Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия (СИ) - Егоров Валентин Александрович (лучшие книги .txt) 📗
Голос Веруни, вот только откуда она узнала, что в меня стрелял снайпер?
- Полковник Марк Ганеев, вы не прислушались к нашему совету! В результате вступили безоружным и не способным себя защищать в огневой контакт со своим противником! Вы так и не довели до логического конца своего расследования по дела о предательстве родины! В этой связи вы разжалованы, лишены всех званий и государственных наград! Завтра соберется трибунал и вам вынесут суровый приговор!
Голос полковника Игоря Морева, но почему он сейчас выступает в качестве прокурора?
- Ты, что творишь, Марк? Черт тебя подери, тебе нельзя сейчас умирать, когда ты стоишь на пороге отмщения! Вставай, Марк, хватит тебе валяться на полу безжизненным трупом! Ты же простая тень, тебя невозможно застрелить простыми пулями!
Голос Михалыча, он как всегда пытается меня поставить на ноги, ведь его министр Дронов сейчас находится в зоне риска, поддержав меня в борьбе за справедливость!
- Что же мне делать? Ведь я не отдавал приказа открывать огонь на поражение! Марк же валяется тупом на полу кафе, а мне говорили, что он бессмертный! Почему нет связи с оцеплением и самой конторой? Мне же обещали, что связь будет устойчивой. При этом опять-таки уверяли в том, что никакой стрельбы не будет! Сейчас же началась такая пальба, да еще в самом центре Москвы! Меня за это по головке не погладят! Что же мне делать? - В этот момент думал полковник Валерий Офицеров.
Боль в моей спине начала уходить, но ее источник не исчезал, он, по-прежнему, в ней оставался! Боль постепенно утихала, но она так и не ушла полностью! Я попробовал отползти в сторону из простреливаемого вражескими снайперами пространства, но пока не мог пошевелиться, поэтому не смог этого сделать. Немного времени мне потребовалось для того, чтобы сообразить, что боль - это физическое явление! Что в настоящий момент, будучи тенью, я даже, в принципе, не должен был испытывать какой-либо боли, даже в случае попадания вражескими снайперами в область моего сердца! Тени это не физическое, а духовное проявление сознания! Только мое тело, в данный момент лежащее на койке в брезентовой палатке под охраной Вована, могло быть подвержено... Черт меня подери, неужели этот гаденыш...!
- Мириам, объявляй боевую тревогу по базе! И бегом в мою палатку, там осмотрись и пойми, что происходит? Немедленно, Мириам, беги и хватай Вована, не дай ему ножом ударить еще и Михалыча! Мириам, объявляй тревогу и беги... беги в палатку, он может убить твоего будущего мужа!
Сам же я в это время, пока Мириам спасала свое будущее, сумел-таки телекинезом переместиться в угол кафе, уйти из простреливаемой вражескими снайперами зоны, там осмотреться. Через мгновение до меня дошло понимание того, что в настоящий момент, в самом центре города, столицы России, идет самый настоящий бой! Только в этом бою обеими сторонами использовалось огнестрельное оружие с глушителями, поэтому пешеходы на тротуарах и другая публика ничего не видят и не слышат. Только участвующие стороны могли определить вред и повреждения, получаемые каждой из враждующих сторон.
Ай, да, какие молодцы эти официанты и официантки, четыре парня и две девчонки, они своими пукалками ПМ с навинченными глушителями так и не позволили вражескому спецназу проникнуть в помещение кафе "Шоколадница", в котором мы встретились с полковником Офицеровым. Тень Михалыча валялась под стеной с панорамным окном, именно у нее стоял столик, за которым мы беседовали с Офицеровым. Сам же полковник...
- Марк, Вована в палатке не оказалось! Видимо, он успел скрыться! Ты лежишь, почему-то весь в крови и, кажется, не дышишь? Ты, что умер и разговариваешь со мной из мира Бори Фридмана?
- Я пока еще вас не покинул, мне еще не заготовлено место в мире ином, Мириам! Кто, помимо тебя, сейчас находится в палатке? И что с телом Михалыча?
- Он тоже лежит, почти не дышит и не шевелится! А в палатку только что прибежал Максим со своей женой, Нелли! По его взгляду, он так же, как и я сама, ничего не понял из того, что же здесь произошло, почему у тебя глубокая ножевая рана в спине?!
- Мириам, подключи Максима к нашей линии мысленных ереговоров!
- Сделано, сэр! Максим Звонарев слышит нас обоих!
- Максим и Мириам, вы сейчас оба меня внимательно выслушайте! Я с Михалычем в данный момент нахожусь на выполнении боевого задания и несколько в ином качестве! Чтобы снова стать людьми, мы обязательно должны вернуться именно в свои тела! Поэтому постарайтесь их не трогать или перемещать с одного места на другое! В противном случае мы никогда не сможем в них вернуться! Вы хорошо меня поняли, ребята?
- Да! - Мысленно сказала Мириам.
- Нет! - Мысленно сказал Максим.
- Ну, и хорошо! Чуть позднее сами сообразите и поймете, почему наши тела нельзя трогать или двигать! Пусть фельдшерица из медсанчасти чем-нибудь заклеит мою рану на спине, прекратит кровотечение! Или же пригласите Малахова из госпиталя Бурденко, он прекрасно знает, как следует обращаться с такими, как я, ранеными! Передайте капитану Заранде с дежурным отделением немедленно вертолетом вылететь в Москву. На проспекте Калинина в кафе "Шоколадница" мы ведем огневой бой с неизвестным противником! И последнее, Мириам, сними блокировку прохождения электронных сигналов в нашей окрестности!
Только завершился мой разговор с Максимом и Мириам, как полковник Валера Офицеров оживился и громким голосом начал рапортовать:
- Сейчас я вас хорошо слышу, товарищ генерал! Да, мы ведем бой с неизвестным противником, своим огнем он не дает нам головы оторвать от пола кафетерия! Что вы говорите? То есть вы хотите, чтобы мы подняли руки и пошли сдаваться этому противнику?! Товарищ генерал, а они нас не пристрелят, как, скажем, только что пристрелили Марка Ганеева? Он все еще валяется в том самом месте, где его поразил вражеский снайпер?
Полковник Офицеров приподнялся на локтях и внимательным, но непонимающим взглядом осмотрел помещение кафетерия. Прежде оно было кафетерием, а сейчас походило на настоящее поле сражения. В нем были разбиты все столики, барная стойка из-за попадания пуль превратилась в сплошное решето! Увидев прячущихся от вражеского огня официантов, полковник Валерий Офицеров им приказал:
- Все, ребята, финита ля комедия! Генерал мне только что сказал, что с нами небольшая ошибочка вышла! Наша же группа спецназа ошибочно нас приняла за террористов! Так что, мальчики и девочки поднимайтесь на ноги и пошли на улицу. Руки вверх нам поднимать не надо! Там на улице нас уже ждут!
- Валера, это я, Марк Ганеев, я не умер! Пожалуйста, не выходи сам на улицу и не выводи этих ребят под огонь вражеских снайперов! Хочу тебе сказать, что ты только что разговаривал не со своим генералом!
- Марк, ты же мертв! Я собственными глазами видел, как снайпер ошибочно поразил тебя в спину! Откуда же ты тогда со мной говоришь? Что же касается генеральского голоса, то он мне хорошо знаком! Я попросту не мог ошибиться! Так что, Марк, ты меня извини, но в данный момент я поступлю так, как приказали!!
Валерка Офицеров с некоторым трудом, он грузноват своим телосложением, поднялся с пола кафетерия. Подошел к разбитому вражескими пулями панорамному окну, чтобы взглянуть на Калининский проспект. Поодиночке и несколько неуверенно шестеро официантов поднимались на ноги. По их осторожным, крадущим движениям можно было бы сказать, что они в этой ситуации чувствовали себя явно неуверенно. Полковник Офицеров повернул к ним голову и произнес:
- Одну секунду, ребята, сейчас я к вам присоединюсь, мы вместе пойдем на улицу! Все только...
Валера так и не успел до конца произнести свою фразу, чтобы успокаить ребят, как два парня из шестерых, словно подкошенные, безжизненными трупами рухнули на пол. Они лежали на полу кафетерия, а вместо глаза у них были кровавые раны, несовместимые с жизнью. Затем на пол свалились обе девочки официантки с кровавыми точками в лбу. Два последних официанта попытались отыскать для себя новых укрытий. Им бы попросту упасть на пол, но вместо этого они заметались по залу, вражеские снайперы так и не дали им шанса, убежать, скрыться от прицельных выстрелов! Своим выстрелами эти снайперы поступили самым подлым образом по отношению к полковнику ФСБ Валерию Петровичу Офицерову, на его глазах расстреляв его шестерых подчиненных! Четверо парней и двое девчат погибли только по его вине!
