Школьные годы чудесные (СИ) - Рюмин Сергей (читать книги бесплатно txt, fb2) 📗
— На первый урок пойду, — ответил я. — Справку-то надо отнести.
А сам подумал, какое освобождение? Я здоровее всех в классе! Про травму все забыли давно, включая меня! Только неизвестно, как maman отреагирует. И Светлана тоже. Она, вон, настаивает, чтобы я занятия в секции возобновил.
— Пойду! — решил я. — Побегаем, в футбол погоняем.
Обычно физкультура (в просторечии — «физра») ограничивалась как раз футболом и лыжами.
— У нас физра совместно с «ашками» будет, — добавил Мишка. — У них тоже в классе всего пятнадцать человек осталось.
— Ладно, — отмахнулся я. — А в субботу что? Дали расписание?
Обычно «постоянное» расписание уроков вывешивали не раньше начала октября.
— 3 урока, — довольно осклабился Мишка. — И то биология, история, обществознание. Второй и третий у Максим Иваныча. У него можно отпроситься. А можно и вообще не отпрашиваться, так уйти. Поставим «пузырь». В киношку не хочешь сходить?
— На что?
— В «Молодежном» «Экипаж» сейчас идет, в «Октябре» — «Пираты ХХ века», в «Космосе» «Среди коршунов», — сообщил Мишка. — Андрюха с нами.
— Светка, скорее всего, тоже, — ухмыльнулся я.
Мишка развёл руками:
— Она от тебя теперь никуда! Вцепилась аки клещ. С чего это вдруг?
Я улыбнулся, пожал плечами:
— Красивые девушки любят мужественных, молодых и энергичных парней!
— Еще скажи — таких как ты! — засмеялся Мишка.
— А что? — я гордо выпятил грудь вперед, шутливо надул щеки. — Мы, гусарские офицеры, народ такой!
Мы засмеялись.
— В общем, если возражений нет, то возьму с собой Светлану, — подытожил я. — Потом, может, мороженку где-нибудь скушаем…
— Ну, в принципе, почему бы и нет?
— Знаешь анекдот про двух евреев? — улыбнулся я. — Идут два друга-еврея по улице. Один другому говорит: «Яша! А не выпить ли сейчас нам с тобой у меня дома по рюмочке коньяка?». Второй отвечает: «А почему бы и нет?». Первый: «Ну, нет, так нет!».
Как только Мишка ушел, на меня опять напал жор. В общем, maman я чуть супчику-то оставил, на два половника. И одну котлетку.
Только после этого я почувствовал, что более-менее восстановился.
До прихода maman успел прополоскать в горячей воде школьные брюки. До завтрашнего утра должны успеть высохнуть. А то у меня на смену им ничего нет. В джинсах могут и в школу не пустить. Директор у нас суровый на этот счет.
После этого ушел в медитацию, благо мешать мне было некому.
На этот раз я погонял силу по организму меньше обычного, скорее для разминки. Потом «усадил» себя в виртуальную библиотеку, достал свою тетрадь и подробно занес в неё все события за прошедший день, тщательно описав процесс лечения тела Устинова, включая «захват» его души. Иначе как обозвать ту сущность, покинувшую тело после смерти?
Похоже моя усталость была вызвана не чем иным, как одновременной работой с двумя видами магической энергии — энергией Жизни и энергией Смерти?
Тоже записал эту гипотезу. В глубине души я всё-таки надеялся на возвращение Гериса. Насколько бы было проще!
На следующий день, в пятницу, я отменил зарядку. Какой смысл, если у нас через час занятия по физкультуре?
С утра пошел за Светкой, как и договаривались с ней. Увы, квартира оказалась закрытой. Её родители уходили на работу раньше. А Светлана, видимо, меня ждать не стала.
В результате в школу я пошел в гордом одиночестве. Мои одноклассники толпились у раздевалки возле спортзала. На моё «здрасьте» Светка презрительно хмыкнула, задрала нос и отвернулась.
«О, женщины, непостоянство имя вам!» — так, кажется, написал Шекспир в каком-то то ли сонете, то ли монологе.
Я пожал плечами. Ну, не здоровается, значит, так надо. Может, так было задумано?
Я сел на лавочку, вытащил «Занимательную биологию» Игоря Акимушкина, стал читать, по мере необходимости здороваясь с приходящими одноклассниками и пожимая руки.
— О! — кто-то больно ударил меня по голени. — Букварь на физуху с букварём пришёл!
Я поднял глаза. Передо мной встал Гера Енкелевич по кличке Янкель из параллельного класса. Внутри меня, в солнечном сплетении словно кто-то недовольно рыкнул, заворчал, шевельнулась сила.
— Что? Знакомые буковки нашёл? — оскалился Гера. Я, не вставая, ударил его пяткой в колено. Не сильно, чтоб, не дай бог, не сломать. Гера отскочил, зло оскалился. Я встал, поднял кулаки. Странно, что Янкель решил затеять драку в вестибюле школы, да еще напротив канцелярии и кабинета директора. Идиот!
— Енкелевич! — рявкнула подошедшая физручка. — Ты что вытворяешь?
Гера снова осклабился, отошел, успев прошипеть:
— Потом поговорим…
Янкель задирал всех подряд, разумеется, из той категории, что не могли дать ему сдачи. Подленький гнусненький человечишка с ярко выраженными садистскими наклонностями, что и говорить? Хотя, иногда поневоле закрадывалась мысль, что он не только подленький, но и с головой совсем не дружил, впадая порой в самое натуральное бешенство по малейшему поводу.
По весне как-то, в апреле на субботнике во время уборки территории накинулся на девчушку то ли из восьмого, то ли из девятого класса, сделавшую ему какое-то замечание, сбил её с ног и начал было лупить ногами. Девчонку — и ногами! При этом у него на лице гуляла какая-то глумливая сладострастная садистская улыбочка. Его еле оттащили, чуть-чуть даже попинав.
После этого Гера не ходил в школу до самых майских праздников. То ли прятался, то ли в милиции был. И почему-то тот случай сошел ему с рук.
Ближе к началу урока подтянулись Мишка и Андрей. Подошла учительница физкультуры Валентина Николаевна Коняева, невысокая рыжеволосая женщина неопределенного возраста с рябым лицом и мужеподобной коренастой фигурой. Прозвища у неё не было. За глаза иначе как Валькой её не называли. Она открыла нам раздевалки: сначала женскую девчонкам, потом мужскую — нам.
Раздевалка была не особо большой: комната метров шесть длиной, два в ширину, штук 20 крючков на доске вдоль стены, неработающая душевая на две лейки и вечно закрытый туалет.
Мы с друзьями удачно расположились в дальнем углу, начали переодеваться. Не успел я снять форму, как к нам, в наш уголок, подтянулся этот самый Гера.
— Что, Букварь? — ехидно глумливо хмыкнул он, отстраняя Мишку в сторону. — Что интересного прочитал в книжонке? А? Расскажешь?
Он поднял руку и ткнул мне в лицо раскрытой пятернёй. Не успел.
Меня охватил приступ бешенства. Внутри меня опять ворохнулся клубок кипящей энергии. Достаточно выпустить всего один крохотный короткий импульс некросилы ему в мозг, чтоб у него случился мгновенный инсульт, или в сердце — тогда обширный инфаркт.
Я еле удержался от этого и просто врезал ему кулаком в солнечное сплетение. А когда он согнулся, ухватил его за шею сзади, развернул и несколько раз приложил лицом об стену. Кажется, у него хрустнул нос. Во всяком случае на стене остались брызги крови и соплей. Потом я дотащил его до выхода из раздевалки. Он совсем потерял способность к какому-либо сопротивлению. Я его почти волочил, ухватив за шею, словно мешок. Кто-то открыл нам дверь. Я вышвырнул его из раздевалки в вестибюль, поддав еще пинка под зад.
Он распластался на полу.
Возвращаясь в свой угол, я поймал себя на мысли, что совсем не использовал магию даже для своего усиления. Хватило обычной, нормальной «человеческой», силы.
— Ну, нифига себе! — подал голос кто-то из «ашек».
— А что ты хотел? — ответил Мишаня. — Он Фоге недавно звездюлей на раз-два навешал!
— Да ну на!
— Вот тебе и на!
После звонка мы, особо не спеша, направились в спортзал. Гера, видимо, уже очухался и слинял. От его «пребывания» осталась только капельки подсыхающей крови в вестибюле на полу.
— Построились в одну шеренгу! — картаво, словно подражая вождю мирового пролетариата, скомандовала Валентина Николаевна. — Сначала класс «а», потом класс «б»! Становись!
