Сталь и бархат (ЛП) - Холл Алексис (книги серии онлайн .txt, .fb2) 📗
Такси неслось сквозь ночь.
Глава 8.
Возле общественного центра нас встретила целая банда - полдюжины байкеров всех устрашающих типажей одновременно. Их лидер опиралась на свой мотоцикл, FLSTF Fat Boy с кастомизированной покраской. Что тут скажешь? Я проходила через фазу байкерских чик. И под фазой байкерских чик я имею в виду, что переспала с множеством байкерш.
Я попросила таксиста подождать на другой стороне улицы и вылезла вслед за Мэйв. Байкеры явно оживились.
- Они на твоей стороне? - спросила я, пока байкерша направлялась к нам.
- Это Мишель, - прошептала Мэйв. - Хранительница Сторожевой башни Юга.
Что ж, это объясняет пламенеющие эмблемы.
- Дерьмово выглядишь, - сказала Хранительница Сторожевой башни Юга.
Она была немного ниже меня ростом, но все равно казалось, будто она может швыряться мной, как баскетбольным мячом, и даже не вспотеть. Ее тело было сложно рассмотреть под кожаной одеждой, но на шее и тыльной стороне рук были заметны следы большой и сложной татуировки. Завершала картину копна темных косичек и выражение лица в духе "не беси меня". Я ее бесить не собиралась.
- Кто именно из нас?
Мишель положила руку на плечо Мэйв, твердо, но не агрессивно.
- Пошли, Мэйв. Ну и дерьмо ты устроила, глупая ты корова, - ее глаза ненадолго переместились на меня. - А тебе пора свалить отсюда нахер.
Она не ожидала ответа и, когда они отвернулись, я заметила, что на ее спине красуется изображение ангела с пылающим мечом.
Я покорно свалила в больницу.
До больницы Святой Анны всего десять минут езды - как раз столько, чтобы достать телефон и переговорить с Джулиан, но я передумала. Новости о том, что убийцей оказалась ее бывшая девушка, которую я передала для суда своей бывшей девушке, лучше рассказывать лично. Кроме того, уж очень болела нога.
Очередь на сортировку к врачу я прошла быстро, потому что отовсюду капала кровь, но когда парень в синей пижаме спросил, как я получила ранение, я не нашлась с ответом. Драка с ведьмой крови очевидно исключалась, а мой старый добрый способ - несчастный случай при приготовлении пищи - тоже не годился. Поэтому я сказала, что упала на груду посуды и угодила на разделочный нож. Они вытерли кровь с пола, дали мне обезболивающее, а потом оставили ждать врача в течение трех часов, которые я провела, отчаянно жалея, что не захватила книгу или выпивку.
Ну, по крайней мере, не пришлось торчать дома.
В конце концов, меня пустили в кабинку между парнем, которого толкнули в витрину, и другим парнем, сломавшим руку, пока он мутузил кого-то по лицу. Веселые времена. Вошел врач, чтобы подтвердить, что мы действительно сломали руку, порезали ногу и пролетели через витрину. Затем к нам присоединился студент-медик, чтобы посмотреть, на что похожи такие раны. Мне пришлось рассказать о приключении с разделочным ножом и посудой еще троим и подтвердить, что да, я курю, да, я пью, но нет, у меня нет аллергий на лекарства, выдаваемые по рецепту.
Еще через час медсестра, которую я прежде не видела, уколола мне местную анестезию и зашила рану за пять минут. Еще полчаса я ждала, пока врач вернется и разрешит отправиться домой, после чего решила, что к черту, я выписываюсь самостоятельно.
Я выкурила сигарету на больничной парковке под веселым синим баннером с надписью "Курение запрещено" и уехала на Брюэр-стрит на такси. Прибыла я в самый разгар "Секции 28", официальной ночи геев в "Бархате", созданной в противовес остальным "как бы гейским" ночам клуба. В дверях стоял Ашриэль, одетый в туго обтягивающую его футболку и еще более узкие джинсы. Каждый парень, стоявший в очереди, глазел на него с обожанием.
- Выглядишь дерьмово, - поприветствовал он меня.
- Спасибо. Мне часто это говорят. А ты выглядишь, словно гей с пин-ап плаката.
Он усмехнулся:
- Благодарю. Мне тоже часто это говорят.
- Ха. А если серьезно - ты что, решил подцепить кого-то? Я думала, ты с этим покончил.
- Нет, но даже если бы решил, я не поклонник членов.
Я подняла руки:
- Понимаю, но я думала, демоны трахают все, у чего есть душа.
- Это не значит, что у нас нет своих предпочтений.
- То есть ты имеешь в виду, - я усмехнулась, - что ты гей только тогда, когда тебе платят?
- Если под платой ты подразумеваешь "высасывание души, сути и всей радости из жертвы", то да, вроде того. Но больше я этим не занимаюсь.
- Не сердись, но как тебе удалось перестать?
- Я видел, как некто сделал выбор, и я выбрал в ответ.
- Вау, очень загадочно.
Он внимательно посмотрел на меня:
- Я стою на Брюэр-стрит в рубашке, сквозь которую просвечивают соски. Насколько близко ты планируешь меня узнать?
- Но соски ведь отличные.
- Я инкуб, - он сделал иллюстративный жест.
- Просто, - не могла успокоиться я, - я никогда не встречала демонов, способных сделать такой выбор.
- В округе есть несколько таких. Плюс работа на Джулиан снимает ломку, это особенность вампирских сексуальных сил.
- Кстати о Джулиан - мне нужно ее увидеть.
Ашриэль махнул рукой:
- Она в галерее.
Внутри было полно народа, воздух полнился запахами пота и секса. Танцпол был соткан из извивающихся тел. Играл какой-то тек-хаус с примесью диско, и он был слишком модным, чтобы я могла его узнать. Но мне захотелось танцевать и пропагандировать гомосексуальный образ жизни, так что, думаю, музыка делала свое дело. Галерею отгородили занавеской, и попасть в нее можно было только по немного шаткой винтовой лестнице у бара. Внизу стояла суровая вышибала, но Ашриэль, очевидно, сообщил ей, что я приду, потому что она отцепила маленькую бархатную веревку и пропустила меня внутрь.
Я поднялась. Итак, это была комната для вампирского секса. Отделанная кроваво-красным бархатом и сверкающим золотом - с таким изысканным дурновкусием, которое могло сойти с рук, только если ты восьмисотлетняя бессмертная гедонистка. Джулиан раскинулась на шезлонге, очередная рубашка с рюшами наполовину спадала с одного плеча, длинный портсигар был зажат между пальцев.
Пока я пробиралась через груду вяло переплетенных женских тел, она нежно притянула одну из фанаток к себе, смахнула волосы с ее шеи и укусила. Прилив удовольствия, казалось, охватил всю комнату. Жертва Джулиан? Партнер? Вечерняя закуска? Неважно, она корчилась в нескрываемом оргазмическом экстазе.
