Мертвая тишина - Соболева Ульяна "ramzena" (лучшие книги читать онлайн txt) 📗
***
Выстрелом в упор. На поражение. Острым возбуждением по позвоночнику. По венам, закипевшим в долю секунды. С грохотом, взорвавшимся в ушах от этого дерзкого движения. Нааааглооо. Потому что именно это я увидел в ее глазах. Там, где только что плескался откровенный страх, появился самый настоящий вызов. Вызов, брошенный не в лицо, нет, куда глубже - под кожу. Туда, где клокотало бешенство рванувшегося с цепи зверя. Он зарычал так, что, показалось, на мгновение, на доооолгое мгновение, пока десятки отражений медленно облизывали израненные губы...показалось, что задрожали зеркала. Все. Вся комната сотряслась. Но эта дрянь...эта дрянь, на дне зрачков которой я видел собственное оскалившееся лицо, стояла прямо, ожидая моего хода. Как обычно, бл**ь. Крушила мой мир одним легким движением, продолжая твёрдо стоять на ногах.
Ладонью притянуть ее к себе, чтобы слизать эту кровь с губ самому. Потому что МОЁ. Потому что я нанес рану, и награда за неё тоже МОЯ. И прокусывать новые, взбесившись от терпкого, пряного вкуса её крови. Продолжая игнорировать вопли твари, раздирающие изнутри сознание. Ей не нравятся наши поцелуи. Ей отчаянно не нравится понимать, что я сатанею от каждого прикосновения к Марианне. Сплетаю свой язык с её языком, глотая алчно её рваные выдохи...И эта сука...эта продажная сука выдыхает так, словно сама отчаянно жаждет того же безумия, что сейчас разрывало меня. Так, что мне кажется, я слышу ее стоны в своей голове, пока прижимается, потирается животом о мой вставший колом член. Они эхом отдаются в моей голове, заставляя тварь выть замогильным голосом.
Оторвал ее от себя резким движением, стиснув зубы так, что перед глазами зарябило. Развернул к себе, спиной, сдирая белое тряпье, скрывавшее ее тело. Исхудавшее, с торчащими позвонками, с выступающими лопатками. Дьявооооол...Десятки женщин, сочных, сексуальных. И ни на одну ни капли той реакции, как на эту суку лживую. Когда член разрывает потребностью немедленной разрядки. Оттрахать. Взять. Самыми грязными, самим извращенными и болезненными способами. В каждое отверстие на теле чтоб выла и хрипела. Передать ей всю свою боль. Вбивать эту боль в нее яростными толчками и запечатать собственным семенем внутри.
Перевел взгляд на её отражение в зеркале. А там адская бездна, развернувшаяся в её глазах. Такая же, что во мне клокочет. И я, бл**ь, понять не могу, что это.
- Что это, мать твою?
Ору ей в ухо, резко наклоняя вперед и наматывая волосы на руку, чтобы дернуть их рывком на себя, продолжать смотреть в её лицо.
- Что ты такое, дряяяянь? Почему смотришь так? Почему душу мне выворачиваешь?
Расстегнуть молнию брюк и одним движением заполнить, зарычав, когда обхватила плотно изнутри...когда дёрнулась вперед и от боли скривилось её лицо.
- Изголодалась по сексу? Как давно тебя не трахали, а, сука? Долбаная, грязная шлюха, как давно ты не раздвигала перед кем-то ноги?
Глубоким толчком по самые яйца, удерживая за волосы, не отрывая взгляда от ее лица и чувствуя, как одобрительно зарычал зверь. И это рычание отскакивает от зеркал, превращаясь в мощный многоголосый рев в ушах
***
Цвет его глаз...он меняется из белого в черный. Как вспышки на испорченной кинопленке, пятнами и рваными фрагментами. Их заволакивает непроглядная тьма дикой похоти, звериной...Никогда раньше я не видела такого взгляда. Это не голод. Это уже та самая грань за которой сдыхают в страшных мучениях жадно раздирая сырое мясо на куски, стоя на четвереньках, потеряв в облике все человеческое, превратившись в одичавшее животное. И я поняла по его взгляду - он будет меня рвать. Он пришел именно за этим. Сначала сломать, заперев в этой лютой зеркальной могиле, а потом вот так же раздирать на куски, как сдыхающий от голода зверь беспощадно и алчно возможно до смерти. Это будет адски больно...но именно это означает что он сдыхал по мне. ПО МНЕ! Да, я такая же больная, как и ты. Ты сделал меня такой – жадной до наших страданий, наслаждающейся пытками и своими, и твоими. Потому что лишь тогда осознающей, что мы все еще любим и живы. Что я? Отражение тебя самого. Отражение твоего безумия, как и ты отражение моей больной зависимости тобой.
Я могла бы проклинать и ненавидеть тебя, но мне не станет от этого легче. И эти поцелуи от которых в венах вспыхивает огонь предвкушения, смешанный с первобытным ужасом. В этот раз я готова к муке. Я стала старше. Это не игра, это даже не страсть - это смерть. Она в его обличии жадно жрет мое дыхание, упиваясь и глотая его судорожными глотками. Он понимает, как громко стонет от наслаждения, прикасаясь ко мне? Понимает, как сильно его лихорадит и как на лбу выступили капли пота от напряжения. Рывком разворачивает к зеркалу и рычит в ухо, глядя мне в глаза и тогда я смотрю в них тоже - они такие же черные, как и его...в них та же бешеная тьма. Я знаю, что он сделает со мной...знаю и мне до безумия страшно. Возможно, я уже не выйду из этой комнаты...но это ОН. И я сквозь ледяные волны страха ощущаю огненную паутину лихорадочного возбуждения.
Водрался в мое тело. Не ворвался, не взял, а именно продрался без подготовки на всю длину безжалостным толчком специально грубым так, чтоб ощутила по полной мере насколько он больше меня. От боли по телу прошла судорога и в тоже время легкая дрожь нарастающей похоти от взгляда в его черную бездну. Как давно? Ты знаешь лучше меня как давно трахал в последний раз. Хочешь моей боли и насилия... а что ты скажешь если я буду наслаждаться ею так же, как и ты? Что скажет та сука внутри тебя?
Прогнулась, опираясь ладонями о зеркало и подалась назад, вкруговую двигая бедрами и закатывая глаза от едкого удара дикой волны наслаждения внизу живота и приливом влаги к промежности. И снова распахнуть веки чтобы смотреть на него через зеркало пьяным взглядом, тяжело дыша и видя, как он жадно пожирает взглядом мои острые от возбуждения соски и непроизвольно сглатывает, я вижу, как дергается кадык, и чернота полностью закрывает радужку.
***
Двигаться всё быстрее, глядя на ее груди, колыхающиеся в такт моим толчкам, на тонкую прогнувшуюся спину, пока не взвоет бешенство диким рёвом в ушах, не запульсирует в крови огненной магмой от понимания - она получает удовольствие. Диссонанс, от которого мозги рвутся на части. Конченая сука, которая должна, да, мать её, должна драться и огрызаться дикой волчицей, отдаётся так, будто ощущает тот же голод, что сейчас истязал меня. Тот же голод, но по мне. Играаааает. Играет, чтобы не сдохнуть. Скольким ты отдавалась так же? Я заставлю тебя орать от боли. Это не акт любви, дрянь. Ты просто будешь удовлетворять меня как шлюха, вместо тех сотен, на которые у меня не встал. И иметь я тебя буду как конченую шалаву, как и куда захочу. Тебе не понравится и мне на хрен не нужно, чтоб тебе нравилось.
Рывком из неё и откинуть на пол, на спину, пальцами сжимая её горло.
"Сожми...сожмииии, Моооорт...она врет, эта мразь...она просто шлюха. Сжимай."
Встряхивая головой, чтобы не слышать мерзкий скрипучий голос.
- Я сам знаю. Сааам..
Вслух. Неосознанно. А плевать. Пусть слышит. Плевать на неё.
- Ненавижу. Тваааарь...как же я ненавижу тебя.
Несколькими сильными пощечинами по лицу, так что ее голова мечется из стороны в сторону и, сжав скулы до синяков, рычать в самые окровавленные, разбитые губы, покрывая их своими, прокусывая насквозь. Впиться клыками в тонкую шею, кусая, оставляя открытые раны и тут зажимая их ладонью, глядя, как течет между пальцев ее кровь, как окрашивает их красным. Цветом моей ненависти к ней. Хочу залить её всю им. Хочу видеть её на ней. Свою ненависть. Чтобы смыла одержимость эту проклятую. Вытравить её из себя навсегда. Сожрать. Сожрать. Сожрать, чтобы никому не принадлежала больше. Никогда.
Распахнув ее ноги, рывком подняв к ее груди, насильно открывая всю для себя, вонзиться одним движением уже в другое отверстие, взревев, когда она беззвучно закричала от боли, уже сопротивляется, пытается оттолкнуть, широко открыв рот, по бледным щекам градом покатились слезы и снова вбиваться до одури, продолжая сатанеть от запаха ее крови, заполнившего комнату. А он брал тебя туда? Нет? Судя по тому как, ты корчишься от боли – не брал, а если и брал, то так редко, что этот способ внушает тебе ужас. Значит здесь я буду первый. Хоть где-то первый, мать твою, как же там узко. И мне мало ее агонии и слез – я хочу волну страданий.
