Ассистентка Злодея - Мерер Ханна Николь (читать книги онлайн без сокращений txt, fb2) 📗
«Если подумать, это не самый проработанный план».
И разумеется, от Блэйда помощи тоже ждать не приходилось. Его резюме, полное громких фраз о работе с самыми разными волшебными тварями, очевидно, было изрядным преувеличением.
Злодей со вздохом осознал, что его офис и сотрудники стали напоминать скверную карикатуру. Но сейчас было некогда унывать, представляя эту картинку.
Ноги начинали уставать от бега, бёдра горели, сердце колотилось. Он бросился к одной из стражниц, Андреа, и оттолкнул её с пути гивра.
Она умело упала, перекатилась и закричала другому гвардейцу, Данте:
– Маши сильнее, придурок!
Руки Данте уже порхали так, что он походил на пьяную балерину.
– Машу, машу! И стараюсь не сдохнуть, Энди!
Тристан уже отсюда мог запрыгнуть на спину гивра, но голова змеи была слишком высоко, слишком далеко. Изначально он собирался подобраться сзади, дождаться, пока гивр распахнёт пасть, и забросить туда снотворное. Но попытка была лишь одна, и промахиваться было нельзя.
Это было чистое самоубийство, Тристан понимал, что смерть почти неизбежна. Но умереть в попытке мести было мечтой всякого злодея, так что он не слишком возражал.
– Эй! – завопил Злодей.
Сила полилась с пальцев, знакомая серая дымка расплылась вокруг, а тварь обернулась с таким визгом, что поток воздуха отбросил волосы со лба Тристана. Тристан искал уязвимые точки, но смертельная не подходила: гивр был нужен ему живьём. Виднелась только одна слабая точка на лапе, она светилась жёлтым – едва хватит на порез, какие бывают от бумаги.
Гивр стряхнул магию, и почти сразу же Тристан потерял над ним контроль. Ему не хватало силы, чтобы удерживать такое большое животное дольше нескольких секунд, но этих секунд хватило.
Гивр широко распахнул пасть, появилось облако фиолетового дыма. Жар коснулся лба Тристана, и он ощутил, как ему опалило, обожгло кожу. Но Злодей улыбнулся через боль: он выждал достаточно. Откупорив зубами флакон, он швырнул снотворное прямо в широкую глотку зверя. Бутылочка исчезла в агрессивном жаре дыхания, которое так жгло, что проведи Тристан там ещё хоть секунду, и череп увидел бы солнце.
Снотворное подействовало быстрее, чем рассчитывал Тристан, но то же можно было сказать и о ядовитом дыхании, расплавившем кусты, в которых он только что стоял. Чуть ближе, чем хотелось бы, но он всё же не умер. Гивра повело влево, он качал головой, выдыхая гибельные облака.
– Прочь! – крикнул Тристан. – Прочь с дороги!
Гвардейцы разбежались, огибая пятна выжженной земли, раздался мучительный крик, когда дымка лизнула ногу Данте.
– Твою мать! – заорал он, отскакивая прочь и хватаясь за красные кожаные штаны, которые носил. – Больно!
Данте изогнулся, чтобы посмотреть на прожжённую ткань, открывающую кусочек… зада.
Гивр пьяно качнулся и наконец с гулким грохотом свалился. Но гвардейцы не обратили на него внимания: они покатывались с Данте, которого заголила их добыча.
Тристан вздохнул: он так устал. Сморщившись, он потрогал рану на лбу и добавил пункт «Испытывать боль» к списку жалоб вместе с пунктом, что его упорядоченная жизнь, кажется, рассыпалась.
– Когда прекратите издавать этот раздражающий шум, не будете ли так любезны заняться своей работой и погрузить животное на повозку? – Злодей указал на огромную телегу с клеткой, которую сделали специально для этого.
Едва он договорил, гвардейцы уже тащили гивра на кусок парусины, чтобы сантиметр за сантиметром отправить его к будущему заключению – как можно бережнее. Тристан ничего не мог поделать: он снял с дракона ошейник, и это открыло целый новый мир… сострадания. Всё было очень некстати, но деться от этого он никуда не мог.
Он не верил, что справился. Бенедикт пытался поймать гивра много лет. Это была победа Тристана, ею она и останется навеки – победа над человеком, который разрушил всё, который убил самого Тристана. Желтый цветочек среди травы, которая ещё уцелела в лесу, привлёк его взгляд, и он вспомнил о Сэйдж.
Вот с Эви он не чувствовал себя мёртвым. Скорее возродившимся.
«Сраная катастрофа».
Глава 30
– Криво, – настаивала Бекки.
Эви поправила раму повыше, чуть не сойдя со стремянки, к падению с которой была опасно близка.
– Лицо у тебя кривое, – буркнула она себе под нос, чувствуя, как горят мышцы рук от попыток приподнять тяжёлую картину.
– Что-что? – переспросила Бекки. Даже стоя на метр ниже, она всё равно ухитрялась взирать на Эви сверху вниз.
– Ничего, – буркнула Эви. Она ненавидела себя за это, но так привыкла к бесконечному обмену колкостями, что находила в этом своего рода утешение. В последнее время всё было таким непривычным и непредсказуемым, но ещё остались вещи, на которые можно рассчитывать.
– Правда? Мне показалось, ты что-то про моё кривое лицо сказала.
Где-то в комнате закашлялся стажёр.
– Эви никогда такого не сказала бы. – Посмеиваясь, подошла Татьянна. – Она слишком высокоморальная.
– Неправда, – насупилась Эви. – Я могу быть безжалостна. – Ну, по крайней мере, как она представляла себе безжалостность.
Она отвлеклась, воображая, как причиняет Бекки боль, просто чтобы доказать свои слова. Нога соскользнула со ступеньки, Эви съехала по лестнице.
– Осторожно! – воскликнула Бекки. – Не урони!
– И сама не падай, конечно, – заботливо добавила Татьянна.
С тех пор как Эви вернулась на работу после увольнения, Бекки решила возвести следование правилам на какой-то неприличный уровень.
Вот на той неделе Бекки повесила напоминание, что все работники должны быть пунктуальны и опрятны и не должны распространять драконью вонь. Это значило, разумеется, что Блэйд каждый день обязан проводить в ванной несколько минут перед тем, как зайти в офис, – чего он не делал, – или же рисковать выговором – на что он готов был пойти.
Как будто этого мало, Бекки решила, что любое свободное время должно быть потрачено на повышение продуктивности труда. Она урезала пятнадцатиминутный перерыв, который был у работников за смену вдобавок к десяти минутам получасового обеда, и заменила его на список дополнительных обязанностей, где каждая следующая казалась хуже предыдущей.
Но сопротивление было бесполезно: те немногие, кто попытался, обнаружили в конце недели, что расчётные листы куда-то затерялись, а столы внезапно переехали в ту часть офиса, которую облюбовали пауки.
Поразительным образом на первом месте в списке дополнительных обязанностей оказалась Татьянна, которой поручили ужасно утомительное занятие – наполнять офисные чернильницы. На возмущение Татьянны – в основном из-за угрозы нарядам – Бекки ответила, что это отличный повод одеваться более подобающе, поскольку роскошные розовые платья больше подойдут на бал, чем на работу в приличное учреждение. Татьянна кинула в неё подушкой. Розовой.
– Подними угол. Всё ещё криво, – посоветовала Бекки, словно у Эви и без того не тряслись руки, пока она держала здоровенную картину.
На лбу выступил пот, и Эви рявкнула:
– Сделай одолжение, заткнись!
Сработало каким-то образом: Бекки не ответила.
Рука, которую Эви ободрала об лестницу, горела, она подтолкнула угол рамы повыше, чтобы не давило так сильно на больное место. Глупость какая, почему она вообще занимается этим сама! Но она не могла никому позволить заглянуть под полотно, укрывающее её драгоценную добычу, раньше времени.
– Надеюсь, то, что ты добыла на складе на замену предыдущему портрету, стоит места на самом виду, – сказала Бекки, и Эви прямо-таки услышала, как она вздёрнула бровь.
Ни для кого не было секретом, что Бекки задело случившееся с предыдущим портретом. Очевидно, это был подарок боссу от неё. Портрет был уродливый; Бекки говорила, что это абстрактное полотно известного художника, и никогда не упускала случая похвастаться, стоило кому-нибудь подышать в сторону картины.
