Сказание о пустыне (СИ) - Грей Дайре (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT, FB2) 📗
…В бедных квартал все выглядело еще хуже. Здесь многие погибли еще во время погрома, а теперь, спустя неделю, умирали раненные. Без должного ухода и заботы, без еды, люди лежали прямо на улицах, и никто не решался убрать их тела. Бродили грязные, тощие дети, женщины с пустыми и опухшими от слез глазами, уже не закрывавшие лица.
Темным стало лицо Пустынного Льва, тяжелым взгляд. Он остановил коня, вынудив замереть и охрану:
— И от кого ты собрался защищать меня, Сулейман? От женщин и детей, умирающих от голода?
Начальник охраны опустил глаза, но упрямо ответил:
— Если мне позволено будет напомнить, господин… Не так давно вас самого ранил мальчишка-оборванец, немногим старше этих бедных детей…
— А какой еще у них есть выбор в таких условиях? Работать за гроши, красть, убивать… Куда еще им идти?
— Только правитель может ответить на такие вопросы. Они не для ума простого воина…
Сверкнул глазами аттабей, развернул коня прочь, но прежде, чем пришпорить, отдал указания:
— Вели принести сюда еды. Простой, но сытной. Всех, кто за ней придет, переписать. По городу объявить, что аттабей даст приданое за каждой вдовой, если найдется тот, кто решит взять ее в дом вместе с детьми. Мужчин, которые могут работать, отправить восстанавливать дома после погромов. Назначить за это достойную плату из казны. Купцы требуют возмещения ущерба, они его получат… Но сначала пусть помогут другим…
— Да, господин…
Сулейман склонил голову, чтобы спрятать улыбку, но Карим давно научился больше, чем ему хотят сказать. И почувствовал, с каким облегчением выдохнул опытный воин, привыкший видеть жестокость от шейха. Но все меняется. Чтобы возродить город требуется время, однако с чего-то нужно начинать…
…Вода закончилась еще днем. Саид не стал сниматься с места, не видя смысла тащить уставших детей дальше. Пустыня продолжала играть с ними. Не отпускала и не щадила. Она молчала, не желая отвечать на молитвы и притворяясь глухой. И даже сын ее устал бороться…
— Мы здесь погибнем?
Когда дети заснули, а точнее забылись тяжелым сном, уставшие от жары и жажды, женщина села рядом. На протяжении всего пути она показала себя очень стойкой. Отвлекала девочек сказками и песнями, экономила запасы, не жаловалась, хотя и видела, что путь их совсем не так гладок, как хотелось бы. Саид невольно проникся к ней симпатией и уважением, и от того еще тяжелее было признаться, что он не справился. Не смог уберечь тех, кого ему доверили. Не оправдал доверие…
— Вода закончилась, а я не представляю, где мы… — врать не имело смысла. — Впервые со мной такое… Пустыня будто сошла с ума…
Женщина тяжело и глубоко вздохнула, а потом всхлипнула. В темноте ее лицо терялось, остались лишь очертания фигуры. Кочевник протянул руку и коснулся пальцами щеки.
— Не трать воду напрасно, завтра будет новый день, и я попытаюсь снова. Пока мы живы, нельзя сдаваться. Пустыня не любит, когда отступают.
— Даже если в борьбе нет смысла? — она смахнула слезы,
— В борьбе за жизнь всегда есть смысл, если сдаешься, значит, уже умер.
Саид ответил и неожиданно сам поверил в то, что сказал. Он позволил себе слабость. Страх. Отчаяние. Но пустыня никогда не покорялась слабым. Нужна твердость, чтобы пересечь ее из конца в конец и не отступить. Завтра он попытается снова найти путь. И, может быть, у него получится.
Луна выглянула из-за набежавших облаков неожиданно, тусклый свет озарил песок, а рядом тихо охнула женщина и прикрыла ладонью рот, широко распахнутыми глазами глядя на песок между ними. Он шевелился. Словно нечто пыталось вылезти из-под него. Кочевник привычным жестом сжал рукоять кинжала, готовый ударить в любой момент. И замер, не в силах поверить в увиденное…
…Из песка медленно, но уверенно поднимался цветок. Вот появился изогнутый стебель. Тонкий и хрупкий. Вот листья, закрывающие бутон. Вот он распрямился, отряхиваясь от прилипших песчинок. И раскрылся с легким шелестом, едва различимым в ночи. Тончайшие лепестки, кажущиеся прозрачными в неверном лунном свете…
— Это… Это… — Надира не могла вымолвить ни слова.
— Цветок Пустыни…
Саид достал кинжал и осторожно, боясь сделать неверное движение, начал подкапывать песок вокруг стебля. Дальше он становился толще и крепче, как и его листья. Кочевник оторвал один и протянул женщине:
— Возьми в рот и медленно разжуй.
Она послушалась, и на лице ее проступило безмерное удивление.
— Совсем не хочется пить!
Мужчина кивнул и начал осторожно отрывать остальные листья, себе и по одному на каждого из детей аттабея, не забывая шепотом благодарить пустыню, услышавшую его молитвы. Или внезапно решившую смилостивиться. Он не думал, что стало причиной такой перемены, лишь радовался. Теперь у них есть силы и время. Немного времени…
…Нетронутым остался лишь бутон цветка. С первыми лучами солнца он закрылся, а тонкий стебель начал сворачиваться, укладываясь обратно под песок. Для тех, кому когда-нибудь потом понадобится чудо. Саид уже собирался будить детей и Надиру, как его слух потревожило ржание коней. Кочевник едва успел обернуться, как его обступили всадники, и знакомый голос воскликнул:
— Давно не виделись, брат!
Спрыгнул с коня Захир, ударил старого друга по плечу. А тот рассмеялся от облегчения и радости:
— Я уже не думал, что когда-нибудь увижу тебя снова.
Посерьезнели глаза сына кади.
— Мы бы пришли раньше, но неладно нынче в пустыне… Отец слышал шепот песка и отправил нас за женой аттабея, но пустыня взбунтовалась. Мы не смогли пройти, а потом я услышал твой зов. И вот, мы здесь…
— Что с госпожой? — проснувшаяся служанка не постеснялась вмешаться в разговор мужчин. — Она жива? Цела?
— Жива, — кивнул Захир, осматривая женщину с головы до ног, — и на подходе к Аль-Алину. Мы заберем вас на стоянку, там дети аттабея будут в безопасности.
— Но кто сообщит ему, где мы? И что стало с его женой? — не отступала упрямая Надира. А рядом с ней встал Рашид с безмолвным вопросом в глазах, за юбку уцепились младшие девочки, а из-за спины выглянули близнецы, ставшие еще более похожими в походной одежде.
— Гонец уже отправлен, — молодой сын песков неожиданно усмехнулся. — Он доберется до Сердца Пустыни и все сообщит другу кади.
— И пустыня его пропустит? — усомнился Саид.
— Даже охотнее, чем меня, друг… Ты не поверишь, кто пришел к нам на прошлом привале…
…Он никогда не обсуждал приказы господина. Абдуле приходилось и убивать, и грабить, искать подходящих людей для поручений, врать, убеждать, подкупать. Он ни о чем не жалел и не сомневался. Выросший в нищете бедных кварталов Аль-Алина и сумевший подняться лишь благодаря своей смекалке и хитрости, он знал, что главное в жизни — заработать столько денег, чтобы хватило на все. На дом с садом, жен и их прихоти, учителей для сыновей и приданое для дочерей. На спокойную старость, которая когда-нибудь настанет, и он встретит ее достойным, обеспеченным человеком где-нибудь на другом конце пустыни, где никто не будет знать о его репутации…
…Он не сомневался, когда узнал, что нужно сделать в Аль-Хрусе. Поднять бунт, выкрасть жену аттабея… Изначально казалось, все будет сложнее. Но оказалось, что город и так находится на грани. Стоило лишь немного подтолкнуть, и он полыхнул. Люди сами все сделали и заметно облегчили его задачу. Увезти женщину оказалось и вовсе несложно. Не так уж и хороши в бою были слуги аттабея…
…Но вот обратная дорога не задалась. Сначала глупые смерти. Потом бегство Джафара… Далеко он, правда, не убежал. Его конь вернулся обратно, волоча за собой всадника, выпавшего из седла и свернувшего шею.
— Глупая смерть, — сказал тогда Абдула, но в сердце кольнуло сомнение: наездником Джафар был хорошим.
Так его отряд уменьшился наполовину. И оставшиеся в живых стали злее. Они позволили себе возмутиться, и Абдула послал их на все четыре стороны Великой Пустыни, вот только никто не смог уехать…
