Лекарь для захватчика (СИ) - Романова Елена (книги бесплатно полные версии txt, fb2) 📗
Лекарь оскорбленно вздергивает голову, а затем стискивает зубы и коротко кланяется.
– Я готов слушать.
– Готов, значит? – я подступаю ближе, и зрачки мэтра расширяются. – Вам приказано выполнять все мои требования. Поэтому вы либо делаете все, что я говорю, либо идете на выход.
Он недоуменно моргает и выглядит настолько рассерженным, будто прямо сейчас у него пар повалит из ушей.
А я продолжаю:
– Если вы собрались лечить пиявками, наговорами и пусканием крови, то разговор окончен. Вы безнадежны. Если готовы учиться и слушать меня, можете остаться. Любое ваше слово против, или попытки высмеять моих учениц обернутся против вас.
Его верхняя губа подрагивает от нервного тика, но он склоняет голову в знак согласия.
Больше я ничего не говорю, а просто обхожу его и оглядываю помещения. Раненные поступают бесконечным потоком.
– Асинья?
– Да, ваше высочество, – она сияет таким воодушевлением, видя меня в строю, что по моим губам тоже проскальзывает короткая улыбка.
– Разделить корпус на зоны. Огородить операционную, – хлопаю в ладоши, привлекая внимание. – Всем приготовиться! Начинаем работать. Живо инструмент и воду! Софи, эфир! Быстрее, у нас много работы.
Повязываю на лицо маску. Уверена, что к утру моя команда, состоящая из совершенно разных людей, наконец, начинает работать слаженно.
Поборемся.
Глава 44
Выхожу под открытое небо и глотаю кислород. Стягиваю косынку и отираю лицо. Не даю себе думать о плохом, хотя обычно предпочитаю просчитывать любые варианты. Но только не в этом случае – ни тогда, когда дело касается Рэя.
– Ваше высочество! – оклик Софи заставляет меня вздрогнуть.
Она бежит ко мне, приподняв юбку, и меня пронзает страх. Я кидаюсь к шатру императора – охрана пропускает меня, когда я влетаю внутрь. Растрепанная, взвинченная и задыхающаяся – я очень быстро теряю цинизм медика.
Реиган Уилберг в сознании. Учитывая, сколько крови он потерял, – это невероятно. Еще раз убеждаюсь, его сила духа и возможности тела – просто колоссальны, а чертово упрямство можно признать восьмым чудом света.
По моему телу прокатывается дрожь – это страх вперемешку с радостью. Но я вновь напоминаю себе: «Не строй иллюзий!»
Хриплым голосом Рэй отдает приказы Денверу и Бреазу. Последний выглядит, словно покойник. Весь в порезах и с внушительной ссадиной над бровью. Но он Рэя никто не дождется никакой сентиментальности. Он сейчас император Эсмара, который потерял значительную часть своей армии. В первую очередь он руководствуется здравым смыслом, и я всегда это в нем ценила.
– Пригласи сюда моего канцлера и хранителя печатей, – приказывает он Бреазу.
– Рэй… ты же не собираешься… – произносит тот, – умирать?
– Мне спросить твоего разрешения?
Алан сопит, бредет к выходу, кривясь от боли, и передает охране сухой приказ. Кажется, герцога неплохо помяли на поле боя.
Денвер же скупо молчит, облокачиваясь на одну из деревянных балок, поддерживающих свод шатра. Он скрестил руки на мощной груди и внимательно смотрел, как я безмолвно осматриваю его величество. И пока я касаюсь мощного запястья Уилберга, прощупывая пульс, или оглядываю шов на боку, меня потряхивает. Потому что я люблю его и боюсь за него, несмотря на всю его стойкость. Он тяжело дышит, бледен и очень слаб.
Бреаз возвращается, устало садится на стул и трет виски. Кажется, его мучает мигрень. Скорее всего, у него сотрясение мозга.
– У тебя бывали раны и пострашнее, – говорит он.
Врет.
И Денвер все еще молчит.
Сердце у меня начинает стучать громче. Я сглатываю комок в горле.
А когда появляются канцлер и хранителей печатей, которые все это время вольготно дожидались в своем шатре, ибо были далеки от ратного дела, Уилберг объявляет:
– Одобряю коронацию Антуанетты-Аннабель Коросо и своей волей признаю ее королевой вассального государства Саореля, как единокровную дочь Фредерика Корсо. Заключаю соглашение на военную поддержку, а ее величество принимает мою помощь. Войска под командованием генерала Денвера… – он замолкает, на секунду прикрывая веки, а затем продолжает сухими губами, – передаю в ее распоряжение… Гийом?
– Да, мой император.
– Присягни ей.
Он тотчас опускается передо мной на колени и произносит присягу верности, а у меня сжимается сердце, и я чувствую, как щиплет глаза.
– Алан? – окликает Реиган герцога.
Тот бледнеет и упрямо качает головой.
– Нет, я… – он морщится, его губы подрагивают. – Не нужно…
– Заткнись, – выдыхает Реиган. – Позаботься о ней.
– Рэй… ваше величество…
– Называю своим наследником моего нерожденного сына от ее величества королевы Антуанетты, – продолжает он, – регентом при нем до момента совершеннолетия герцога Бреаза.
Алан напряженно трет виски, склоняет голову, и я вижу, что у него дрожат руки – вовсе не от ран.
Денвер смотрит в огонь жаровни.
А мне хочется хорошенько всех встряхнуть. Я смотрю, как канцлер обмакивает перо в чернила и записывает волю императора, и со дна моей души поднимается ярость.
– Печать, – приказывает Уилберг.
Он с трудом подписывает бумаги, приказывает зачитать все еще раз.
– Хорошо, – наконец, он откидывает голову на подушку.
Его волосы влажные от пота, и я осторожно смачиваю его лоб. Кажется, будто он не замечает меня, но это не так – ему слишком больно смотреть на меня. И мне тоже больно находится рядом. Внутри все кровоточит. Сердце вдребезги.
Рэй приказывает канцлеру и хранителю печати готовится к отъезду.
– Бреаз, останешься здесь. Разошли гонцов, чтобы сообщить о победе. Когда я умру, вернешься в Вельсвен, – говорит он. – Денвер, выезжай в Уэльт. Антуанетта должна быть коронована. Все несогласные убиты, остальные должны присягнуть ей в верности. Обеспечь ей безопасность. После коронации оставь с Уэльте своих людей, они будут держать столицу Саореля, пока не будет назначен новый совет. Алан, сформируешь его из людей, которым доверяешь. Антуанетта должна быть в Эсмаре, пока не родит.
Его фразы становились все более рубленными, а дыхание частым.
– А теперь оставьте меня, – наконец, говорит он.
Я лишь втягиваю воздух распахнутыми губами и не шевелюсь.
Когда Алан и Гийом выходят, Реиган закрывает глаза и тихо стонет от боли. И я не выдерживаю. Слезы брызгают из глаз.
– Нет-нет, Анна, – выговаривает он. – Не надо.
Укладываюсь рядом с ним и утыкаюсь носом в его плечо, пряча лицо.
– Я люблю тебя, Рэй.
Он находит мою руку, накрывает своей широкой горячей ладонью.
– Подари мне сына, Анна.
– Хорошо, – голос срывается, и я стискиваю зубы, чтобы не разрыдаться.
– Пусть его зовут Ронан. Как моего отца.
И все-таки я плачу. Чувствую, как Рэй шумно выдыхает.
– Что же ты делаешь со мной? – шепчет он. – Я никогда так не влюблялся, Анна. Мне больно от твоих слез. Гораздо больнее, чем умирать. Где бы я ни был, принцесса, я буду рядом с тобой.
Ненавижу его за то, что он так прямолинеен. Не пытается обмануть, юлить, смягчить. Он всегда говорит только правду.
Я поглаживаю его по руке. Его глаза закатываются, дыхание становится размеренным и спокойным.
Приподнимаюсь, глядя в его умиротворенное лицо.
– Ваше величество, – Денвер отодвигает полог и находит меня взглядом. – Здесь магистр Орлей.
Я не хочу тревожить Рэя, он слишком устал. Накидываю плащ и выхожу на улицу.
Экипаж магистра, окруженный всадниками, прибывает в лагерь.
Я встречаю его, отбросив всю ту боль, которая рвала мое сердце на части. Я должна быть стойкой. Никому не помогут мои слезы.
– Я должен исполнить волю его величества, – говорит вдруг Гийом, стоя за моим плечом, – и отвезти вас в Саорель. Мы должны сделать это до того… – он стискивает зубы.
В этот момент из кареты выбирается Нейтан. С бледным лицом и полностью седыми волосами, высокий и плечистый, точно порождение хаоса. Он коротко кланяется, приветствуя меня.
