Паутина времени (СИ) - Бердникова Татьяна Андреевна (читать книги онлайн полностью без сокращений .txt, .fb2) 📗
- Ты… - он хрипло закашлялся, едва находя в себе силы говорить, - Ты же… ты же мертв!
Художник, еще раз оглянувшись на капитана, а заодно и на их общего друга и соратника, растерянно моргнул. Откуда у этого парня подобная информация, он не знал.
- А ты меня что, знаешь?
Парень дернул подбородком.
- Мы… мы же были… в одном полку… Я Альбрехт, Альбрехт Мессер, помнишь? Господи, я спрашиваю мертвеца, помнит ли он меня… - раненный закрыл глаза и жалобно вопросил, - Я уже умер, да?
- Пока нет, - Вольфганг, не желая более тянуть время, решительно покинул пространство за столом и, дав знак Марку следовать за ним, приблизился к пострадавшему, - Открой глаза и отвечай на вопрос. Ты знаешь этого человека? – крепкая рука уверенно легла на плечо Фридриху, а взгляд светлых глаз скользнул к русскому, - Марк… принеси бинты.
- Есть, - рефлекторно отозвался парень и, ловя себя на том, что уже и в самом деле воспринимает Вольфа как командира, что готов подчиняться ему по первому требованию, поспешно направился к большому ящику с медикаментами, появившемуся не без помощи Райвена.
Альбрехт, испуганно приоткрыв сначала один глаз, затем другой, тяжело, с хрипом втянул воздух и, закашлявшись, неловко шевельнул левой рукой. Правой двигать ему было затруднительно – судя по тому, что могли видеть допрашивающие его люди, задело немца сильно: с правой стороны в грудной клетке красовалось три пулевых отверстия, расположенных ровной линией по диагонали. Вольфганг, прекрасно сознавая, что это его работа, негромко вздохнул – смерти никому из негодяев он пока что не желал, тем более, что этот парень казался более или менее вменяемым.
- Я… его знаю… - Альбрехт судорожно вздохнул, - Мы были в одном полку, потом его перевели в другой… Я слышал, что тот полк был разбит, в живых никого не осталось! – здесь Фридрих быстро оглянулся на Вольфа, обмениваясь с ним понимающими взглядами, а раненный испуганно продолжил, - Он должен быть мертв, он мертв! Его… - парень проглотил вставший в горле комок, - Его висок… с такими ранами не живут, он покойник!
- Я тебе рот зажимал, - буркнул несколько недовольный такой уверенностью Фридрих, - У меня что, руки холодные были? Черт, он, должно быть от кровопотери соображает хуже… Марк, что там с бинтами?
Марк, отчаянно копошащийся и не испытывающий сильного желания оказывать помощь тому, кто несколько минут назад желал им смерти, поднял голову от ящика и, обезоруживающе улыбнувшись, продемонстрировал неаккуратный моток бинта.
- Вот, но я искал что-то, чтобы обеззаразить раны. Не понимаю, куда все делось – вроде Вольфа совсем недавно лечили! Кстати, друг, ты не помнишь, куда мы все потом запихали?
- Откуда мне знать? – Вольфганг, на секунду выпадая из образа бравого капитана, опрометчиво дернул левым плечом и, зашипев, коснулся правой рукой поврежденной ключицы, - Оставь это, хватит и бинтов. Главное – перевязать его, не хочу, чтобы он истек кровью прямо тут… Фридрих!
Художник мгновенно вскочил, вытягиваясь по струнке.
- Да, капитан?
- Объясни ему, что происходит, - капитан обреченно махнул рукой, - Иначе мы так и не поймем друг друга. И спроси, что они вообще делали в замке, если уже успели разрушить его и убить обитателей.
Марк, как раз несущий бинты, споткнулся на ровном месте и непонимающе сдвинул брови. Зачем Вольфгангу последняя информация, парень понимать решительно отказывался – ему как-то казалось, что их друг из прошлого возвращаться на войну не намерен. А коли так, то не все ли равно, что произошло в ее годы?.. Хотя, конечно, возможно это просто праздный интерес. Может, его давно этот вопрос мучил и теперь вот представился шанс получить ответ!
Фридрих вновь присел рядом с раненным на корточки, внимательно изучая взглядом его бледное лицо, отчаянно пытаясь припомнить, видел ли он его когда-то прежде. Длинный нос, маленькие глаза, пухлые губы… Может, и было что-то такое, но на войне лица как-то стираются, их видишь слишком много.
- Значит, мы с тобой были в одном полку… - задумчиво пробормотал он и, глубоко вздохнув, мимолетно коснулся пальцами раны, затем взъерошил волосы, - Странно выходит. Ты из сорок второго, я из сорок третьего, но ты знаешь, что наш полк был разбит?
Альбрехт, на несколько секунд опешив, растерянно заморгал, пытаясь сообразить, о чем ему говорят.
- Что значит… как из сорок третьего?.. Нет, я слышал был разбит полк, куда тебя перевели, или… тебе переводили потом снова?
- Переводили, - тяжело вздохнул Фридрих, мимолетно вспомнив годы войны и, покосившись на Вольфганга, махнул рукой, - Так. Я скажу один раз, Альбрехт, и тебе придется поверить, как бы фантастично это ни звучало. Сейчас не сорок третий год… - он вгляделся в растерянные глаза раненного внимательнее, и внушительно продолжил, - Это две тысячи двадцатый. Война давно в прошлом, она закончилась ко всеобщей радости больше семидесяти лет назад. Сейчас царит мир, русские свободно ходят по улицам городов Германии, и никто никого не пытается убить… Кроме вас с приятелями.
Альбрехт молча смотрел на него. По лицу его трудно было понять, верит молодой человек старому знакомому, или же нет, сомневается он в его психическом здравии или в своем собственном, и согласен ли принять все сообщенное, как данность.
- Мы… не приятели, - наконец, неуверенно вымолвил он, - Герр Нойманн определил нас в один отряд, поэтому…
- Нойманн? – Вольфганг, услышавший знакомую фамилию, решительно вмешался в разговор, - Нойманн Сталхерц, тот самый?? Так это он угодил сюда?!
Солдат, которому высокое звание собеседника было очевидно, робко кивнул. Марк, наконец, добравшийся до них и протягивающий Вольфу – все-таки это же он учился на врача! – бинты, недоуменно сдвинул брови.
- Что еще за Сталхерц? Это имя, что ли, такое?
- Прозвище, - отстраненно отозвался капитан, принимая бинт и, хлопнув русского по плечу, переступил через ноги раненного, опускаясь на одно колено с правой стороны от него и стараясь не замечать собственную свежую рану на руке, - Помоги расстегнуть мундир. Нойманна всегда полагали бессердечным, вот и дали прозвище «Стальное сердце». Жестокий мужик, многие от него пострадали… и ваши, и наши, Марк. Он никого не щадил.
- И теперь он взял в плен Тату, - мрачно добавил брюнет, аккуратно расстегивая мундир пострадавшего и старательно не глядя на раны, - Если он никого не жалеет…
- Если он тронет ее хоть пальцем, - твердо перебил его Вольф, - В свое время он не вернется, я позабочусь об этом. Потом поговорим. Фридрих, продолжай.
Продолжить Фридриху не удалось. Раненный, нечеловеческим усилием приподняв левую руку, недоверчиво указал ею на Вольфганга и неловко дернул головой, пытаясь покачать ею.
- В… в свое время?.. О ч-чем вы, герр…
- Просто Вольфганг, - капитан быстро улыбнулся, аккуратно высвобождая правую руку пострадавшего из рукава, - Война давно в прошлом, и будь моя воля – я бы сжег этот мундир ко всем чертям! Мое звание осталось в сорок третьем, я не желаю вспоминать о нем. Я просто Вольфганг.
- А говорит он именно о том, о чем тебе только что сообщил я, - продолжил Фридрих, - Ты не в своем времени, Альбрехт, это будущее! Хорошее, прекрасное будущее, которое вы… - наткнувшись на взгляд Вольфа, художник поспешно сменил пластинку, - Что вы делали в этом замке, почему не ушли? Если убили всех, кто жил здесь, разрушили…
Солдат негромко вскрикнул – правую руку пронзило болью. Марк, помогающий Вольфгангу оказывать первую помощь пострадавшему, виновато дернул уголком губ и скомкано пробормотал извинения.
- Мы… мы не собирались уходить, - кое-как справившись с болью, проговорил, наконец, раненный, - Мы хотели занять замок, герр Нойманн велел нам… Те люди не захотели позволить нам остаться, женщина говорила, что ее муж болен, а сын мал, что она не хочет, чтобы они видели войну…
Вольфганг, который был невольным свидетелем описываемой сцены, мимолетно сжал губы и на несколько секунд рефлекторно прижал руку к кровоточащей ране. Выходит, он ошибся, предположив, что мужа и сына женщины хотят забрать на фронт, выходит, Сталхерцу был просто нужен замок…
