Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия (СИ) - Егоров Валентин Александрович (лучшие книги .txt) 📗
- Марк, беги! Я тебя прикрываю!
Я на три четверти пробежал этот рукав Страстного бульвара, когда что-то тяжелое ударило меня в левое плечо. Удар был настолько сильным, что я пару раз крутанулся по своей оси и, падая навзничь, увидел замерзшие в полете снежинки, а затем наступила холодная темнота!
Разбудила меня два голоса, это Михалыч бранился с какой-то женщиной:
- Если ты его не поддержишь, то я тебя, ведьма, пристрелю вот из этого пистолета! Вот-вот прибудет вертолет, мы его доставим в военный госпиталь Бурденко. Там он будет в полной безопасности и там есть врачи, которые им займутся!
- Софья, - это была та моя знакомая немосквичка, администратор кафе "Мороженное", расположенное на Страстном бульваре на Пушкинской площади, гордо стояла перед Михалычем и бесстрашно смотрела в глаза Живодеру.
- Ты, старый козел, этим пистолетом можешь угрожать своей жене, им тыкать ей в нос!
- Но у меня же нет жены! - Как-то растерянно и потерянно вдруг пробормотал мой Михалыч. - А ему нужно срочно помочь!
- Я уже ему помогла, чем могла! Поднакачала ему немного жизненной энергии, больше ничем не могу помочь, Марку! Лезть в его внутренности не имею права, так как по своей неопытности могу нанести ему больший вред! А тебя, козел, как зовут по-настоящему?
- Миша! - Почему-то очень тихо ответил Михалыч. - А тебя?
- Меня зовут Совья Огурцова, никакого отношения к однофамильцу из того знаменитого фильма я не имею! Не замужем! Миша, прошу тебя не беспокоиться по поводу ранения Марка в плечо. Насколько я разбираюсь в медицине, то могу сказать, что рана у него сквозная, не очень опасная! Конечно, ему нужен профессиональный врач, но, как мне кажется, Марк не такой человек, чтобы долго находится в постели. Полежит денька и снова что-нибудь учудит!
В это мгновение в небе послышался рокот двигателя вертолета, летящего на низкой высоте. В кафе заглянул прапорщик Волков с двумя бойцами, все трое были в камуфляжных плащ-палатка, из-под которых выглядывали стволы автоматов "Кипарис". Владимир подошел к дивану, на котором я лежал, для тепла замотанный в белые скатерти, и неожиданно громко отрабортовал:
- Товарищ полковник, вертолет МЧС идет на посадку, чтобы вас срочно эвакуировать и доставить в ближайший госпиталь!
3
Операцию я проспал, очнулся под самое утро от громкого храпа, раздававшегося с соседней койки. Видимо, на ней спал раненый, страдающий синдромом обструктивного апноэ во сне или, проще говоря, находясь во сне, он дышал ртом. Пару раз, я это видел собственными глазами, в нашу палату заходила санитарка, фельдшерица из Апрелевки, она подходила к раненому бойцу и осторожными движениями рук поправляла его подушку. Храп на время прекращался, но только сестра закрывала за собой дверь нашей палаты, как храп немедленно возобновлялся. Храп был настолько густым и насыщенным, что спать при нем не было никакой возможности!
Часик я эдак покрутился в своей койке, принимал различные позы и даже клал подушку на голову, но этот храп донимал до нутра. Он уверенно преодолевал все препятствия, устраиваемые мною на его пути. Не выдержав такого сильного нервного напряжения, я решил прибегнут к своей магии. Щелкнул пару раз пальцами правой руки и во рту храпящего раненого бойца появился добротно сделанный кляп. Храп тут же прекратился, я же прикрыл глаза, собираясь еще немного вздремнуть! Минут через пять, не более, послышалось сопение, переходящее в свист. Вверх к потолку взлетело что-то белое, это был мой кляп и храп снова возобновился.
Я осторожно опустил ноги с койки, в плече еще слегка побаливало, но боль терпеть пока еще было можно. Делая первый шаг к койке соседа, я намеревался его только немного пристыдить и попросить, чтобы он, повернувшись на другой бок, перестал бы храпеть! Но, когда я, придерживаясь руками за стену, подошел к койке храпуна, то от возникшего удивления, своего языка едва не проглотил. На ней, широко раскинув руки в стороны, спал мой дорогой полковник Михаил Михайлович Кучков или по-простому, Михалыч! Почувствовав мой пронзительный взгляд, Михалыч лениво приоткрыл свои глаза и сонным голосом поинтересовался:
- Ну, что, Марк, очухался после полуночной операции? Врачи мне говорили, что из-за наркоза, ты будешь беспробудно спать до самого утра! А почему ты стоишь на ногах? Ты там, давай, не стой, болезненный! В ногах нет правды, так что ты уж присядь на краюшек моей койки и мы немного поговорим! Я тут нахожусь по распоряжению Матвея Никандровича, До утра было еще много времени, вот я и прилег, чтобы немного отоспаться!
- И о чем же мы будем говорить? - Теперь уж я поинтересовался. - Я пришел к тебе с одной и очень небольшой просьбой, не мог бы ты прекратить храпеть, Михалыч?! Ты так и не дал мне хорошо выспаться после операции!
- Софья мне говорила, что эта операция должна была быть ерундовой, так как у тебя сквозное ранение плеча? Так что, Марк, собирайся и поехали к Матвею Никандровичу! Он тебя ждет для секретного разговора!
- А кто это такая Софья, Михалыч? Раньше ты никогда при мне не упоминал этого женского имени?!
- Это же твоя знакомая Софья, администратор из кафе "Мороженного" на Пушкинской площади! Она спасла тебе жизнь, когда Володька Волков тебя раненого на своих руках принес в ее кафе!
- Хорошо, Михалыч, ты уж так сильно не парься по этому поводу! Я хорошо все помню, что происходило, когда меня ранило! Я также хорошо помню, как ты втюрился в эту Софью и не смог разговаривать с ней нормальным человеческим голосом! Ну, да, ладно, сейчас мы немного пошутили друг над другом, а сейчас нам пора приниматься за серьезные дела! Времени-то у меня остается все меньше и меньше, а до отлета в Африку нам с тобой предстоит еще многое сделать, Михалыч! Но ответь мне, пожалуйста, но мой первый вопрос, что же именно произошло на Пушкинской площади? Почему эта молодежь вдруг на нас напала?
- Марк, расследование идет полным ходом, но пока еще не ясны все мотивы этого нападения. Партия Яблоко получила официальное разрешение на проведение митинга на Пушкинской площади, но на противоположной стороне от фонтанов! Митинг начался в девять часов вечера и продолжался ровно два часа, как было и предписано городскими властями. Но к девяти часам к митингующим вдруг подвалила большая толпа молодежи, начались вопросы и ответы. Митинг как бы прекратился, часть милиции была распущена, но милиционеры не расходились по домам, а почему-то продолжали оставаться на площади. В возникшей тольчее появились незнакомы милиционеры, но на них не обратили внимания. Когда ответы на вопросы совершенно неожиданно для всех превратились во всеобщее побоище, то милиционеры своими резиновыми дубинками принялись успокаивать и тех, кто задавал вопросы, и тех, кто на них отвечал!
Мы же в тот момент мирно беседовали с прапорщиком Волковым у фонтанов! Когда ты отошел к мороженщице, чтобы купить себе мороженного, то свое внимание обратил на милиционеров, заметив, что некоторые из никакого отношения к милиции не имеют! Что они были переодетыми! Разумеется, ты, Михалыч, тут же поднял тревогу. Мороженщица попыталась тебя остановить, но она вдруг оказалась мужчиной! Он схватил тебя, Михалыч, за шкирку и попытался отобрать у тебя оружие, тогда ты его пристрелил?!
- Правильно, Марк! А от кого ты это все узнал? Я же тебе ничего не рассказывал!
- Михалыч, родной ты мой человек! Если бы не ты, если бы не твой несносный характер и желание быть у каждой бочки затычкой, то лежать бы нам всем втроем у фонтанов на Пушкинской площади! Вражеские снайперы, их было двое, в тот момент занимали огневые позиции на крыше дома, в котором расположено кафе "Мороженное", где администратором работает твоя Софья! Таким образом, если бы не ты, если бы мы побежали к редакционному зданию газеты "Известия", то они бы нас перестреляли, как куропаток. Эта же молодежь должна была бы отвлечь наше внимание, заставить бежать в том направлении, чтобы, таким образом, мы попали бы под огонь снайперов! Один из снайперов сумел-таки, свесившись с крыши этой десятиэтажки, выстрелить по мне, но он не успел прицелиться, как следует, поэтому меня смог только ранить в плечо. Так что спасибо тебе, Михалыч!
