Нижние Земли (СИ) - Храбрых Римма (лучшие книги онлайн txt) 📗
Ружа достала из кармана телефон, зашипев сквозь зубы – она упала прямиком на кучу разбившихся колб и мензурок, и правая рука слушалась с трудом. Пальцы еле шевелились, плечо онемело, а рукав был насквозь мокрым. Ружа почти не сомневалась, что куртка промокла не только от пропитавшего ее снаружи содержимого сосудов, но и от ее, Ружи, крови. Вылва его знает, как вся эта ядерная смесь подействует на кожу, а может, и весь организм, но пока что ничего, кроме обычной боли после довольно сильного падения, Ружа не чувствовала.
Понадеявшись про себя, что этим дело и обойдется, она посветила вокруг, пытаясь оценить обстановку.
Взрыв ведьмы устроили без обращения к своим силам, это было понятно даже ее гудящей голове. Для магического воздействия такой мощи нужна была одновременная работа не одного мага уровнем повыше, чем ведьмочки, самая старшая из которых – насколько Ружа успела разглядеть, прежде чем ее внимание отвлекли на себя их сокровища – едва-едва перевалила за рубеж совершеннолетия. Маги с такими способностями были наперечет, их брали на заметку еще в школе, давали всяческие поблажки для поступления в университеты, а после его окончания немедленно прибирали к рукам крупные корпорации. Или же государство. В Маардаме Ружа знала только одного такого мага, и он уже довольно давно служил комиссаром в Третьем децернате.
Тех самых троек, которых так не хотел видеть Свен и которые наверняка уже мчались к дому, где из-за магов подверглись опасности обычные люди.
Или даже успели примчаться – Ружа совершенно потерялась во времени, и даже взгляд на экран телефона не помог ей сообразить, как долго она успела проваляться здесь без сознания. Как ни пыталась, она так и не смогла вспомнить, во сколько они вошли в этот подвал.
Единственным, что она помнила отчетливо, было недовольное лицо Адриана, направляющего ведьм к выходу, возле которого уже стоял Абель. Вот и еще одна причина того, почему взрыв никак не мог быть магическим.
Ружа осознала, что ее мысли пошли по второму кругу, тряхнула головой – в ней что-то мерзко зазвенело, словно где-то под черепом оборвалось несколько ниточек и мозг безвольно повис на последней – и попыталась встать, освещая пространство вокруг себя неярким светом встроенного в телефон фонарика.
Выход был завален капитально, хотя в дальнем углу подвала, куда отбросило Ружу, повреждений почти не было, если не считать поваленную мебель и клубы пыли. Только разглядев эту пыль в свете фонарика, Ружа поняла, что уже довольно долгое время сдерживает дыхание, то ли рефлекторно, то ли просто забыв о том, что нужно дышать. Вдохнула и тут же закашлялась, прикрыв нос и рот рукавом промокшей куртки.
С потолка что-то посыпалось, Ружа машинально дернулась, посветила вверх, но толком ничего не разглядела: луч фонарика плясал по перекрытиям, выхватывая отдельные трещины, и только. Понять, собирается ли потолок падать ей на голову прямо сейчас или простоит еще немного, Ружа не смогла и не стала пытаться дальше. Лучше уж думать, что у нее еще есть время до того момента, как ее отсюда вытащат.
Где-то возле завала раздался стон.
Ружа вздрогнула и шагнула вперед, мигом забыв о потолке. Несколько раз обшарив лучом фонарика завал, она додумалась – мысли всплывали в голове с запозданием, словно пробивались со дна бассейна, заполненного вязкой жидкостью – посветить ниже, на пол.
В припорошенном белесой пылью мешке она не сразу узнала Адриана. Черная куртка, светлые волосы – все было сейчас одного цвета, одинаково мертвенно-серые в свете ее фонарика. Только на лице выделялась черная струйка из уголка рта.
Ружа быстро подошла ближе, опустилась на колени рядом с Адрианом и с облегчением поняла, что кровь текла не из самого рта, а из прокушенной губы. Адриан снова застонал и открыл глаза, невидящим взглядом посмотрев сквозь Ружу. Не думая, она бросила телефон и стянула с пальца одно из колец. Заклинание пробежало по ободку кольца электрическими сполохами и тут же потухло, только камень пошел трещинами.
Ружа чуть не заплакала.
Способность Адриана действовала против него самого: она ничем не могла облегчить его боль или попробовать вытащить его из-под завала, пока он был в сознании.
Если там было что вытаскивать – ноги Адриана до колен скрывались под бетонной плитой, заваленной обломками кирпичей, других бетонных плит и дерева.
Ружа тяжело опустилась на пол, задев рукой телефон. Луч фонарика дернулся и застыл, осветив лицо Адриана с закатившимися глазами. Некоторое время – может быть, несколько секунд, может быть, пару минут, может, дольше – Ружа смотрела на него, безотчетно повторяя шепотом бесполезное заклинание, потом поднялась и принялась раскидывать с плиты обломки. Стоило ей расчистить немного места, как завал шевельнулся, по-человечески вздохнул и сдвинулся, засыпая плиту новыми обломками, которые Ружа тут же снова начала откидывать в сторону.
Один из камней прошуршал мимо ее руки и скатился на ногу Адриана. Ружа проследила за ним взглядом, потом посмотрела на Адриана. Тот лежал неподвижно, и она, торопясь, дернула еще одно кольцо, царапая саму себя обломками ногтей.
– Уходи, уходи домой, – забормотала Ружа, прокатывая кольцо между ладонями, – иди, иди прочь!
Кольцо засветилось, нагрелось, почти обжигая руки, но Ружа стиснула его в кулаке, заканчивая заговор:
– Кто переступит мою тень...
Она поднесла руку к безжизненному лицу Адриана и разжала ладонь, высыпая ему на лоб пепел, оставшийся от кольца.
– У того пусть и будут боли.
Пепел вспыхнул на лбу у Адриана и сгорел за долю секунды, не оставив за собой и следа. Адриан вздохнул – как вздыхает человек, просыпающийся после тяжелого сна – и слабо улыбнулся, не открывая глаз.
Ружа машинально потерла ладони. После таких ритуалов они всегда немного саднили, словно в них сгорало не металлическое кольцо, а горстка сухих листьев – неприятно, но терпимо.
Адриан открыл глаза, приходя в себя, повернул голову, а потом перевел взгляд на Ружу. Она улыбнулась, сама чувствуя, как дрожат ее губы, и сказала:
– Все под контролем, комиссар.
Адриан привычно нахмурился, приподнялся на локтях и почти сразу же рухнул обратно. Вернувшаяся боль исказила его лицо.
И вот тогда Ружа заплакала.
Громко, не стыдясь ни самой себя, ни умирающего от болевого шока Адриана. Умирающего прямо возле нее, вооруженной оберегами с зарядом, которого хватило бы на то, чтобы вытащить человека чуть ли не с того света.
Почти не видя за слезами лица Адриана, она рвала с пальцев одно кольцо за другим. Пара колец рассыпалась в ее руках, впустую отдавая в пространство магию, еще одно вспыхнуло на миг и потухло. Когда очередное кольцо все-таки превратилось в крохотный пожар между ладонями, Ружа, всхлипывая, выдавила из себя заклинание, почти не веря, что оно подействует.
Подействовало.
Адриан снова посмотрел на нее осмысленным взглядом и даже успел сказать:
– Прекрати. Ты зря...
Потом его снова накрыло вернувшейся болью – магия Ружи действовала всего ничего. Пришедший в сознание Адриан мгновенно сводил на нет все ее усилия.
Когда последнее кольцо на второй руке рассыпалось без толку, Ружа внезапно успокоилась. Слезы на щеках мешались с пылью и потекшей тушью, кожу ощутимо щипало, и она провела ладонью поперек лица, прижала костяшки пальцев – без привычных колец будто голые – к губам.
– Дырлыны, – сказала она сама себе, потом всхлипнула еще раз.
Нужный брелок – кусок древесного угля с дыркой – на поясе Ружа нашла не сразу, сначала даже подумала, что в этот раз оставила его дома – но святые не обошли ее милостью и на этот раз. Глаза уже привыкли к темноте, и узоры вокруг головы Адриана Ружа начертила практически на ощупь. Почти стершийся от такого обращения уголь она осторожно положила на грудь Адриану, а сама села рядом. Нащупала его руку – пальцы Адриана были холодными и подергивались время от времени, – крепко сжала ее в своей и тихо запела-замычала колыбельную. Очень похожую на ту, которую ей пела мать, когда Ружа болела в детстве.
