Лезвие Эры (СИ) - Райбер Влад (электронные книги без регистрации txt) 📗
Во время перемены девочка, забившись в угол школьного коридора, несколько раз попробовала дозвониться ей на мобильник, но в ответ бесстрастный женский голос лишь повторял, что телефон абонента отключен. Девочка забеспокоилась. «А что если Айжан пропала, как другие люди? Я же не видела её со вчерашнего вечера, - с волнением подумала Эра. - А вдруг всё это правда?». Эра представила, как будет ужасно, если это проклятие коснется и её жизни. Возможно, Айжан нездоровится и не стоит раньше времени трубить тревогу. Однако откуда девочке было знать, что с ней ничего не случилось? Вдруг она и завтра не появится, и послезавтра? А что если настанет день, когда Эра придет в школу и наткнется взглядом на объявление, прикрепленное к школьному стенду? Девочке представилась пугающая картина: черно-белая фотография на небольшом листе в левом верхнем углу, остальную же часть заполняет плохо пропечатанный текст: «… ноября пропала ученица Айжан Ботабаева. Если вы можете сообщить какую-либо информацию о ней, позвоните по телефону…»
Прозвенел звонок и коридор быстро опустел, но Эра не обратила на это внимания, замерев у воображаемого стенда. А что если рано или поздно день, когда худшие опасения подтвердятся, настанет? Девочка будет убеждать себя в том, что Айжан не посещает школу, потому что больна, будет звонить на отключенный мобильник. Но придет час, и ужас окажется правдой. На стене будет висеть фотография единственной подруги, а вокруг столпятся ученики разных классов. Они будут топтаться около доски и наперебой восклицать: «…ещё одна пропала», «Я её видела в школе несколько дней назад», «Мне жутко становится от этих исчезновений. Даже смотреть не хочу», «А она была ничего…» Шум в коридоре окончательно стих, только за дверями в классах глухо ерзали ученики за партами. Но придуманные голоса казались реальнее окружающих звуков. Совсем недавно она пыталась с таким липким любопытством найти в газетах ничего не значившие для неё имена пропавших людей! А вот если ей вот так придется потерять кого-то? Эра поняла, насколько больно будет потерять дорогих людей, будь то Айжан или мама.
И тут ей представилось ещё одно объявление о пропаже с фотографией мамы. Девочку вдруг пронзило дикое желание сорвать с доски эти нарисованные воображением листы и разорвать их на мелкие кусочки. Эти злосчастные листы бумаги - свидетельства о возвращении в мир полного уединения и молчания. Представляя это, Эра чувствовала себя обреченной на вечное неизбывное одиночество. В животе снова закололо. Лучше не стоит идти на следующий урок. Эра никогда раньше не прогуливала занятия, но сегодня точно был неподходящий день. Застегивая на ходу куртку, девочка направилась к лестнице. Единственное, чего ей сейчас хотелось - это вернуться домой, укрыться с головой одеялом и проспать как можно дольше, лишь бы не тянуть этот ужасно тоскливый день.
***
Эра старалась не смотреть на маму, чтобы не выдавать тоскливое выражение своих глаз, но женщина, вероятно, уже обо всем догадалась. Ей одного взгляда хватило, чтобы понять, что дочь не в себе. Девочка сидела за кухонным столом, низко склонилась над тарелкой и нехотя ковыряла вилкой давно остывший ужин. Трудно было не выдавать своего настроения. Конечно, маме показалось странным, что у дочери нет аппетита, несмотря на то, что она не ела целый день. Эра нередко была угрюмой, но никогда раньше она не грустила так - погрузившись глубоко в себя, этого нельзя не заметить. Однако Инна хоть и была обеспокоена, не подавала виду и не спрашивала, что стряслось.
Мама мыла посуду, старательно избегая смотреть в сторону Эры, но не могла побороть себя и то и дело бросала на неё сочувствующий взгляд. Она знала, как выглядит человек, скорбящий об утрате.
- Мама, правда, что любое тягостное воспоминание меркнет во времени? – спросила Эра, понимая, что ей ничего не скрыть от Инны.
Женщина тут же отошла от раковины и присела рядом с девочкой.
- Ты это о чем? Вычитала в книжке?
Эра пожала плечами. Теперь и Инна стала грустной. Её глаза будто остекленели, устремившись куда-то в пустоту. Словно женщина заглянула сквозь время далеко в прошлое и столкнулась с неутешительным ответом. Казалось, что мама вдруг постарела за несколько секунд: на её лице проступили морщины – шрамы, нанесенные временем.
- Наверное, это не так, - наконец ответила она. - Разве может калека хоть на минуту забыть о потерянной ноге? Иногда в жизни происходят события, которые никогда не меркнут в нашей памяти. Зачастую эти события настолько ужасны, что даже годы спустя, вспоминая их, мы испытываем те же самые муки. Боль не становится меньше, просто с годами болевой порог слегка притупляется от постоянных мучений. Эре показалось, что в эту минуту она могла прочесть мысли матери. Сейчас она вспоминала свою Настю. Это тягостное прошлое, которое её преследует.
Девочка задумалась: «Может и вправду ничего не удается вспомнить, потому что не хочется ничего вспоминать. Это вполне объяснимый страх. Прошлое бывает страшным». А вдруг стертые воспоминания – это страшная автокатастрофа или пожар, гибель семьи, бесконечные страдания и насилие? Что если Эра была так измучена, что сама предпочла сбежать от суровых будней и вытеснила кошмар из своей головы? Инна бы и сама, наверняка, не отказалась помнить свою жизнь с того момента, когда всё самое страшное было уже позади.
- Мне кажется, что случилось что-то нехорошее. Айжан сегодня не пришла в школу, - с тяжелым вздохом произнесла девочка.
- Айжан - это твоя одноклассница?
- Да, - ответила Эра, вспомнив, что даже не успела рассказать о том, что у неё появилась подруга.
Мама почему-то улыбнулась. Девочка ожидала совсем другой реакции.
- Не стоит так волноваться. Может быть, она просто нездорова, - предположила Инна. – Вы, наверное, хорошо сдружились, раз ты так беспокоишься…
- Причем тут это? – с обидой остановила её Эра, едва не разрыдавшись. – Что-то плохое происходит в городе. Разве ты не слышала о том, что пропадают люди? Я боюсь… Как я смогу жить, если ты однажды не вернешься с работы?
- Дочка, - сказала мама изменившимся голосом. – Никогда не думай о таких вещах. Никто не застрахован от таких случаев, но нельзя их бояться. А представлять такие вещи тем более нельзя. Всегда нужно верить в хорошее.
От этих слов Эра немного успокоилась, однако слезы всё ещё побулькивали в носу.
- Но как я могу быть уверенной в том, что с тобой ничего не случится, когда творятся такие ужасные вещи? – спросила девочка всхлипывая.
- Успокойся, всё будет хорошо. И ложись сегодня пораньше. Сон тебя успокоит.
Девочка молча кивнула. Мама тоже опечалилась. Вот теперь её дочь постепенно начинает понимать, как хрупко их семейное счастье. Раньше Эру ничто не тревожило, а теперь она боится потерять свою маму. На её маленький мир наползла густая тень тревоги, он уже не кажется ей таким безопасным и полным гармонии. Как жаль, что детям рано или поздно приходится чувствовать боль. Хотя, может быть, именно с этих минут начинается взросление.
***
Глубокой ночью, когда не дает покоя бессонница, у неспящего создается впечатление, будто он один во всем мире. Ни звука с улицы, никаких движений за окном, даже осознание того, что человек не один в своем доме, не разбавляет этой пустоты. Ведь отсутствие желания спать у людей редко совпадает. И мысль, что в окрестных домах кто-нибудь да не спит, не кажется правдоподобной. Весь город перестал суетиться, впав в забвение на несколько часов. Эре было знакомо это ощущение. Она ворочалась в кровати, стараясь принять наиболее удобную позу, время от времени вставала, подходила к окну, неслышно бродила по квартире, пила чай, но не от жажды, а чтобы хоть чем-то себя занять. Это напоминало скуку в заброшенном больничном крыле. Тогда девочка ещё не знала о том, что за стенами, в которых она пряталась, существует огромный мир, но её это почему-то не пугало. Больше нагоняли страх голоса, шорохи и шаги. Даже добрую Инну она сначала испугалась, когда та осторожно заглянула в пыльную палату. Эра спряталась под кровать и противилась присутствию женщины, которая принесла ей еду и одежду. Почему тогда было так страшно? Ведь пустое сознание девочки не могло представить опасность. Сейчас и не вспомнить, какими образами она тогда мыслила и мыслила ли вообще. Будто была не человеком, а пугливой кошкой, подчиняясь только инстинктам. Ей не были знакомы такие абстрактные понятия, как «тоска», до тех пор, пока Инна её не приручила. Тогда девочка поняла, как плохо в одиночестве и как хорошо, когда эта женщина рядом.
