Хронум Книга I (СИ) - Альхаг Арвин (прочитать книгу TXT, FB2) 📗
Показались очертания огромных ворот, а за ними радужная пелена. Идущий ступал за порог и исчезал бесследно в этом мареве. С каждым шагом желание получить вердикт становилось все сильнее, будто мозг обработали ментально и сделали из меня послушную куклу.
… семь — человек. Впереди осталось трое.…шесть, семь — человек. Двое. Один. Я закрыл глаза и шагнул вперед.
Но на этом очередь не закончилась.
Я очутился в огромном зале, с высоченными потолками, украшенными различными фресками. Некто, в длинной рясе до пола и лицом, скрытым капюшоном, возник передо мной и безмолвно указал рукой на одну из скамей, расположенных вдоль стены.
Посыл был понятен и я незамедлительно занял место у стены, разглядывая лица тех, кто сидел против. Здесь все были молодыми. На вид лет двадцать-двадцать пять. Мужчины и женщины.
Я остановил свой взгляд на молодой девушке, держащей в руках младенца. Она склонилась над ним и что-то шептала, улыбаясь при этом. Малыш весело смеялся, агукал.
Чувства, что притупились здесь, вновь накрыли меня с головой. Как⁈ Как этот мир мог допустить такое⁈ Почему умирают дети⁈ Почему Бог допускает такую несправедливость⁈
— Маратон Бокари-Байо, — прозвучало над головой, и чернокожий мужчина направился к свободному постаменту, на котором его ожидал старец с весами Фемиды. Таких старцев было двенадцать и каждый из них вершил суд.
— Вивьен Биссет…
Так продолжалось до тех пор, пока не назвали мое имя:
— Лев Константинович Ахматов.
Я увидел свободный постамент и направился к нему. Вот и пришел момент истины. Старец с правильными чертами лица вблизи оказался просто исполином. Он склонился надо мной и хмыкнул:
— Воин Света.
Двое его коллег, находящихся по обе стороны, при этих словах одновременно посмотрели на меня, но уже через мгновение продолжили вершить суд.
Он опустил весы и с явным недовольством сказал:
— Что ты делаешь здесь? Твое время еще не пришло. Возвращайся обратно и выполни свое предназначение.
На этих словах меня с неимоверной силой потянуло «назад», и я вернулся в свое тело.
— Лев, ты жив! — воскликнула Марина.
Я ощутил на своем лице ее горячие слезы. В голове была звенящая пустота. Я пытался вспомнить что-то очень важное, но но не мог понять что.
Глава 16
Я открыл глаза. Первым, кого я увидел, был лекарь, склонившийся надо мной. Тот самый лекарь десятого ранга, что оживлял деревья.
Прислушался к себе, своим ощущениям. Боль отступила, более того, я был полон сил. Видимо, лекарь неплохо поколдовал надо мной. Рука свободно двигалась. Я встал и подошел к зеркалу.
Первым бросился в глаза узор, что частично сменил окрас. К белоснежному витку «друга» примыкали такие же белые линии, в прошлом бывшие черного цвета. Из девяти узлов — три светились яркими звездочками, а два узла имели серый цвет, близкий к черному.
В комнате царила гнетущая тишина. Здесь находились все, кроме детей. Но и их мордашки заглядывали в окна.
— Что произошло? — спросил я.
Все, что я помнил — цветок огня, вырывавшийся из дула одностволки.
Мне ответили не сразу. Присутствующие все еще пребывали в шоковом состоянии.
— Мы думали, вы умерли. Сердце не билось минуты три. Как же я рад, что вы живы!
Наплевав на субординацию, Егор крепко сжал мою ладонь и по-мужски приобнял.
— Астай, ты все еще хочешь меня убить? — спросил я, не отрывая взгляда от своего рисунка.
— Хочу, но пока не стану. Ты дьявол во плоти. Тот, с чьими приспешниками бились наши предки.
— Ты ошибаешься, Астай. А кто все эти люди?
В доме находилось несколько ранее мне незнакомых мужчин почтенного возраста. Их объединяло ношение одинаковых амулетов в виде солнца с семью лучами.
— Старейшины нашего народа.
Астай потянул за цепочку на шее и достал такой же, уловив мой взгляд. Протянул его мне. Я подставил ладонь под амулет и руку тотчас обдало жаром.
— Он еще человек, — облегченно выдохнул один из старейшин. — Значит, не все потеряно.
Он подошел ко мне почти вплотную и начал рассматривать узор на груди. Трогать его.
— Я вам не цирковое животное, — вспылил я из-за бесцеремонного обращения старейшин и поспешил скрыть свой узор под футболкой.
— Марина, будь добра, положи мне еды. Есть хочу зверски.
Хозяйка спохватилась и вместе с дочерью накрыла стол. За спиной продолжали шушукаться, а Молох безучастно сидел напротив меня и пил чай.
— Что? — не выдержал я его взгляда.
— Забыл хозяйке сказать спасибо, — цыкнул он слюной сквозь зубы.
Полиция нравов какая-то. Но замечание дельное. Я обернулся, чтобы поблагодарить хозяйку. Она стояла в углу, почтительно скрестив руки на груди, и выглядела виноватой.
— Расскажешь арбитрам, что здесь было?
— Нет, — коротко отрезал старец.
Я благодарно кивнул Молоху. Незачем кому-то знать детали нашего путешествия.
Окончив трапезу, я насмешливо спросил Астая:
— Задам тебе тот же вопрос, только на этот раз не стреляй, ладно? Когда пойдем к месту «силы»? Ты будешь моим проводником?
— Я пойду с тобой. Отправимся сейчас же.
— Егор, Молох, оставайтесь здесь.
— Но, Лев Константинович!
— Приказы не обсуждаются. В случае опасности, увози отсюда ребят и Молоха не забудь.
— Да не враги мы тебе! — вскинулась Марина и выбежала во двор.
— Пока я не видел доказательств этому. Егор, все понятно?
— Да, Лев Константинович.
— Бестолочь, — пробурчал старец, отпивая очередную порцию горячего напитка.
Я раздражённо посмотрел на него и сам вышел на улицу.
Минут через десять из дома вышла свита старейшин, а Астай держал в руках шахтерский фонарик и каску. Я вопросительно взглянул на него. Астай коротко сказал, что так надо. Мы идем в пещеру, а там темно и голову можно пробить. Спорить не стал. Натянул на себя снаряжение спелеолога и пошел вслед за ним. Рядом пристроился Стивен. Пес постоянно твердил мне о том, что там нас поджидает опасность. Предчувствие опасности было и у меня — сталь холодила мне спину. Поэтому я верил своей преданной дворняге.
Отойдя на приличное расстояние от Сыи, я задал интересующий меня вопрос:
— Чем ты меня пристрелил?
Убить одаренного обычной пулей было не так-то просто. Нужно было метить в сердце или голову. А обладателю высокого ранга гравера пуля и вовсе не могла пробить толстую шкуру. Почему я в первую очередь подумал про них?
Граверы — это костяк одаренных. Статисты называли разные цифры, но все же вероятность появления граверов составляла около восьмидесяти процентов от числа всех одаренных. Около пяти процентов было туманников, а оставшиеся пятнадцать делили между собой более чем двадцать известных науке даров.
Среди них лекари, одаренные различных стихий, пейрамы, о которых раньше я лишь слышал. Дар Залевской пока был непонятен. Мне кажется, она могла работать с кровью. Я не мог спросить об этом прямо. Если это так, то у меня в усадьбе живет абсолютное оружие.
Астай же меня не расслышал или сделал вид, поэтому я переспросил:
— Из чего ты меня убил?
— Ну не убил же?
Он явно не хотел делиться секретами. Неужели эта тайна более ценна, чем место силы его народа?
— Есть у нас кузнец один. Зачаровывает патроны.
Мне казалось, я многое что повидал за свою жизнь, но каждый следующий день преподносил что-то новенькое.
— Продашь?
— Так дам.
Неожиданно. Наверное так он извиняется за свою дурость.
— А долго еще?
Не скажу, что я устал, но мы прошли уже километра два в гору и ноги начинали ныть. А поджарый Астай не делал передышки.
— Уже почти пришли.
Еще через две сотни метров мы наконец достигли пологого уступа, и за камнем показался вход в пещеру. Я впал в легкий ступор. Арка ярко светилась алыми иероглифами. Такие же надписи я видел в пирамиде майя.
Сомнений не возникало: я нашел еще одно место средоточия силы. Но не хакасов, а хронума.
