Отшельник Книга 3 (СИ) - Шкенев Сергей Николаевич (электронная книга .TXT, .FB2) 📗
— И у меня сотня.
— Про то и говорю, что поделюсь, ежели не хватит. Потом отдашь.
— Где я тебе столько потом найду?
— А ты прицеливайся лучше, чтобы без промаха бить, вот оно и бережение выйдет.
— Разве что так.
— И никак иначе, Жила Боянович, на том всегда и стоим. И это… верёвку кусками нарежь.
— Зачем?
— Нам же потом этих вязать. Или собираешься всех перестрелять? Не получится даже при всём желании — начнут сдаваться раньше, чем закончатся. Им же тоже жить хочется.
Патронов хватило, и даже не пришлось развязывать кожаный мешок с заначкой от Беркуна Евсеевича. Вражеская пехота накатилась, толкая перед собой немногочисленную оставшуюся в живых кавалерию, потолкалась, используя всадников и их коней как живой щит, и откатилась обратно. Но в самом скором времени опять получила по зубам на севере, и привалила вновь, размазывая по мордам кровавые сопли. И так несколько раз обернулись на крохотном пятачке окружения, размером не более пяти километров в поперечнике. Туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда… Каждый раз всё меньше и меньше желающих лезть с мечами на окопы полного профиля, огрызающиеся метким огнём нарезного казнозарядного оружия. Это всё равно, что с голой пяткой да на вострую саблю, как показывают в смешных кукольных представлениях в ярмарочных вертепах. Но там куклы, а здесь пока ещё живые люди.
То ли после четвёртой, то ли после пятой волны, когда от конников никого и ничего не осталось, да и пешие ряды изрядно поредели, неприятель начал бросать на землю оружие.
— Вот тупые! — прокомментировал это действие Вениамин Павлович Конев, обращаясь к Папе Римскому. — Другие давно бы поняли, что бесполезно даже пытаться вырваться. Глядишь, побольше бы их уцелело.
— Самоубийцы, — покачал головой Папа. — Или сродни самоубийцам, что всё равно влечёт за собой запрет на отпевание и христианское погребение. У вас есть с собой бумага, сеньор Вениамин? Хочу надиктовать соответствующую буллу.
— У меня всё есть, — кивнул Конь В Пальто и откинул клапан висящей на боку кожаной полевой сумки, точной реплики образца Великой Отечественной. — И даже разноцветные фломастеры для выделения особо важных мыслей есть. И сургуч для печати найдётся. Вам белый, красный, зелёный или коричневый?
— Сургуч очень дорог!
— Не дороже денег. И вообще считайте это подарком, Ваше Святейшество.
— Спасибо, сеньор Вениамин, — поблагодарил понтифик и кивнул секретарю. — Прими бумагу и принадлежности для письма, брат Витторио.
Тем временем русские войска покинули окопы для окончательного решения вопроса. Тяжёлых раненых милосердно добивали штыками, лёгких заставляли перетянуть свои раны и терпеть до оказания помощи лекарями, а прочих избавляли от доспеха, оружия и обуви, вязали руки за спиной, и отправляли в так называемые особые отделы, где грехи каждого пленника будут взвешены, оценены, и по результатам сих действий определится наказание. Командирам и прочему начальному люду больше, простым воям меньше, но никто не уйдёт обделённым.
То здесь, то там возникали мелкие конфликты, сразу же пресекавшиеся с максимальной жёсткостью:
— Я барон Иероним Герхард Фридрих фон Фелькерзам, и требую соответствующего моему титулу и происхождению обращения! Сообщите обо мне своему командиру!
Сильный удар в печень заставляет барона упасть на колени и долго блевать желчью, не имея возможности хотя бы утереться из-за связанных рук. Коренастый бородач с маленькой серебряной звёздочкой на правом наплечнике полюбовался на свою работу и пренебрежительно сплюнул:
— Много вас таких проходимцев… Эй, робяты, тащите этого хера к особистам, тут человеку двадцать пять лет на строительстве канала во весь рост светит.
— Вроде бы обещали быстрее построить, Фёдор Епифаныч, а?
— А ты думаешь, государю-кесарю токмо один канал нужен? Ошибаешься, друже, этих каналов копать не перекопать! На десять жизней хватит.
Так, с мордобоем, шутками да прибаутками, к темноте закончили вязать. Понятное дело, что полностью отделить агнцев от козлищ, а зёрна от плевел не успели, да особо и не старались. Наступит утро, которое всегда мудренее вечера, и можно будет продолжить работу со всей тщательностью, записывая краткие выжимки из допросов и вынесенные приговоры в особые книги. Без записей в книги никак нельзя, ибо светлейший князь неоднократно говорил — самодержавная власть государя-кесаря, это учёт и контроль! Андрей Михайлович Самарин дурного не скажет.
А потом ждёт незваных гостей дорога дальняя за несколько морей в земли библейские, в те самые места, где фараоны бедолагу Моисея примучивали, где вместо винограда папирус да пальмы… И ещё там ждёт тачка об одном колесе, деревянная лопата, да тяжкий труд при трёхразовом питании. Вот чего-чего, а питание там будет доброе, постное, но обильное. Как ближе к морю канал прокопают, так и рыба в котлах появится. Ещё ракушки там всякие, каракатицы, прочие водные гады. Кушай и радуйся!
Все условия, только трудись! Ещё древние говорили, что труд на свежем воздухе облагораживает, а безопасный труд облагораживает вдвойне. Русская армия, представленная в Египте знаменитым Нижегородским пехотным полком и многочисленными ушкуйниками, базирующимися на дельту Нила, эту безопасность предоставляет. Никакая сарацинская сволочь не посмеет отвлечь людей от богоугодного дела по капанию канала!
Неделей спустя. Волго-Донской железнодорожный волок.
— Как же у вас на Руси холодно, — пожаловался Папа Римский, протягивая ладони к пышущей жаром чугунной печке. — Мы точно успеем прибыть в Москву до ледостава, сеньор Вениамин?
— Успеем, — Веня Конев немного поёрзал, поудобнее устраиваясь в мягком кресле так называемого «царского вагона» поезда от Дона до Волги. — Лёд дай бог к Рождеству встанет, а то и позже. Бывают тёплые зимы, когда большие реки вообще не замерзают.
— Тёплые зимы?
— Что, непривычно звучит? Да и сейчас не холодно, просто не нужно было четвёртую порцию мороженого в буфете брать.
— Так вкусно же, сеньор Вениамин! Скажите, сколько будет стоить наём мастера по изготовлению этого мороженого, и возьмёт ли он подмастерьев для обучения?
— Если с переездом в Рим, то очень дорого.
— Это почему? Нет, я понимаю, что хороший мастер стоит больших денег, но почему дорого из-за переезда? — удивился Иоанн Гонзаго Павел.
— Разница в качестве жизни и в её безопасности, — пояснил Конев. — Ну разве можно сравнивать? У нас на улицах скорее белого медведя встретишь, чем разбойника, а у вас среди бела дня могут зарезать и ограбить. Или наоборот, сначала ограбить, а потом зарезать. Скажете, что это не так?
— Всё так, — согласился Папа Римский. — Но городская стража бдит, и всегда готова прийти на помощь в трудную минуту.
— У нас сделали так, что трудных минут не бывает.
— Хорошо, и с этим согласен. Но что там про качество жизни? В Риме человек с деньгами может позволить себе всё, а человек с большими деньгами — чуть больше, чем всё.
— Даже унитаз, ванну, и душ с горячей водой круглосуточно?
Его Святейшество вздохнул. Он был наслышан о московских новшествах в части удобств, и мог бы себе позволить оплатить подобное, если бы не одно «НО». Купить мог, привезти в Рим мог, а вот сделать так, чтобы всё это работало… Это как с попавшей в руки италийских оружейников русской пехотной пищалью — всё просто, всё понятно, но любой из оружейников просит два года на изготовление одной такой пищали, и вовсе не гарантирует, что та будет стрелять так, стреляет настоящая московской выделки. Да что там, вообще не уверены, что будет стрелять, потому что секрет патронов неизвестен, и все попытки вызнать его заканчивались печально.
— Нет, круглосуточного душа у нас не найти, если только в общественных термах. Правда, по ночам вино дешевле, чем горячая вода, но сам факт! Зато всегда можно заставить слуг нагреть воды и наполнить ванну! У нас прекрасные мраморные ванны делают ещё с античных времён.
