Иллюзион - Макушкин Олег (читать книги онлайн полностью без сокращений txt) 📗
— Они, свиньи толстомордые, на нас кладут с верхотуры и все выходы в город перекрыли, а сами жируют в своих хоромах, чтоб им в штаны обделаться! Все, как один, уроды кретинистые, и ходят строем, как бакланы, короче, лохи они! За знакомство, — главарь жахнул самогона из алюминиевой кружки, занюхал рукавом, жадно втягивая сопли. Передал кружку Страннику и плеснул из баклаги нервно-паралитического напитка. — Будь здоров!
Странник осторожно взял в руки мятую кружку с исцарапанным верхом и почерневшим низом, по очереди обвел взглядом присутствующих, демонстрируя уважение к каждому в отдельности и ко всем вместе, поглядел в дно — дна не увидел и повторно обвел взглядом присутствующих.
— Да пей ты, чего зыришь! Не отрава! Пей! — заголосили мужики, с нетерпением ожидавшие своей очереди — кружка-то была одна на всех.
Странник обреченно сглотнул и медленно поднес кружку к губам, уже не рассчитывая на то, что случится чудо, которое спасет его от самоубийственного акта возлияния. Но таки случилось.
Kata.com(b)
• Executing 'kata' file. Waiting for opponents'
Загримированный под негра человек, судя по виду, всю жизнь ползавший по сточным трубам — на чумазом лице сверкали лишь белки вытаращенных глаз, — вбежал в комнату с кафельным полом, увлекая за собой реющие в воздухе подобно крыльям ангела смерти рукава своей безразмерной шинели, и внес запах миазмов и предчувствие беды.
— Мужики! Артификсы идут! Шухер, мужики! — просипел он севшим голосом, в котором сквозь безумный ужас проскальзывали нотки радости.
Радость проявилась как предчувствие того, что в последующие минуты он оказался в центре всеобщего внимания, которого, видать, прежде редко удостаивался. Как-то само собой получилось, что и кружка сивухи перекочевала из рук Странника к грязному вестнику грозных событий. Обрадованный, что животворное, а вернее, живодерное пойло не попало в его желудок, Странник облегченно вздохнул и вместе с остальными прислушался к ставшему вполне различимым, хотя все еще хриплым, бормотанию мужика в шинели.
— Они скоро будут здесь, — объяснил мужик, заглатывая влагу из кружки, и утер рот тыльной стороной ладони, кожа на которой соперничала в чистоте с губами и подметками.
— Откуда идут? Далеко? Сколько их? — посыпались вопросы.
Кто-то потянул Странника за рукав. Невысокий парнишка, помоложе и поопрятней остальных, стрельнул глазами, приглашая отойти.
— Пошли отсюда, — сказал он негромко.
— А... эти? — спросил неуверенно Странник.
— Они еще полчаса будут репу морщить, — отмахнулся парнишка. — Начнут расспрашивать и рассусоливать, а если и побегут, то прямо на засаду нарвутся. Слюнтяи. Они бы и потырить у верхних ничего не смогли, если б не я. Пошли. Ты парень с головой, как я погляжу, нечего тебе с ними пропадать.
Он потащил Странника прочь, и они незамеченными покинули компанию. Приглядываясь к новому знакомому, Странник отметил, что под телогрейкой виднеется поношенный, но чистенький комбинезон, а лицо парня, несмотря на пучковатую щетину, проросшую на бледных впалых щеках, и утонувшие в омутах синяков глаза, производит благоприятное впечатление благодаря зачаткам разума и отсутствию грязи.
— Меня зовут Крекер Джо, — представился парень. — Пошли быстрее. Артификсы наверняка заметут этих лохов, но вряд ли станут искать дальше, чем в полукилометре отсюда. У них норма по числу голов.
— Крекер — это такой вкусный, хрустящий...
— Крекер — это злобный хакер, — оборвал парнишка.
— Так ты хакер? — спросил Странник. — И что же ты ломаешь? Какие программы?
— Был хакером, — помрачнел парень. — Там, наверху.
— Так ты сверху?
— А откуда ж, по-твоему? Здесь все сверху. Не в канализации же люди родятся. Все оттуда приходят. Кого выгоняют, кто спасается от наказания, а кто просто по дурости уходит. Обратно уже не вернешься, вот они и пытаются забыть о том, что когда-то сами были верхними. Разграничивают территорию, дерутся за пищу и воду, воруют кое-что из города, жутко гордясь этим.
— То есть наверху город, а это — канализация? — спросил Странник.
— Точно. Тебя, кстати, как зовут?
— Стра... Ник. Ник меня зовут.
— Не понял. «Ник» — это значит «кликуха». Так какой у тебя ник?
— Странник.
— Ясно.
— Можно вопрос?
— Да хоть тридцать два.
— Кто такие Артификсы? И почему из канализации нельзя выбраться? Бензин и пишу вы все-таки добываете?
Крекер Джо высморкался и начал объяснять.
— Отвечаю на запросы в режиме стека. Топливо и жратву мы добываем с большим риском, выбираясь наверх в потайных местах, которые не патрулируются Верхней Стражей. Наверху долго находиться нельзя — тебя распознают и заметут. Аннигиляция гарантирована. Теперь первый вопрос. Артификсы — фиксаторы искусственного разума — это не то люди, не то роботы, я точно не знаю, которые зачищают канализацию от вонючих крыс. От таких, как мы.
— Зачищают? Это значит убивают?
— Верняк. Их, кстати, никто и не видел, потому что из тех, кто видел, никто не выжил. Встреча с Артификсами — это круче, чем побитовый сдвиг в мозгах. Хотя, говорят, они в своем роде художники, но в живых никого не оставляют. Тем парням, похоже, обрыв коннекта светит. Жаль, бензин пропадет. Но я себе немного успел нацедить, — он показал спрятанную за пазухой жестяную колбу с отвинчивающейся крышкой.
— А почему им скоро конец?
— Видишь, труба дрожит? Такое бывает, если на нее направили струю из огнемета. Вода закипает, и все начинает трясти.
— Из огнемета? — Странник остановился. — Послушай, их еще можно спасти?
— Да ты что? — удивился парень. — У тебя хард-диск посыпался? Не ходи туда, ведь тебя вместе с ними ущучат!
Но Странник, не слушая, уже бежал обратно. Он успел к комнате с кафельным полом как раз вовремя, чтобы увидеть, как разбегаются люди, как с противоположной стороны комнаты появляются три черные жилистые фигуры, источающие жестокую предопределенность, и как начинается Зачистка.
Люди не все одинаково реагировали на появление Артификсов. Пока трое или четверо, топая разбитой обувью, взметая облачка цементной пыли и разбрасывая осколки кафельной плитки, мчались навстречу Страннику беспорядочной россыпью, как кучка подброшенного взмахом метлы уличного мусора — обрывков газет, клочков шерсти и лоскутов одежды, жухлых листьев и одноразовых пластмассовых стаканчиков, — остальные продолжали стоять, усыпленные обманчивой медлительностью и неторопливостью, с которой Артификсы вошли в помещение. Вошли и развернулись полукругом — двое с пулеметами по бокам, огнеметчик в середине.
Мужик, принесший известие о появлении аннигиляторной команды, все еще сжимал в руках алюминиевую кружку и успел только полуобернуться навстречу опасности, когда его товарищи уже разбегались прочь. Он тоже дернулся вначале, но тут же замер — мгновение, отведенное на спасение жизни, было упущено, а какая-то дремавшая до сей поры внутренняя гордость подсказала ему, что перед лицом неизбежного конца не стоит совершать лишних телодвижений. Он только мрачно посмотрел в дно опустевшей кружки и досадливо крякнул.
Главарь отщепенцев, возившийся с бидоном, который ему одному было явно не под силу сдвинуть с места, наоборот, заметался бессмысленно и бестолково, расходуя последние драгоценные мгновения на поклонение животному страху вместо по-человечески достойного осмысления неизбежности своей судьбы. Но ни он, и никто из бродяг не сумели избежать смерти.
С надоедливым стрекотом, не более тревожным, чем трещотка электродрели, заработали малокалиберные четырехствольные «чейнганы» в руках Артификсов, пучками огненных нитей исчерчивая пыльный воздух, сметая со стен остатки штукатурки, перерубая водопроводные трубы, отчего из взлохмаченных железных концов струями ударила горячая вода, сгущая клубами пара уже стоявший в комнате цементный туман. Красные зрачки целеуказателей гуляли по комнате, с нарочитой небрежностью расписывая зигзагами стены, вздыбливая пол фонтанами камней и грязи и как бы между делом разрезая убегающих людей, словно невидимой саблей полосуя набитые красными лоскутками подушки; тела грузно и бесформенно опадали на землю, и кровь, смешиваясь с каменной крошкой, образовывала отвратительную грязно-бурую кашу, распространявшую едва ощутимый, но страшный запах. Запах смерти.
