Римская карусель (СИ) - Дельта Марк (бесплатные серии книг TXT) 📗
- Принцепс жив. Заговорщиков, по-видимому, спугнул неожиданно вошедший в галерею телохранитель цезаря.
Кассия поняла, что наступил долгожданный миг! Ей необходимо было сейчас сосредоточиться и начать поиск нужного развития событий - такого, в котором заговорщикам удается прикончить Гая. Только она об этом подумала, как в театр вошли телохранители-германцы. Они бросили на алтарь, на виду у потрясенных зрителей, две отрубленные головы. Увидев, что сенаторов не спасло их высокое положение, многие зрители стали кричать и умолять варваров о пощаде, забыв свою римскую гордость.
Германцев становилось все больше, и вскоре они уже окружили все трибуны.
- Это конец! - в отчаянии воскликнул Авл Курций. - Чтобы выслужиться перед цезарем, они перебьют всех нас!
- Что же может их остановить?! - спрашивала Кассия, с силой тряся Авла за плечи.
- Только одно, - он задыхался, то ли от страха, то ли от тряски. - Смерть императора! В этом случае Гай уже не наградит их за усердие, а новый император скорее всего накажет за убийства римлян.
Через миг Кассия уже потеряла Курция из виду: его снесла куда-то людская масса. Театр был охвачен паникой. Олуэн тоже нигде не было видно. В нижних рядах звучали громкие вопли. На одно мгновение между людьми, окружавшими Кассию, образовался просвет, и она увидела, как германцы начали резню. Они рубили безоружных людей, не разбирая ни положения, ни пола, ни возраста. Вероятно, исполняя приказ, варвары испытывали мстительную радость, получив возможность безнаказанно убивать ненавистных римлян.
Люди пытались спастись, убегая от убийц, но бежать было некуда, германцы наступали с нескольких сторон, и зрители ползли по трупам и друг по другу, напирали на соседей, обращались с мольбами к убийцам, пытаясь прожить чуть подольше, хотя бы на несколько ударов сердца. Сцена была красной от искусственной крови, многие трибуны - от крови настоящей. От воплей закладывало в ушах. Казалось, это ревет какое-то огромное, закалываемое животное.
Кассия не знала, как ей быть. Ее толкали со всех сторон, и она никак не могла сосредоточиться. Но выбора не было. Если она не найдет правильный виток событий, через несколько мгновений она расстанется с жизнью, либо затоптанная смертельно перепуганной толпой, либо зарубленная безжалостными телохранителями. Ей показалось, что среди мертвых она увидела тело Пульхры, но на это нельзя было сейчас отвлекаться.
Кассия Луцилла закрыла глаза, позволив толпе нести себя куда угодно. Не слушая предсмертных воплей избиваемых и криков тех, чей смертный миг еще не наступил, Кассия перенесла свое сознание в таинственное мысленное пространство, где проходили бесчисленные волокна различных вариантов развития событий. Она понимала, что ни при каком развитии событий сама она не могла оказаться в галерее, где произошло нападение: туда можно было попасть лишь лицам, приближенным к императору. Значит, Кассия должна была искать такое развитие событий, в котором она была бы свидетельницей сообщения о кончине императора, доведенного до сведения германцев до того, как они начнут бойню.
Девушка прекрасно понимала, что, если такого развития событий не существует, ей придется распрощаться с жизнью. Найти такой виток пока не удавалось. Кассию толкали, чей-то локоть больно ударил в бок. Она не обращала внимания.
- Кассия, Кассия! - Девушка открыла глаза из-за того, что кто-то с такой силой тянул ее тунику, что расстегнулась металлическая застежка-фибула на левом плече. Это был Агриппа. В глазах двоюродного брата пылал ужас, он что-то кричал, но Кассия не слышала его из-за шума и не могла понять: он пытается прикрыть ее от нападения или, напротив, ищет у нее защиты.
У Кассии совершенно не было времени разбираться в чувствах Агриппы. Несколько германцев уже орудовали мечами в самой непосредственной близости от них. Она, не говоря ни слова, крепко прижала мальчика к себе и снова закрыла глаза, продолжая перебирать витки реальности.
Наконец внимание зацепилось за виток с желательным развитием событий. Меч германца раскроил череп Агриппы, и теплая жидкость залепила лицо Кассии. Но она сумела нечеловеческим усилием воли, не открывая глаз, окунуться в прошлое, и время в настоящем остановилось ...
***
...Со стороны многочисленных построек Палатинского дворца к узким крытым галереям, ведущим к деревянному сооружению театра, выдвинулась группа германцев-телохранителей. Они быстро рассредоточились по переходам дворцового комплекса. Один из них, высокий светловолосый и плечистый Хенгист уже ринулся было в короткую длинную галерею, чтобы занять там свое место, когда, бросив взгляд на суетящуюся во дворе прислугу, он увидел русого мужчину лет тридцати. Хенгист застыл на месте. Глаза раба, тоже заметившего его, стали расширяться.
Задохнувшись от счастья, рослый телохранитель подскочил к рабу, и они бросились друг другу в объятия.
- Бальдберт, брат мой! - повторял Хенгист на родном наречии. - Ты жив! Какое счастье!
В последний раз он видел брата более десяти лет назад, посреди густой дубравы, там, далеко отсюда, в родных лесах, перед тем, как началась кровавая битва с римлянами.
Братья хлопали друг друга по плечам и по спине, повторяя родные имена, торопясь рассказать все, что произошло с ними за эти годы. Бальдберт вдруг вскрикнул и поморщился, когда ладонь старшего брата пришлась ему по ключице.
- В чем дело?! - воскликнул Хенгист и тут же догадался. - Тебя недавно били кнутом?!
Бальдберт со стыдом отвернулся.
- Проклятые римляне..., - проскрежетал зубами его брат, - но ничего, дорогой мой, самое главное - что я тебя нашел! Я попрошу императора, и он освободит тебя! Можешь не сомневаться: император очень к нам благоволит!
Тут Бальдберта окликнул распорядитель работ, и ему пришлось срочно уйти. Хенгист спохватился, сообразив, что столь счастливая и неожиданная встреча заставила его ненадолго пренебречь своими обязанностями.
- Я вызволю тебя, брат! - выкрикнул Хенгист и, ужасаясь собственной провинности, со всех ног ринулся в галерею. Пробежав два полутемных коридора, освещаемых светом редких настенных факелов, он завернул за угол и услышал впереди себя стоны и шум. Германец ринулся вперед. Увидев его, несколько человек, уже успевших нанести Гаю около тридцати ударов, пустились в бегство. Хенгист, кляня себя за потерянное время, взглянул на лежащего в луже крови императора, и поспешил за подмогой.
Узнав о случившемся, охваченные яростью германцы начали беготню по крытой галерее и переходам дворца в поисках заговорщиков. Им встретились только два сенатора, которых они тут же безжалостно лишили жизни. Их отрубленные головы германцы взяли с собой и, войдя в театр бросили на стоящий на сцене алтарь.
Среди зрителей началась паника, усилившаяся, когда германцев стало так много, что они окружили театр, перекрыв все выходы. Те, что сидели поближе к германцам, видя, как решительно они настроены, позабыв свою гордость квиритов, стали унижаться перед презренными варварами, умоляя их о пощаде.
Кассии, сидящей на своем месте рядом с Олуэн, оставалось только ждать. Это было труднее всего, однако она уже ждала этот миг больше четырех месяцев, - можно было потерпеть еще немного. Кассия видела германцев, готовых начать расправу, видела перепуганных зрителей и знала, насколько оправданны их страхи. Перед глазами девушки проносились сцены кровавой бойни из стертого ею прошлого.
Зная, что вскоре поступит сообщение о гибели императора, Кассия не разделяла тревожного состояния толпы. Ей было бы очень любопытно узнать, какие именно события в этом витке привели к другому завершению, и она надеялась, что обстоятельства гибели Гая когда-нибудь станут известны. Кассия, помня слова Курция в отмененном витке о том, что заговорщикам помешал неожиданно появившийся телохранитель, могла лишь предполагать, что при нынешнем развитии событий какая-то мелочь предотвратила эту неожиданность. Девушка помнила, с каким трудом она отыскала нынешний виток в гуще вариантов. Его могло и не оказаться, и в этом случае для очень многих, включая и Кассию, нынешний день стал бы последним.
