Опасные небеса - Корн Владимир Алексеевич (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗
– Сейчас, господин Сорингер, – послышался сверху невозмутимый голос навигатора, Рианеля Брендоса.
И действительно, вскоре заскрипела лебедка, после чего трап лег у самых наших ног. Мы с Лардом с сомнением взглянули на по-прежнему распростертое на земле тело нашего плотника, боцмана, шкипера, парусного мастера и много еще кого в одном лице. Поднимать Родрига по узкому, почти отвесному трапу – задача не из легких, даже если нам на помощь придет вся команда корабля. Открывать люк в борту тоже бессмысленно: к разгрузке еще не приступали, и потому через него не пройти.
– Постой с ним рядом, чтобы его паурянки не унесли, – обратился я к Аделарду. – Сейчас заведем грузовую стрелу и поднимем его на борт в сетке.
Первым, что я увидел, поднявшись на палубу «Небесного странника», был полный осуждения взгляд Мирры. Она смотрела на меня так, как будто я совершил что-то крайне предосудительное. Потом фыркнула и отвернулась.
– Что здесь произошло? – поинтересовался я у позевывавшего навигатора Брендоса.
– Когда уже начало темнеть, откуда-то со стороны «Мантельского удальца» прибыло несколько девиц, явно экономящих на одежде, – охотно начал рассказывать он. – Они попытались подняться на борт, но Мирра грудью встала на его защиту.
Рианель искоса взглянул на стоявшую в стороне девушку, явно намеревающуюся нести вахту до самого утра.
«Пожалуй, грудью – это явное преувеличение, – хмыкнул я. – Уж чем-чем, а этой частью тела Мирра никак не может похвастать – она у нее плоская. Хотя какое мне дело до этого? Главное, Энди от Мирры без ума».
– А что было дальше?
– Дальше? Эти девицы непременно попали бы на корабль, но тут вмешалась Николь. Она посмотрела на них, те на миг застыли, а затем побежали прочь, крича нечто вроде – ками, ками! Это и есть те самые знаменитые красотки с Островов? – и когда я кивнул, подтверждая его догадку, Рианель крякнул: – Да уж, впечатляет.
Я снова кивнул, соглашаясь с ним: не то слово. Затем вдруг вспомнил увиденную картинку на палубе «Мантельского удальца», представил свою обросшую бородами команду в окружении полуголых красоток и вздрогнул.
Нет, не потому что заботился об их нравственности – просто когда бы мы в таком случае на Виридиан отправились? Вон Родриг, на что кремень, когда дело касается выпивки, и надо же так набраться! Взгляд мой упал на самого Родрига: как раз в этот момент из-за борта показалась сетка с его телом. Затем похолодел: Мирра смотрела на меня таким взглядом, как будто считала, что девушек отправил на «Небесный странник» именно я. До нее самой мне дела нет, но что подумает Николь? Боюсь, мне теперь долго придется оправдываться. Вот только вопрос: захочет ли она их выслушивать, мои объяснения? Недаром же ее не видно на палубе, хотя время еще совсем не позднее.
– Энди от Мирры досталось за то, что он изгонять этих девиц не помогал, – улыбнулся Брендос. – Боюсь, завтра он будет взирать на мир одним глазом.
«Ты-то, господин Брендос, почему не помог? – думал я уже по дороге в каюту. – Уж не потому ли, что сам проникся их видом?»
– Это Родриг и послал девиц сюда, – сообщил поднявшийся на палубу Аделард. – Когда еще разговаривать был в состоянии. Сказал, что здесь их ждут с нетерпением.
Дверь в каюту я открывал осторожно: вдруг в меня сразу же что-нибудь прилетит? Николь совсем не скандальная девушка, и вывести ее из себя очень сложно, но на тех, кто сам о себе заботится, и Создатель взирает с особым расположением.
Затем вдруг подумал: «Отважный капитан Люкануэль Сорингер, с честью выходивший из множества трудных, иногда почти неразрешимых ситуаций, крадется в свою собственную каюту как вор». С самым независимым видом оглядел палубу: вдруг кто-нибудь меня увидел, и ему пришла в голову точно такая же мысль.
Я застал Николь спящей. На лице ее была улыбка, такая красивая, что я даже полюбовался ею некоторое время, а в руке она сжимала бусы из жемчуга. Стараясь не шуметь, осмотрел каюту. Как будто бы все целое, все на своих местах. И еще на столе прикрытое крышкой металлическое блюдо, а рядом с ним укутанный чайник, чтобы не успел остыть до моего прихода.
«А я ведь действительно не ужинал! – внезапно почувствовал я голод. – Полдня провел на „Удальце“, но о еде как-то даже не вспоминал».
Затем, поедая пирожки с мясной начинкой, поджаристые, с корочкой, как я и люблю, глядя на спящую поверх одеяла Николь, подумал:
«Вот было бы неплохо, если бы она укоротила ночную рубашку как юбки у этих паурянок. Ножки у Николь такие стройные, что всем этим островитянкам до них, как до края света на коленях. Только ведь не согласится она ни за что».
Глава 4
«Красавица Фелиппа»
Против всех моих ожиданий, первым, что я увидел следующим утром, была ласковая улыбка Николь. А когда я попытался все ей рассказать, она просто приложила палец к губам: молчи, мол, все хорошо. Буквально следом прибыл господин Кайль.
– Господин Сорингер, – заявил он. – Мы вчера посовещались с господином губернатором и решили, что в Монтоселе выгрузим только малую часть из того, что хранится в трюме «Небесного странника». Так что к обеду, думаю, погрузка закончится, и вы можете смело пуститься на Эстольд.
– Не раньше завтрашнего дня, господин Кайль, – пожал я плечами. – И вчера мы это обговорили.
Клейн выглядел таким довольным, что я почему-то снова вспомнил о белокурой дочери господина губернатора Сесилии. Вообще-то задерживаться здесь, в Монтоселе, не было смысла. День отдыха для команды после такого путешествия это, конечно, замечательно, но в связи с вчерашними обстоятельствами не растянулся бы этот отдых на неопределенное время. И все же придется задержаться: необходимо закупить продукты и получить заказ от плотников. Кроме того, Аднеру необходимо время, чтобы настроить привода л’хассов на «Мантельском удальце», и дай бог уложиться ему в один день.
На палубе я поймал все такой же неодобрительный взгляд Мирры. Пришлось взглянуть на нее так, что она невольно съежилась. Не хватало еще мне, капитану, оправдываться перед матросом, пусть он и в юбке. Нет, как раз не в юбке – в ней на корабле делать нечего, особенно при работе на мачте с парусами.
У Энди действительно один глаз заплыл почти полностью, и Гвен, наш извечный шутник, откровенно над ним зубоскалил. Я же удивлялся тому, как изменился Энди. Тогда, в Вигонте, Энди Ансельм не побоялся выйти на ножах один против троих. Он бы и вышел, если бы мы вовремя не пришли ему на помощь. А тут какая-то девчонка младше его, пусть и выше на голову, с ним такое вытворяет! Уму непостижимо.
К вечеру следующего дня мы достигли Муктана, в предгорьях которого «Мантельский удалец» едва не потерпел крушение. Весь день я развлекался тем, что испытывал устройство Аднера.
Нет, я не забавлялся новой игрушкой – я изучал изменившиеся возможности своего корабля. И должен признаться: душа пела так, что я аккомпанировал ей, мурлыча мелодию себе под нос. Волшебное чувство, когда осознаёшь, что в небе ты такой единственный. Время от времени я передавал управление навигатору Брендосу, и тогда пение слышалось от него. За штурвалом по очереди перебывали все, даже Николь, и всем одинаково легко давалось управление «Небесным странником» с помощью устройства Аднера. В том числе и Амбруазу, для которого прежде удержать корабль на курсе было невыполнимой задачей.
Сам Аднер показался из каюты далеко после обеда, с изрядно помятым лицом.
Накануне он вернулся с «Мантельского удальца» поздно ночью, в явном подпитии и с шальными глазами. Аделард взглянул на него понимающе, а Родриг, с утра мучившийся головной болью, пока я, наконец, не распорядился выдать ему бутылку рома, отвел его в сторону и долго о чем-то расспрашивал.
«Уж не о той ли неведомой мне красотке, на которой он собирался жениться? – довольно скептически подумал я. – Ну и где же тут Аднер сможет ее признать? Паурянки хоть и красавицы, но, на мой взгляд, все на одно лицо. Или у той какая-то особая примета есть в особенном месте? Нет, не „Удалец“, точно „Вертеп“, не в обиду капитану Адеберту Кеннету, моему другу».
