Последний Контракт Том 4 (СИ) - Романов Илья Николаевич (читать книги бесплатно TXT, FB2) 📗
Мощь вырвалась из моего тела несокрушимым потоком, а давление Жнеца накрыло место, где мы стояли. Я видел, как с каждой секундой бледнел мужик, а в его глазах зарождался весь ужас.
— Что здесь происходит?! — вновь крикнули из толпы, только на этот раз голос был более молодым.
Да что б тебя! Это сюр какой-то...
Толпа расступилась и из неё вышел парень, одетый в полевую военную форму без шевронов и знаков отличия. Парень, в точности похожий на моего сына...
— Ваше высочество... — вздохнул Соколов, поморщившись.
— Я смотрю, — улыбнулся Илья, окинув картину боя и замерших на одном месте идиотов, одним из которых был я. — У вас здесь весело. Юрий, я так понимаю, это мой провожатый? — указал он рукой на меня.
— Всё верно.
Более не говоря ни слова, Илья пошёл ко мне, взмахом руки оставив телохранителей за спиной. Мы к тому времени уже разошлись со Святославом и я вернул руке прежний вид.
— Илья, — протянул цесаревич мне руку, чем вызвал удивление у толпы.
— Виктор Беркутов, — ответил я, аккуратно поживая в ответ и ощущая теплоту ладони.
Те же глаза, и то же самое лицо. Характер правда другой... Мой сын был более закрытым и скупым на эмоции.
— Наслышан от тебе, — кивнул он, а после обратился к Святославу. — Князь Севастьянов, я лично разберусь во всей возникшей ситуации и приму меры в отношении того, кто затеял весь этот сыр-бор.
Мужику на это оставалось только кивнуть и поджать губы. В целом, я могу его понять... Только вернулся с боевых действий и ещё не отошёл, а тут его родню обижают. Хотя... Плевать я на него хотел.
— Идём, Виктор, — махнул цесаревич. — Пообедай со мной и расскажи о себе. Теперь мы в одной лодке и я думаю, нужно хорошо познакомиться.
С этими словами, Илья двинулся к своим телохранителям, а я с трудом подавил тяжёлый вздох. К тому жизнь меня явно не готовила...
Глава 23
— Знаешь, Виктор, — проговорил цесаревич, задумчиво рассматривая креветку, проткнутую вилкой. — Из всех людей, которыми когда-либо интересовался мой отец, и я в частности, твоё личное дело было самым интересным и полным загадок.
Я внимательно слушал его, краем глаза наблюдая за отрядом телохранителей, что примостился за столом в другом ряду. Больше никого из бойцов в столовой не было, а стоявшие за раздачей повара перешёптывались и удивлённо смотрели на Илью. Похоже, в их головах до сих пор не мог уложится факт, что сын императора прибыл в самый очаг войны.
— Больше всего меня интересовало две вещи, — закинул он креветку в рот, медленно её жуя и смотря на меня. — Первая: Откуда у бывшего простолюдина артефакт души? Лишь самые известные и сильные члены родов и кланов, обладают подобным. Князь Долгоруков, например, владеет кастетами, что усиливают его дар огня. Пожарский же, тоже, кстати, князь, обладает мечом, способным разрезать всё, что угодно. И это лишь два примера...
Которые ты так легко мне слил. Не поверю, что это общедоступная информация. Хотя, конкретики же никакой не было, а просто указанный факт, что артефакты глав этих двух родов, способны на подобное. Но зачем Илья сказал это?
— Но вот твой топор... — причмокнул он губами, напрочь отбросив этикет. — Все те, кто когда-либо ощущал на себе его силу и выжил при этом, а таких было не много, говорили, что от него веет холодом смерти и отчаянием. Будто сама зима вгрызалась в их души, забираясь в самые потаённые уголки и пробуждая страхи, которые были давно позабыты. До сегодняшнего дня, — хмыкнул он, отпив чай. — Я думал, что это просто, — покрутил он бокалом. — Байки. На пороге смерти люди могут придумать всякое и померещиться им может всё, что угодно. Так было... да... До сегодняшнего дня.
Стоило рту цесаревича закрыться, его глаза вперились в меня, будто сканируя и пытаясь увидеть нечто лишь ему одно известное.
До этого момента, я думал, что все мои мысли об императорской семье, которая в точности похожа на мою, были своего рода надеждой. Той соломинкой, позволяющей мне цепляться за некий якорь своего сознания. Теперь же, я вижу, что сидящий передо мной парень ничего общего не имеет с моим настоящим сыном. Ничего общего, кроме внешности. Их мышление, характер, повадки, мимика и прочее... Всё это отличается в корне.
— Знаешь, что самое забавное? — ухмыльнулся он и сделал очередной глоток, а я молчал и слушал. — Моя бабушка рассказывала мне о некоем человеке. Превосходном кузнеце и артефакторе, чьи работы славились на весь мир, а его талант так никто и не превзошёл в этом столетии. О кузнеце с берегов Греции, живущим в Афинах и создавшим для тамошнего царя копьё, позволяющее повелевать небесами и молниями. Можешь в это поверить?
— Могу, — только и ответил я.
О копье, которое в своих старых руках сжимает царь Алексиос, знает каждая сутулая собака, у которой есть доступ в интернет. Он даже с помощью него двадцать лет назад потопил целый флот Итальяшек, решивших проверить греков на прочность. Та история мощный резонанс вызвала, но улеглась достаточно быстро по необъяснимым причинам.
— Во-о-от, — поднял цесаревич палец. — И я могу. Но это не конец истории. Бабушка рассказала мне про жизнь этого человека и его судьбу, что была опечалена множеством смертей родных и близких. Не знаю почему царь Греции не защитил подобного мастера, — цыкнул он. — Я бы, например, не допустил, чтобы кто-то посмел ему вредить.
— Причины бывают разные, — пожал я плечами, крутя в руках пустой стакан из под компота. Еда и напиток давно уже закончились.
— Это точно, — кивнул он серьезно. — Причины. У того мастера была причина жить дальше, о которой никто не знал. Никто, кроме моей бабули, — вздохнул цесаревич и продолжил: — А причина была проста и заключалась она в его последнем творении, которое должно было вместить в себя силу самой неприступной и непокорной стихии. Стихии, что подвластна лишь малой толике одарённых. Стихии Льда. Одно лишь создание подобного артефакта стало бы достижением, которое прогремело бы на весь мир... Но мастер не желал останавливаться на одном лишь этом этапе... Ведь, что такое артефакт души? Это то, что благословлено самими, — указал он пальцем в потолок. — Ну, ты понял.
Ещё бы я не понял, но ты ошибаешься, цесаревич... Богов не существует, и выдумали их люди. Есть лишь Смерть, что следит за каждым из нас. Во всяком случае, я искренне верил в это всегда. А те самые артефакты души, нечто иное, как частичка самого создателя и смерть Борея тому пример...
— Лёд и смерть, — продолжил говорить цесаревич. — Отчаяние и страх. Лишь одна богиня повелевает и тем и другим. Лишь она является самим воплощением зимы.
— Мара.
— Именно, — улыбнулся Илья. — За всё время существования мира и открытия артефактов души, никто так и не смог получить её благословление. Оно, хех, и понятно... Найди такого человека, который решится вступить во мрак тьмы и попросить о чём-то. Но... — сделал он паузу, а его улыбка стала шире. — Сегодня в увидел, что такой человек всё же нашелся. Борей создал самое прекрасное из всего, что видел этот мир. И он единственный, кто смог получить благословление непреступной и самой грозной богини. Я знаю, что просить тебя о подобном пошло, но ты ведь не откажешь?...
— А я могу? — ухмыльнулся я, на что глаза цесаревича блеснули, а сам он промолчал.
Права рука отпустила стакан и вытянулась над скамейкой. Миг, и ладонь ощутила гладкую рукоять топора, а пальцы коснулись тканьевой обмотки.
В помещении, котором до этого момента было комфортно и тепло, стало заметно холодно, а с лезвия топора упали первые снежинки. Касаясь стола, они намертво замораживали дерево и сковывали его, прочнее любых цепей.
Я видел, как от подобного действа подорвались телохранители, и как цесаревич успокоил их взмахом руки, приподнявшись с места. Его глаза с жадностью и интересом осматривали оружие. Каждую его деталь. Каждый его сантиметр.
— Великолепно, — прошептал он пересохшими губами. — Борей и правда превзошёл всех. Позволишь? — протянул он руку.
