил, откровение или ненужная ему грязная правда? Винсент не знал, чего ему ждать, но был уверен, что решение было правильным. Чтобы понять, решить для себя, вернуть себе покой он должен был знать. Иначе всё это — пустые слова, которыми кидаются террористы. Ответить он им не мог только по одной причине — он не знал правды.

— Скоро, пока не знаю. Ты точно уверен? Это не очень-то приятное зрелище. — Начальник Гард выглядел действительно обеспокоенным. Винсент даже на секунду подумал, что он бы отказал ему, будь на то его воля. Но почему тогда согласился? Приказать ему такого точно не могли. Брать на опасное задание необученного человека слишком рискованно. Это похоже уже на попытку надрыва психики, начальство Гарда не пойдёт на это, даже если они догадываются о его связи с Пигмалионом. Любые отклонения психики поддаются фиксации и лечению. В крайнем случае — гуманная изоляция. Но только гуманная. А подвергать гражданина испытаниям, с которыми его психика не способна справиться, просто недопустимо. А значит, опасности нет. Почему же тогда так волнуется начальник Гард? — Подумай ещё раз, Винсент. Тебе это совершенно не нужно.