Наследник Тёмного Клана 2 (СИ) - Ренгач Евгений (книги .txt, .fb2) 📗
Терентьев потупил глаза.
— Ниоткуда. Я их выдумал…
Мне показалось, что я ослышался.
— Ты сделал что?!
— Ну, найти на вас ничего не удалось, вот я и придумал, — скороговоркой заговорил Терентьев. — Немного фантазии, и вот вы уже кровавый тиран и маньяк. Люди такое любят!
— То есть в статье нет вообще ни одного факта? Ты хоть к каким-то источникам обращался?!
— Не-а. Зачем мне источники? У меня у самого фантазия отличная! –заявил журналист, не испытывая никаких мук совести.
От уровня наглости я немного обалдел. Нет, я, конечно, догадывался. Но чтобы так!…
— Зачем вообще понадобилось всё это сочинять? Мог бы найти реальную тему, для которой не пришлось бы врать три короба…
— Так за остальные темы мне не заплатили! Смысл писать, если денег не будет? — простодушно улыбнулся Терентьев. Судя по его улыбке и гордому виду, он считал, что всё сделал правильно.
Я же зацепился в новую информацию.
— Заплатили? Кто?
— Да не знаю кто! Пришли какие-то ребята. Неприветливые такие, мускулистые. С оружием, понятное дело. Сказали, что хотят заказать мне статью про преступления Марка Оскуритова. Якобы он подготовил нападение на Академию, а потом зарубил двоих парней в своём номере. Фактов не было, поэтому велели всё выдумать. Деньги были хорошие, поэтому я не отказывался…
— Как эти парни выглядели?
— Так я же сказал уже! Крепкие, мускулистые, с мечами, — пояснил Терентьев. — Таких полгорода ходит!
— Может всё-таки были какие-то приметы?
— Может и были… — уклончиво протянул он. — Но память у меня уже не та, что раньше. Нужно бы её освежить. Стаканчиком или соточкой…
Ни первого, ни второго я ему давать не собирался. Как бы случайно задел его плечом и использовал Поцелуй боли.
По перекосившему лицу Терентьева стало понятно, что мой тонкий намёк он понял и на деньги с выпивкой больше не рассчитывает.
— У них печатки были необычные! С какой-то зелёной стрелкой! — пробормотал он.
Мы с Борзовым переглянулись.
— Не, про зелёную стрелку ничего не знаю, — Николай покачал головой. — Я по таким штукам плохо. Все мозги в драках отшибли, я эти значки да орнаменты совсем не запоминаю…
Я повернулся к Терентьеву.
— Что ещё?
— Ничего, господин Оскурит! Совсем ничего. Честно! Хотя…
— Что за хотя?!
— Они про сумку вашу говорили. Всё упоминали, что вы там якобы что-то запрещённое храните. Но я про неё писать отказался. Это же бред! Никому про сумки читать не интересно… Ну а больше они ничего не говорили!
— И что, они хотели просто меня опорочить?
— Да, именно так, господин Оскуритов! Причём пожёстче. Ну я что, я рад стараться! Так вас расписал, что аж сам ужаснулся…
Я поморщился. Терентьев был мне искренне неприятен. Это был не журналист, а бессовестный писака. К тому же лживый и продажный, готовый за деньги написать всё, что угодно.
Зато то, что он рассказал, было очень интересно.
Получается, что к нему заходили двое крепких парней, которые заказали ему накропать на меня, выражаясь научным языком, чёрный пиар. При этом у обоих были кольца с какими-то зелёными стрелками, и они знали о моей сумке, в которой я храню принесённые из Чёрного дома предметы.
Вывод о том, кто они такие, напрашивался сам собой.
Почти не сомневаюсь, что это те же ребята, что пытались выкрасть мою сумку из дома, в котором мы раньше жили с Альфредом, а потом приходили в отель. Во всех случаях всплывала моя сумка, так что вывод наверняка был верный. Не сомневаюсь, что если показать Терентьеву запись с камеры наблюдения в отеле, то он этих ребята моментально опознает!
Именно так мы и поступили.
Я оставил журналиста в компании Борзова и заглянул в кабинет управляющего. Кабинет выглядел своеобразно. Разбросанные вещи, разорванные в клочья официального вида документы, пробитый насквозь экран компьютера и в довершение всего, — перепуганный управляющий, сидящий в углу и смотрящий на меня с настоящим ужасом.
Ясно, значит, Борзов успел побывать и здесь.
— Добрый день! Хотелось бы ознакомиться с записями с камер наблюдения…
— Конечно-конечно, господин Оскуритов! — Управляющий, обрадованный тем, что это был я, а не Николай, залебезил передо мной так усердно, как будто от этого зависела его жизнь. Он отвёл меня в комнату охраны и предоставил все необходимые материалы. Смущаясь, он спросил: — Простите, Ваше Высочество, а господин Борзов здесь ещё долго планирует пробыть?
— Да понятия не имею! — Я пожал плечами. — А что?
— Просто у нас люди боятся выходить, — пряча глаза, пояснил управляющий. — Господин Борзов здесь всех так перепугал… И ведь даже жандармов не вызвать! С Борзовыми шутки плохи. Если их разозлить, то головы на всех уровнях полетят…
— Понял. Постараюсь его сдерживать. Но сами понимаете, обещать не могу.
Я вернулся в лобби. Прихватив Терентьева, отвёл его в комнату охраны и усадил перед экраном, на котором запустил запись с камеры наблюдения.
— Вот, эти двое приходили в гостиницу пару дней назад. Возможно, что по мою душу. Ты их узнаёшь?
По взгляду Терентьева я понял, что он их знает.
— Да, господин Оскуритов! Именно эти люди с зелёными стрелками ко мне и приходили…
Я вгляделся в запись, но никаких колец с зелёными стрелками не заметил. Значит, эти двое не стали их надевать. Наверное, маскировались и не хотели, чтобы их узнали.
Это было не важно. Главное я уже узнал. Эти двое были пешками, самыми обычными исполнителями, работающими на кого-то влиятельного и опасного. А этот кто-то был прекрасно осведомлён о содержимом моей сумки и был твёрдо настроен им разжиться. При этом он не чурался самых разных способов — от банального похищения до настоящий подставы.
Кто это был, я не имел ни малейшего представления. В одном был уверен точно — троица, состоящая из Ворона, Пересмешника и Воробья к этим попыткам забрать предметы из Чёрного дома никакого отношения не имела. Другой почерк. Да и «птичкам» куда важнее переманить меня на свою сторону, чем добыть принадлежащие мне по праву предметы.
Так что все мои прежние предположения подтвердились — за меня и вправду взялся кто-то таинственный и очень опасный…
— Да не переживай ты, брат-Оскурит! Найдём мы этих уродцев! — ободряюще хлопнул меня по плечу Борзов, из-за чего я едва не уткнулся носом в экран. — Найдём и оторвём им все их любопытные носы, уши и что там ещё они привыкли совать не в своё дело…
Николай был настроен решительно. Я понимал, что принцип у него был простой — действуй, а потом думай. А последствия его совсем не интересовали…
— Господин Оскурит, я сказал вам всё, что знал сам, — забормотал журналист Терентьев, жалобно глядя на меня. — Может быть, вы отпустите меня на свободу?….
— Ага, щас! — фыркнул Борзов. — Ты, тварь, опозорил честное имя дворянина. После такого тебя ждёт только казнь! И не благородная виселица. Отрубить тебе башку прямо здесь, и дело с концом…
Терентьев что-то жалобно запищал, но я их обоих уж не слышал. Моё внимание привлекли звуки, доносящиеся из-за пределов комнатки охраны, где мы смотрели запись с камеры.
Вроде бы ничего особенного в них не было. Обычные шаги, причём совсем тихие. Ничего подозрительного. Да мало ли кто в вестибюле ходит! Это же гостиница с сотнями постояльцев. В этом нет ничего особенного.
Но меня не покидало какое-то неприятное предчувствие. Как будто с этими шагами что-то было не так, и что-то плохое вот-вот должно было произойти…
Я жестом велел Борзову и Терентьеву молчать и, напитав себя силой, рывком распахнул дверь.
Стоило мне это сделать, как тренькнула туго взведённая тетива. Мне в грудь, с тихим шипением рассекая воздух, летел острый дротик с чёрным оперением…
Глава 45
Если бы я заранее не напитал себя силой, то метко пущенный дротик впился бы мне в грудь. Но я двигался со скоростью, недостижимой обыкновенному человеку, и в последнее мгновение сумел сместить корпус немного вправо. Дротик, недовольно жужжа, пролетел мимо.
