Дверь внитуда - Фирсанова Юлия Алексеевна (книги регистрация онлайн бесплатно TXT) 📗
Очередной звонок, на сей раз это была трель мобильника, варварски выдрал меня из ее сладких пут. Опять звонила маман.
— Привет, мамулечка! Как папа? — нарочито бодро поздоровалась я, чувствуя надвигающуюся грозу.
— А что ему сделается, хоббиту? — ласково буркнула мама. — Опять с ролевиками умотал на три дня. Ты мне зубы не заговаривай, Геля. Говори, выбрала?
— Чего? — слабо пискнула я.
— Значит, так, фотки я видела! — взяла быка за рога родительница. — Со смазливым не крути, сразу видно, гулящий котяра, весь век в слезах проживешь, даже если что сладится поначалу. А второй мужчина серьезный. Ты к нему получше присмотрись! Не Джордж Клуни, конечно, да с лица воду не пить. Мужчина должен быть чуть симпатичней обезьяны!
— Мама, да хрен с ним, с лицом, у него характер вместо пресса штамповочного можно использовать! — взывала я. — И вообще, я ни за кого замуж не собираюсь и никого не люблю.
— И почему сразу котяра?.. — нарочито обиженно пробормотал у меня за спиной явно прикалывающийся Конрад, оказавшийся тут как тут, стоило начаться любопытному разговору.
Я резко обернулась. Парочка постояльцев опять была в гостиной и беззастенчиво подслушивала, вернее, правильно было бы сказать — нагло вникала в суть конфиденциальных переговоров. На Ледникове снова была черная рубашка, а в руке небольшой черный пакет для мусора. Судя по легкому металлическому звяку и угловатым очертаниям, там был вовсе не мусор, а драгоценный лом лича.
— И хорошо, мужчина тряпкой быть не должен! Что это за парень, если он поперек слова вякнуть не смеет, как твой Васька-Василек?! А твое «люблю — не люблю, красивый — некрасивый», ты это брось! Я сказала, присмотрись! Глаза у него умные, одет дорого, значит, мозги есть. Это у мужиков самый главный орган, а красивой ты за двоих будешь. Поговори с ним, пригласи куда. Если приезжий, вон хоть в краеведческий музей сходите, в кино или в кафе какое, куда там сейчас молодежь ходит.
Я молча скрежетала зубами, звук получался странный, с каким-то эхом. Скосив глаза, поняла — не эхо, ЛСД тоже стиснул зубы и бесится. Зато Конрад веселился за троих, кровосос проклятый!
— Извини, мама, я им фотографии обещала на флешке забросить, нехорошо задерживаться, — попыталась я закруглить неприятный разговор до того, как нам с ЛСД потребуется помощь дантиста по восстановлению эмали. Зубы — это так дорого, что их проще или иметь вставные, или беречь и лелеять родные.
— Иди-иди, — мигом согласилась родительница и посоветовала напоследок: — В штанах не маячь, надень халатик покороче, вон тот, твой любимый японский.
Этот самый халатик, стиранный вчера и надетый поутру, и так был на мне, потому я с чистой совестью похвасталась:
— Уже! — и нагло отключилась. — Танки бы делать из этих людей, не было б в мире державы сильней. — Я вспомнила и процитировала шуточную перефразировку старого стихотворения, утирая со лба почти натуральный пот. Если мама прет напролом, проще отступить и окопаться. Шанса успешно противостоять давлению ни единого.
— Да, занятный халатик, — согласился с озвученной точкой зрения Конрад, на лице которого, кажется, так и поселилась ухмылочка, навеки изгнав безразлично-мрачную маску, под которой он явился в мой дом. — Эй, кайст, ты как там, будешь соблазну поддаваться?
— Всенепременно, — сухо проронил Ледников.
— Может, все-таки Алину с работы попросить, она приколы любит… — задумалась я вслух.
— Решила все-таки разыграть любительницу женских форм? — рассмеялся вампир.
— Нет, если мама не угомонится, надо будет сказать, что у Сергея Денисовича уже есть девушка, а еще лучше невеста. Жаль, раньше не сообразила в фотошопе кольцо на нужном пальце пририсовать, тогда бы мама вообще не стала приставать. Женатики неприкосновенны, — почесала я в затылке и скорбно призналась: — Хорошая мысля приходит опосля.
А картинку на рабочий стол я все-таки поставила, с двойным эффектом. Только начинаешь Конрадом любоваться, как он с интервалом в тридцать секунд сменяется мрачной физиономией куратора. Типа, не расслабляйся!
— Гелена Юрьевна, ваши личные проблемы постарайтесь решать сами, не привлекая к нашим персонам излишнего стороннего внимания. Тем более не пытайтесь создать у родственников иллюзии несуществующих отношений, — натянуто произнес куратор, глядя в сторону, где ничего, кроме немного пыльной (когда же я перетру хрусталь в серванте!) посуды, не имелось. — Больше в подобном фарсе я принимать участие не намерен. Мы создали достаточно благоприятное впечатление, чтобы ваши родные не беспокоились об арендаторах квартиры, этого достаточно. Я в «Перекресток». Надеюсь, на протяжении пары часов вы сможете воздержаться от рискованных действий с необратимыми негативными последствиями.
— Иди, сдавай безделушки, я останусь с Лучиком, — в очередной раз пообещал присмотреть за мной Конрад.
— Надеюсь на твое благоразумие, — резко кивнул Ледников и исчез с мешком ювелирки.
— Предлагаю прогулку по парку с посещением кафешки на предмет обеда. В «Ралине» хорошо делают мясо по-французски и салаты, — предложила я план-распорядок вампиру.
— Годится, — ухмыльнулся Конрад и вальяжно спросил: — Пойдешь в халатике?
— Нет, халатик оставлю для более интимных моментов, вроде перетаскивания полудохлых вампиров в ванную, — рассмеялась я и ушла в спальню за джинсами поприличнее и нарядной футболкой.
Одеваюсь я быстро, но пару минут на то, чтобы поправить вздыбленную прическу и мазнуть по губам блеском, извела. Вампир присоединился ко мне и неспешно расхаживал по спальне. Но если и бросал взгляд-другой в мою сторону, то в этом не было ничего от мужского интереса, так же просто, как со Стаськой, для которого я в любую пору оставалась сопливой доставучей сестренкой.
Бросив блеск в сумочку, заглянула в кошелек. Вечно забываю, сколько там денежек! Обедать за счет Конрада я не собиралась. По-хорошему, так и вообще следовало его угостить, как гостя, друга и вообще родственника в квадрате, празднуя замечательное явление. Тем паче мои опасения про несоразмерность трат на восстановление квартиры после табуна иномирных гостей и превышения расходной части бюджета над доходной оказались напрасны. Не знаю уж, сколько там стараниями ЛСД перевели на карточку за камешки, а только уволоченный им с полчаса назад ювелирный металлолом тоже стоит не пять копеек. Даже я — абсолютный лох по части украшений — такое понимала.
Раздумья на тему: обидится или нет спутник на предложение о финансировании обеда — прервало задумчивое хмыканье вампира.
— Чего?
— Странно. Несколько минут назад за дверью кто-то топтался, а потом ушел, — ответил слегка озадаченный Конрад.
— Может, Василек хотел зайти, да передумал, или уборщица полы мыла, — предложила я сразу два вероятных варианта, даже не удивившись остроте слуха вампира.
Прихватив сумочку, стала надевать босоножки на коврике у двери. Удобные они страсть, как тапочки, нигде не трут, вот только застежки такие тугие, что минуты три точно провозишься, а если куда-то торопишься, то все пять, как оно обычно бывает при спешке.
— Нет, не уборщица, звуки были другими, — опроверг версию Конрад и открыл дверь. Сам бы он и туманом через все замки просочился, а я, существо материальное, нуждалась в уходе по всем правилам мира вещного.
На площадке, на игольчатом круглом коврике, действительно никого не было, зато перед дверью стояла коробка. Самая обычная, типовая коробка, поверху бумажная картинка с аляповатыми цветочками под хохлому или городец. Именно в такие принято засовывать магазинные торты. Размашисто, синим маркером поперек цветочков было написано заглавными печатными буквами: «ПРОСТИ».
— Василек решил мириться? — понимающе усмехнулся вампир.
— Нет, — озадаченно замотала я головой. — Он бы так делать не стал.
— Значит, какой-нибудь еще из твоих друзей-приятелей, — пожал плечами Конрад, не слишком заинтересованный в выяснении личности милого друга, клянчившего прощение.
