Точка невозврата. Волчья кровь (СИ) - Ли Галина Викторовна (библиотека книг txt) 📗
В душе поднялась настоящая буря, я чуть не зарычала, и теперь уже Валгус шепнул:
— Дичок, не надо!
Меня пробила сильная дрожь, как от мороза, я еще теснее прижалась к парню и почти простонала:
— Валгус, я так тебя люблю.
Мой сосед справа вздрогнул от этих слов.
Джип мчался по ровной дороге, запутанной летной пробирающейся сквозь пригородные леса, мимо новых торговых центров, мимо нормальной человеческой жизни. Совсем как тогда… прошлым летом. Моя судьба снова сделала очередной крутой поворот, имя которому "неизвестность", правда на этот раз я свернула в него не одна. Да и в прошлый раз тоже… Только теперь конечным пунктом стала не затерянная в лесах деревня, а длинное, сверкающее темным стеклом, здание аэропорта Домодедова — скорость автомобиля снежных не устроила. Нет, я не сомневалась, что охотники постараются как можно быстрее убраться подальше от нейтральной полосы, но не знала, что для этого будут затрачены такие средства. Подобная… спешка вызвала у меня больше недоумение, чем тревогу, а вот Валгус, при виде взлетающих самолетов, нахмурился — лицо стало задумчивым. Я физически ощутила, как в его голове крутится карусель новых предположений и догадок. Похоже, доставка провинившихся воздухом не вписывалась в привычный сценарий охоты. И я не знала, огорчаться этому или радоваться, поэтому попробовала найти подсказку на лице друга, но юноша лишь улыбнулся, успокаивая. Я ответила ему такой же улыбкой. Ведь и, правда, неважно, почему Они так поступили… раз мы изменить ничего не могли.
Пока шофер искал место для парковки, сидящий впереди охотник повернулся, смерил нас внимательным взглядом, остановил его на Валгусе и сказал:
— Надеюсь, дальше обойдемся без сюрпризов?
Юноша ответил короткой фразой на своем языке.
Вожак прищурился, непонятно почему покосился на меня, кивнул, а после неохотно приказал: — Снимите с него браслеты. — И снова смерил Валгуса пристальным взглядом. — Веди себя осторожнее, мальчик.
Мужчина говорил по-русски хорошо, но все-таки с едва уловимым акцентом, придававшим знакомым словам непривычную твердость.
Валгус в ответ на скрытую угрозу ловца лишь усмехнулся — пока мы на виду у людей, никто не причинит нам вреда. Да и позже тоже… Раз существуют те, для кого чужие мысли и воспоминания не тайна.
— Я выполню свое обещание, — спокойно сказал мой друг и прищурился, — А ты?
Мужчина неохотно кивнул.
Валгус развернулся, подставляя скованные за спиной руки, сидящему рядом ловцу, дождался, пока их освободят, и с облегчением растер кисти.
— Все, приехали, — распахнул дверь снежный.
Автомобиль остановился рядом с левым крылом аэропорта. Нас провели прямиком в VIP-зону. Там, кивнули в сторону мягкого дивана — мол, садитесь. Со стороны наши конвоиры, наверное, смотрелись как телохранители — молчаливые, серьезные, ловкие. Вчетвером, они заполняли пространство вокруг нас, лишая свободы движения, и, в то же время, делали это так, словно не они нас вели, а мы сами шли в нужном направлении.
Еще в подъезде у меня отобрали рюкзачок с документами, но вопреки ожиданиям, открывать его не стали, а отдали девушке-менеджеру совсем другую стопку. Там были не только документы, но еще какие-то исписанные листы. Девушка, отстучав каблучками по гладкой зеркальной плитке, удалилась оформлять наш вылет. Богатым клиентам вовсе не требовалось стоять, дожидаясь своей очереди. Им все приносили на "блюдечке".
Я сидела, прислушиваясь, ожидая, когда объявят посадку и пытаясь угадать, который, из светящихся на темном экране рейс, наш, чтобы хотя бы так узнать, куда меня и Валгуса готовится забросить судьба, но этого не случилась. Вернулась та же улыбчивая красотка и повела к выходу на взлетное поле. Там нас ждал микроавтобус.
А вот самолет оказался меньше, чем я ожидала. Остроносый, напомнивший силуэтом небольшую акулу, украшенный тремя полосками и буквой W у двери. У Валгуса, при его виде удивленно поползли брови вверх. У меня тоже… когда поняла, что кроме ловцов и их добычи пассажиров больше нет.
Менеджер аэропорта "сдала" выгодных клиентов красавцу стюарту и попрощалась, пожелав приятного полета.
Приятного. Нам.
Я чуть не расхохоталась ей в лицо от такого пожелания, но вовремя себя одернула. Этот смех мог стать началом настоящей истерики, а я пока себе позволить ее не могла.
Стоило подняться по траппу, как за нами захлопнулась дверь. Салон оказался отделан по высшему классу — кремовая кожа на креслах, удобные столы, прикрытые белоснежными скатертями, телевизор, пушистые шерстяные пледы на подлокотниках. Меня было оттеснили в сторону от Валгуса, но парень оглянулся на главного ловчего:
— Мы, кажется, договорились?
Тот неохотно кивнул:
— Пусть садятся, где хотят.
Валгус дожидаться повторного разрешения не стал и потянул меня за руку вглубь самолета, к единственному диванчику. Конечно же, мы были как на ладони — у противоположной стены стояли два кресла, которые тут же заняли конвоиры — но разве это важно? Я тут же сбросила кроссовки и с удобством устроилась в объятьях парня. И мне первый раз в жизни было плевать, что обо мне подумают другие, как наши объятия смотрятся со стороны. Я решила — пока есть возможность жить и чувствовать, надо ею пользоваться. Валгус думал так же. Мы и пользовалась… как могли.
Самолет простоял на взлетной полосе еще с час. На город потихоньку опускались сумерки, сделав солнечный свет оранжевым. Он падал на волосы Валгуса через овальное стекло иллюминатора, играл на кончиках его длинных ресниц рыжими искрами. Я смотрела на любимое лицо, стараясь впечатать в память каждую черту, задумчивое выражение умных глаз, грустную складку красивого рта.
Валгус перехватил мой жадный взгляд, нежно погладил по щеке и поцеловал в висок, прошептав:
— Девочка моя…
Лица ловчих буквально перекосило от этого поцелуя. Они, не сговариваясь, одновременно отвернулись к окнам. Мой друг улыбнулся и потянулся к моим губам за поцелуем другого рода. Настроение юноши определенно стало лучше с той самой минуты, как он увидел этот дорогой самолет. Вот только почему… я пока понять не могла.
***
Так только в страшном сне бывает — вдруг неожиданно оказываешься там, откуда нет выхода. А вход — есть. Был. Раз ты стоишь в этом месте.
Я крепко сжала челюсти и на секунду закрыла глаза, пытаясь справиться с оцепенением. И с безразличием. А заодно вспомнить весь путь до тюрьмы, чтобы отделаться от навязчивой идеи о сне и вернуться в реальность.
Мы приземлились уже в глубоких сумерках, когда солнце полностью скрылось за горизонтом. Так же как и в Москве, нас встретила у трапа машина. Вдалеке, за широким взлетным полем светилось огнями странное здание. Трудно было вот так сразу описать его сложную форму. К тому же я снова разволновалась, поняв, что наша дорога подходит к концу. И прежде, чем удалось разглядеть название города, в котором мы приземлились, Валгус шепнул:
— Мюнхен!
От неожиданности я даже споткнулась, потом недоверчиво посмотрела на парня, хотя и так чувствовала — Валгус был совершенно уверен, в том, о чем говорил, он узнал это место. Но мне плохо верилось, что вот так запросто можно было оказаться не просто в чужом городе, а вообще в чужой стране! Там… в Москве, когда я проходила через контроль… на меня едва взглянули! Тут проверяющие оказались более внимательными, но документы видно делали на совесть, раз не возникло вопросов.
А потом была автострада, поток машин, огни ночного города, и парковка у небоскреба. Он отражал в своем темном, почти черном стекле перевернутое небо, плывущие облака и сияющий неон рекламы с соседних зданий. Едва взглянув на него, поняла — это и есть наша тюрьма и наше судилище. Меня подтолкнули в спину, и я послушно пошла впереди тюремщиков, втягивая незнакомые запахи. И там, у лифта, случилось то, о чем отказывалась думать все это время — нас с Валгусом разлучили, и я осталась с охотниками. А потом и вовсе — в полном одиночестве, ослепшая от обилия белого, запертая в этой ужасной комнате.
