Ночь всех мертвецов - Макдональд Йен (книги читать бесплатно без регистрации .TXT) 📗
– Знаешь, что в этом для меня самое гадкое? Не то, что все кончится – все-все, что вокруг нас. Самое гадкое – что пузырик взорвался в моей руке, а я ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЮ, как это могло случиться. Во сколько раз больше него вся наша планета?
– Для того, что ты переживаешь, есть одно слово, – осторожно прервал ее мужчина. Гирошторм разбушевался всерьез, прямо над куполом их панциря. «Толща кожи – вот и все, что не дает ветру сорвать плоть с моих костей», – подумал он. Но текторы крепко, мертвой хваткой держались за коренную породу. – Это слово «умирать».
Женщина села, подтянув колени к подбородку, обхватив их руками. Нагая. Гирошторм насквозь продувал ее душу.
– Для меня самое гадкое, – продолжала она, помолчав, – что так мало времени осталось. Я не успею это все увидеть, все перечувствовать до того, как оно уйдет в холод и тьму.
Она была Зеленой, рожденной во втором из быстрых времен здешнего короткого года; Зеленая из Народа Потаенного Замысла; первая, кто появился на свет в пуэбло Олд-Ред-Ридж за восемьдесят лет. И последняя.
Ей было восемь лет.
– Ты не умрешь, – сказал мужчина, распустив по коже завитки уверений и заботы, похожие на грозовые вихри великого Уризена под клубами гироштормовых туч. – Ты не можешь умереть. Никто не умрет.
– Да знаю я. Никто не умрет, мы все изменимся или заснем вместе с планетой. Но…
– Страшно отказываться от этого тела?
Она коснулась лбом своих колен, покачала головой.
– Неохота его терять. Я только начала понимать, какое оно – это тело, этот мир, а у меня все отнимают, и все способности, с которыми я родилась, тут бесполезны.
– Есть силы, которые выше даже нанотехнологии, – сказал мужчина. – Она помогла нам покорить материю, но над фундаментальными измерениями – гравитацией, пространством, временем – она не властна.
– Почему? – спросила женщина. Мужчине, который вел счет по древним, долгим годам, послышалась в ее голосе интонация земных восьмилетних девочек.
– Со временем узнаем, – ответил мужчина, хотя и понимал: это не ответ.
Женщина это тоже почувствовала, а потому сказала:
– Со временем… а Орк будет себе болтаться в двухстах миллионах лет от тепла ближайшего солнца, и его атмосфера станет ледяной коркой на этих горах и долинах.
«Горе», – говорила ее кожа. «Ярость». «Тоска по утраченному».
Двухтысячелетний старец прикоснулся к маленьким, задранным кверху грудям молодой женщины.
– Мы знали, что орбита Уризена нестабильна, но кто бы мог предвидеть влияние Ульро?
Какая ирония: эта планета, нареченная именем демона огня из книг Уильяма Блейка, будет ввергнута во тьму и льды, меж тем как Уризен и его уцелевшие луны станут коптиться в двух миллионах километров над поверхностью Лоса.
– Сол, ты не обязан извиняться передо мной за ошибки, которые совершил две тысячи лет назад, – сказала молодая женщина, которую звали Ления.
– Тем не менее мне кажется, что я обязан извиниться перед планетой, – возразил Сол Гурски.
Теперь кожа Лении гласила «надежда» с оттенком «неотвратимости». Ее соски набухли. Сол вновь наклонился к ним, меж тем как ветер конца света точил свои когти о тектопластик.
Утром они продолжали свое путешествие к воспоминаниям Сола. Гирошторм выдохся и погас в горах Утуна. Остатки призрак-сети сообщили Солу и Лении, что сегодня погода летная. Они пососали молоко из «Древа жизни» – синтезера, которым был снабжен панцирь, – а потом вновь занялись любовью на пыльной земле, пока серводухи превращали ночное укрытие в стандартный флаер-универсал. Остаток утра они провели в небе, пролетая над равниной, по которой, точно рябь на воде, двигались волны жвачников и высоких, хищно-угловатых погонщиков из Народа Техобслуживания. Все они тянулись к Небесному Дереву, растущему из пупа земли.
И жвачники, и их пастухи когда-то были людьми. В полдень мужчина и женщина повстречали флаер из Народа Щедрого Неба, который ловил своими шелковыми крыльями термальные потоки, поднимающиеся от подножия Больших Хризолитовых гор. Сол мыслеокликнул его, и они вместе совершили посадку на поляне в роще горькокорня, обильно произрастающего в Корифейском Кантоне. В прежнее время человек из Народа Щедрого Неба, следуя своим традициям, побрезговал бы наземниками, ибо их машины пачкают воздух. Но в этот тревожный час было уже не до старых обычаев.
«Куда направляешься?» – мыслеспросил Сол. В его голове трещали радиопомехи – оборванный хвост гирошторма создавал электромагнитное возмущение.
«Конечно, к Небесному Дереву, куда же еще», – ответил крылатый человек.
Глядеть на него было страшновато – то был живой воздушный змей из прозрачной кожи, натянутой на тонюсенькие косточки и сухожилия. Его грудь походила на нос корабля, а мускулы сокращались и перекручивались, когда он переминался с ноги на ногу, неуютно чувствуя себя на земле. Легкий ветерок веял от нановинтов, выращенных на кожистой паутине-перепонке, которая соединяла его запястья со щиколотками. В воздухе стоял необычный запах пота.
«Куда вы сами?»
«Со временем тоже к Небесному Дереву, – сказал Сол. – Но вначале я должен забрать мои воспоминания».
«А-а, отец, – сказал Человек Неба. – Чей ты?»
«Потаенного Замысла, – сказал Сол. – Я отец этой женщины и ее народа».
«Ты Соломон Гурски, – мыслемолвил летучий. – Моя прародительница – Ника Самотреидская».
«Я хорошо ее помню, хотя мы много лет не виделись. Она храбро сражалась в битве при комете Джуди».
«Я третий в ее роду. Тысячу восемьсот лет я провел на этой планете».
«Один вопрос, если можно. – Мыслефраза Лении яркой вспышкой ворвалась в разговор стариков. Используя почтительную форму обращения, употребляемую людьми в разговоре с многоопытными старшими, она спросила: – Когда пробьет час, как ты изменишься?»
«Легко сказать, – ответил человек Щедрого Неба, – я реконфигурирую себя для жизни на Уризене. Найду среднее между внешностью человека и обличьем реактивного воздушного ската: главное, летать, а уж там полетать можно вволю! Облачные каньоны стокилометровой глубины; ветра, несущиеся со скоростью пятьсот километров в секунду; термальные потоки величиной с континенты; безумные бури, которые несутся по всей планете! И никакой почвы, никакой базы: возможность навеки улететь от тирании земли. Мы будем слагать циклы песен – эдды, которые обогнут половину планеты на реактивных ураганах Уризена!» – Человек Щедрого Неба в упоении зажмурил глаза. Но внезапно распахнул их. Его ноздри раздулись, ощущая незаметные для других перемены в атмосфере.
«Надвигается новый шторм, еще сильнее прошлого. Вам лучше укрыться внутри скал, ибо он вырвет из почвы горькокорни».
Он расправил крылья. По перепонкам пробежала рябь. Легкий прыжок – ветер подхватил его и через миг уже вознес в термальном потоке. Сол и Ления проводили его взглядом – перескакивая с одного восходящего потока на другой, он вскоре растворился в небесной синеве.
Чтобы поболтать и размять ноги, они продолжили путь пешком. Держась кочевой тропы Народа Тяжкой Торговли, они пересекли тивовые леса на юге Корифейского и Эмбервайльдского Кантонов. К вечеру, когда поднялся ветер и тивы зашелестели иголочками, точно сплетничая между собой, они увидели человека из вида Пепельных, который сидел на стуле на маленькой полянке среди деревьев. Он был такой длинный, что складывался кольцами, а его кожа гласила, что он долго не имел хозяина и сильно ослаб. Ления протянула ему свою руку, и хотя у Пепельного, паразита Народа Подземных Коммуникаций, была не очень хорошая совместимость с Народом Потаенного Замысла, он благодарно принял ее тепло, морфоэнергию и несколько капель крови.
– Где твой хозяин? – спросила его Ления. Паразиты знают языки большинства племен. Хозяев, как и любовников, лучше всего соблазнять словами.
– Ушел со стадами, – ответил Пепельный – К Небесному Дереву. Это конец.
– И что ты станешь делать, когда Орк будет выброшен из системы? – Надрезы на предплечье Лении, через которые человек-паразит сосал ее кровь, уже заживали.
